Unknown - Венок Альянса (СИ)

Он тут же оборвал эти мысли. Путешествие по планете, которую справедливо можно назвать её родным миром - весьма слабая аналогия с жизнью люрий и кейзаки. Верно, это свидетельство его внутреннего сожаления о том, что однажды он расстанется с этой прекрасной, самой умной и чистой девушкой, какую он когда-либо знал? Ну так незачем давать ход такому сожалению. Разве всё прекрасное на своём пути нужно стремиться забрать, сохранить, иметь подле себя вечно? Он ведь много уже размышлял об этом, и пришёл к некоторому решению внутри себя…

Им обещали, что Кайракаллир произведёт на них впечатление, и он произвёл. Город тучанков, не самый древний, но всё же. До сих пор они видели только малые города и деревни. Ещё там, конечно, Винтари оценил необычную архитектуру - дома были коническими. Преимущественно. Но то, что нормально смотрелось в малых поселениях, где естественна одноэтажная застройка, не давало представления о том, как могли бы выглядеть большие города. Неужели они отличаются от малых только застроенной площадью? А административные здания, какие-нибудь дворцы - что же, выглядят так же?

Теперь он увидел. Да, в основе большинства зданий всё равно коническая структура, но размеры уже очень варьируются, совершенно очевидно, что многие здания - многоэтажны. Некоторые были объединены в комплексы - конусы пересекались в основаниях на разную глубину, соединялись галереями. Несколько высотных зданий были циллиндрическими, одно - циллиндр, увенчанный сверху конусом, но в основном тучанки строили многоэтажные здания по образцу своих древних степных жилищ, даже окраска стен имитировала поверхность юрт. Сопровождающий старейшина пояснил, что в более молодых городах встречались и пирамидальные основания, но это пока считается у них необыкновенным авангардом. Среди всего этого центаврианские здания смотрелись, мягко говоря… странно. Чаще всего они занимали отдельные кварталы - построенные на месте снесённых ветхих, по мнению новых хозяев, жилищ. Реже стояли особняком, приткнувшись на пустовавшем месте. И как-то даже сюрреалистично смотрелся среди рыжих и красных конусов дворец центаврианского правительства - ныне, понятно дело, абсолютно и безнадёжно пустующий.

Обитаемых домов здесь было, само собой, больше, хотя в масштабах города это было, конечно, совсем немного…

- Так вы здесь, значит, всего на месяц? - леди Ваниза Реми отставила чашечку на блюдце и задумчиво взяла с тарелки печенье, - жалко, жалко… Это только кажется, что месяц - это очень много, а на самом деле ничего подобного… Вы уже выбрали, где разместитесь? Я могла бы дать вам рекомендации, какие дома наиболее комфортны…

Винтари усмехнулся - после их центаврианской кампании беспокоиться об удобстве… В домах, где есть спальные места с чистым постельным бельём, электричество, вода, кухня… Хотя, леди Реми об этом ничего не знает.

- В общем-то, кто-нибудь из вас может остановиться у меня. Я была бы очень рада. Из семьи я осталась одна, и мне, признаюсь, бывает скучновато, хотя занятие я себе способна найти. У нас здесь довольно однообразное общество, но весьма милое, ну, вы увидите. По выходным мы собираемся у кого-нибудь для игры в карты, иногда устраиваем прогулки с пикниками… Даже балы бывают, может, это и покажется вам глупостью…

Леди Ваниза Реми была на вид лет шестидесяти. Хотя могла быть и старше, возраст так молодящихся женщин бывает определить сложно. Абсолютно лысый череп центаврианки украшала вышитая повязка, тяжёлые серьги доставали почти до плеч, глубокое декольте было прикрыто несколькими рядами бус. Обилие косметики, нанесённой, впрочем, весьма искусно, прикрывало морщины почти идеально.

- Леди Реми, а почему вы остались здесь?

- А почему нет? Во всяком случае, явных и бесспорных плюсов от возвращения на родину я не вижу. Я, знаете ли, довольно тяжела на подъём, мне трудов стоило привыкнуть на новом месте, снова подвергать себя такому стрессу я не готова, я уже не девочка. Ну, а почему мне предложили остаться… Думаю, это из-за детишек.

- Детишек?

- Ну да. Моим увлечением было собирать у себя местных детишек. Сирот, больных… Дом большой, со своими детьми у меня не сложилось. Я кормила их, лечила - при консультации местных врачей, конечно, учила центаврианскому… Это ведь очень полезно в жизни, знание языка позволяло им в дальнейшем стать не простыми рабочими, а бригадирами, мастерами, всё полегче… Мой муж не одобрял этого, он относился к местному населению… ну, исключительно утилитарно. Но я напомнила, что он перед свадьбой обещал исполнять мои капризы, и не было уточнений, что это касается только первых лет совместной жизни или только украшений и нарядов. Он умер, слава богу, я его не любила - не за что было, он меня тоже - такие мужчины, как он, любят в жизни одну женщину - власть. А я надеюсь всё же снова выйти замуж, а здесь это сделать, как ни странно, проще - общество невелико, но и конкуренции меньше, и влияние родов с их желаньями и чаяньями не испортит дела… В общем-то, у меня уже есть из кого выбирать…

ШиМай-Ги и Майкл Дир лежали рядом в высокой траве. Пригретая за день солнцем, трава источала пьяняще-терпкий аромат, он накрывал сверху лёгким ласковым облаком. Майкл краем сознания отмечал, что различает в этом запахе отдельные компоненты - кижола, ал-учуу, и даже, кажется, этот местный вереск, хотя до озёр отсюда далеко… Тихая ночь - ни ветерка… но тишины не было. Свиристели какие-то ночные насекомые, где-то вдалеке, на озёрах, гортанно кричала птица, и громко колотилось сердце. Мутно-бурое небо, никогда не знавшее звёзд, подсвеченное прожекторами с базы, казалось, улыбалось им.

- Я раньше и не замечал, что ночи здесь такие тёплые…

- Знаешь, я тоже не замечала… О чём ты думаешь, Май-Кыл? Образы в твоих мыслях так странны, они сменяют друг друга с невероятной быстротой, такие стремительные, яркие, я многого не могу понять…

Он повернулся.

- Я постараюсь думать помедленнее, Май. Я думаю о тысяче слов. Той тысяче слов, которые я должен найти, чтоб не уронить достоинства перед тобой. Вообще-то, и миллиона мало… Но когда я думаю об этом, только молчание у меня остаётся. Какие там цветы, какие закаты… Разве что звёзды, которых нет на этом небосклоне, могли бы мне помочь.

- Если ты слышал о тысяче слов, ты слышал и о молчании, что стоит всех слов на свете. Сам подумай, разве нужны слова, если мы можем слышать мысли друг друга? Для возлюбленной говорит он эти слова не как новость, а так, как плетут венок невесте, как плетут венок матери детей, как плетут венок старухе, которая так же любима, как в день первой встречи. Их дарят, как подарок. Разве мы перестаём дарить подарки, когда о наших чувствах уже знают? А женщина смотрит в сердце мужчины и видит там отражение этих слов, видит его искренность, видит те руки, что плели венок. Если же мужчина не мог найти слов - женщина всё равно видит их отражение в его сердце. Это так, как если бы, сплетя свой венок, он решил бы, что он недостаточно хорош для его любимой, и спрятал его за спину. Твой венок - из цветов твоего мира, из слов, многие из которых не знакомы мне. Я учила ваш язык, потому что узнала, что он самый распространённый, что общение между мирами происходит на нём, потому что он самый простой и доходчивый, но я очень мало знаю его, не то что центаврианский, который мои ровесники знают с детства. Рузанна помогала мне совершенствоваться в нём, она научила немного и вашему языку, как её учили родители. Но теперь я чувствую, что мне мало этого понимания, как тебе мало слов…