Альфред Элтон Ван Вогт - Миссия к звездам

Для посадки были выбраны открытые места по берегу реки в долине, покрытой лесом и начинающейся за водопадом. До полудня все колонисты уже были спущены на поверхность планеты. Капитан Кренстон проинформировал Ханли, что «Колонист-12» сразу же отправляется в обратный путь.

— И без того на это путешествие мы затратили кучу времени, — добавил он, как бы оправдываясь. — Мои хозяева будут сердиться.

Ханли особенно не мог посочувствовать им по этому поводу. Он прекрасно понимал, что колонистам еще не раз придется расплачиваться за этот меркантилизм, проявленный по отношению к ним людьми, державшими в руках все межзвездные перевозки. Он попытался найти какой-нибудь повод, чтобы задержать дальнейшее пребывание корабля на орбите Ариэля, но не смог придумать ничего подходящего.

— А что с Роганом? — Вы что, не станете дожидаться его?

Капитан Кренстон пожал плечами.

— Его подберет какой-нибудь патрульный корабль. Ну что ж, прощайте.

Он пожал руку Ханли, и тот саркастически подумал, что сейчас никто уж и не вспоминает о том, что Роган вполне может обойтись и без корабля, что он якобы способен и в одиночку путешествовать в космическом пространстве. Удивительно, как вообще кто-либо может верить в подобную чушь!

Время было близко к полудню. Краем глаза Ханли заметил, как работающая у палатки Элеонора поспешно достает косметичку и приводит себя в порядок. Он повернулся в сторону, куда она смотрела, и скривился, увидев идущего вдоль реки Рогана.

Эксперт Космического Патруля по делам контактов с чужими расами нарушил тишину только тогда, когда от Ханли его отделяло не более двух метров.

— Где корабль? — спросил он. — Мистер Ханли, это вы приказали выгружаться?

Его голос ничуть не утратил мягкости, но в нем явно слышался сдерживаемый гнев. Ханли, хотя и чувствовавшему правоту своего решения, стало не по себе. «Неужели я все-таки совершил ошибку?» — подумал он, а вслух сказал:

— Да, я. Так уж вышло, мистер Роган. — К Ханли уже в значительной степени вернулась былая уверенность в себе, — что мне удалось выяснить загадку населяющей эту планету враждебной нам формы жизни, и теперь мы предприняли все необходимые меры предосторожности.

Дважды Роган набирал в легкие воздух, как бы намереваясь что-то сказать, но в конце концов он промолчал и лишь окинул взглядом суетящихся колонистов. Увидев, что у нескольких поваленных деревьев устанавливают устройство для переработки дерева в пластик, на его лице появилась таинственная усмешка. Он подошел к лесопилке и принялся наблюдать за тем, как механические пилы режут обильно кровоточащие соками стволы, после чего те освобождаются от смолы и подаются дальше на переработку.

Он снова приблизился к Ханли, и его зеленые глаза иронично блестели.

— Так что же вы открыли? — спросил он.

Слушал он внимательно, наклонив голову вбок, как бы прислушиваясь к чему-то, скрывающемуся за словами. Взгляд был отсутствующим, он весь ушел в себя. Наконец он сказал:

— Значит, вы считаете, что обнаруженный вами кристалл после того, как вы разрушили камень, — мозг живого существа?

Ханли несколько секунд колебался, после чего ответил тоном, словно преступник на дознании:

— Пьезоэлектрические кристаллы служат основой для работы радио и телевидения, кроме того, известно, что кристаллы способны расти, следовательно…

Но он так и не закончил эту мысль, потому что подбежавшая Элеонора схватила Рогана за руку.

— Что случилось? — плачуще спросила она. — Что-то не так?

Роган мягко освободился от нее.

— Миссис Ханли, — сказал он спокойным тоном, — ваш муж совершил смертельную ошибку. Активность камней — не более, чем просто одно из проявлений воздействия на окружающую среду разума, правящего этой планетой. — Он обернулся к остолбеневшему Ханли. — Когда вы подвергались нападению, дул сильный ветер?

Ханли, не в силах выдавить хотя бы слово, лишь молча кивнул головой.

— Это тоже одно из его проявлений, — буркнул Роган, после чего посмотрел на часы. — До сумерек еще есть два с лишним часа. Если взять самые необходимые вещи, то мы еще успеем выйти из долины до захода солнца.

Он замолк и внимательно посмотрел на Ханли.

— Приказывайте! — сухо бросил он начальнику колонистов.

— Но ведь… — Ханли безуспешно пытался вернуть себе хладнокровие. — Это невозможно. Кроме того, ведь должны мы где-то остановиться. Мы ведь не можем… — он вдруг замолк, внезапно осознав, что выхода нет, но из-за каши в голове он просто не способен был действовать так, как требовала ситуация.

— Отдавайте распоряжения, — повторил Роган, — а уж мне придется давать объяснения…

Вскоре после наступления темноты поднялся порывистый ветер. Дул он больше часа, швыряя комки пыли в лица колонистов, которые двигались длинной цепочкой вслед за колонной гусеничных транспортеров. В шести разведшлюпках все-таки удалось разместить всех маленьких детей, но когда буря закончилась, наиболее сильным из них пришлось уступить место женщинам, буквально валившимся с ног от усталости.

Около полуночи камни двинулись в атаку. В лучах установленных на транспортерах прожекторов неожиданно появились валуны двадцати- и даже тридцатифутового диаметра. Прежде чем удалось сориентироваться, два транспортера превратились в груду лома. Трещал разрываемый металл, слышались крики задавливаемых живьем людей, после чего загрохотали атомные ружья, и камни превратились в пыль, не причинив никому вреда.

К сапогам некоторых колонистов прицепились маленькие камни, довольно серьезно мешая их быстрому передвижению. Когда и с этой напастью было покончено, Ханли пришлось пройти вдоль колонны измученных женщин и детей и уговаривать их идти дальше.

Перед самым рассветом земля затряслась под ногами, открылись глубокие расщелины, и некоторым колонистам пришлось пережить неприятные минуты, пока их не вытянули из раскрывающихся под ногами пропастей.

Когда забрезжил рассвет, Ханли пробормотал Рогану:

— Так что, выходит, что они способны вызвать даже такое сильное землетрясение?

— Не думаю, что они делают это слишком часто, — ответил Роган. — Нужно обладать большим мужеством, чтобы проникнуть в зону горячих жидких скальных пород, ответственных за возникновение подобного рода явлений. — Он умолк, о чем-то задумавшись. — Полагаю, что окончательно инцидент можно было бы закрыть заключением своего рода договора, который налагал бы на нас обязанность доказать то, что и мы все-таки чего-то стоим и можем быть полезными. Естественно, что после такого неудачного начала трудно требовать от этого разума, чтобы он сразу же всерьез стал рассматривать подобное предложение. Кроме того, ведь он мыслит отнюдь не человеческими категориями.