Unknown - Венок Альянса (СИ)

– Если б ты полюбил кого-нибудь, забыл меня…

Огромные синие глаза грустно улыбнулись.

– Тут тебя утешить не могу. Если б я тебя не знал - ещё могло б что-то быть… А теперь на меньшее я уже не согласен.

– Эй, эй! Если заберёшь последнюю колу, будешь должен хоть из-под земли достать мне другую, я здесь уже все киоски оббегала! Это, может быть, последняя кола в моей жизни, так что она моя!

Запыхавшаяся девушка в красном платье подбежала к киоску-автомату и почти оттолкнула юношу от него. Их руки легли на ледяную баночку одновременно.

– Ладно, угощаю… - парень отдёрнул руку, от соприкосновения с тонкими наманикюренными пальцами его словно пронзил ток, - эй… вы телепатка?

– Да… Как и ты… Хотя чего в этом удивительного, а? Нет ничего странного, полагаю, в том, что мы встретились в порту перед рейсом на Минбар, откуда, как говорят, стартует последний рейс на новую планету? Я тут встретила телепатов больше, чем за всю жизнь до этого, - девушка жадно присосалась к баночке, прислонившись к киоску и глядя на парня кокетливо искоса, - тоже до последнего не мог решиться?

– Что?

– Ну, лететь ли туда? Я, по правде говоря, до сих пор не уверена, что решилась. Ну, такие решения надо осторожно принимать… Там ведь, наверное, совсем в каменном веке придётся жить, заря цивилизации, крыши, крытые соломой, натуральное хозяйство, ни спутникового, ни машин, ни салонов… И никакой колы, да. Но я точно хочу хотя бы посмотреть на этих людей… А там уж… Приму решение, время есть. Удивительно, как действует на людей то, что последний рейс, да? Хотя ведь, наверное, туда прилететь и позже можно, они всё равно примут?

– Да нет, дело в матери. Точнее, в отце… Мать не могла его оставить. Но теперь отец умер, и она решила, что лучше мне всё же быть среди себе подобных…

Паренёк поглядывал на красавицу украдкой, отчаянно смущаясь. Растрёпанные золотые локоны, выразительно накрашенные васильковые глаза, яркие, как огонь, губы, оставляющие на баночке чувственный алый след, и такой звонкий, сладкий для уха смех. Пожалуй, если эта красавица примет решение лететь к новому миру – он не будет там несчастен…

– Эй, тебе не стыдно на меня так пялиться? Да ещё и думать такое… Веришь в любовь с первого взгляда, что ли?

– А тебе не стыдно читать чужие мысли без разрешения?

– Неа. Я в Пси-Корпусе не была, меня никто не учил, что это нехорошо. Ой, наверное, надо бы познакомиться? Я Виргиния Ханниривер.

– Красивое имя.

– Да ну. Зовут как штат… А фамилия зачетная, да, за это мамочке спасибо.

– А я Алан. Алан Сандерсон.

– Тоже ничего… Алан… Очень красиво. И сам ничего, хотя ростом и повыше мог бы быть.

Парень густо покраснел, девушка снова засмеялась.

– Извините, не подскажете, где тут можно влажные салфетки купить? Алана только за смертью посылать…

Представительная златовласая женщина в красном плаще, улыбнувшись, протянула пачку.

– Возьмите. Я обычно запасаюсь как перед войной, как Боб говаривал, не люблю что-то покупать в последний момент в этой толчее. Вот уже Джин потеряла… А не, вон она, у киоска с колой, конечно.

Брюнетка обернулась.

– Рядом с моим сыном. Ну, тогда понятно, чего он не торопится. А я вот такая несобранная, нет во мне такой житейской мудрости, что заранее купить, что и в последний момент можно.

– У меня тоже житейской мудрости нет. Я всё беру заранее, и потом таскаюсь с тяжёлыми сумками и ною, если не на кого их повесить. Знаете, если уж мы разговорились… Может быть, присядем в кафе, съедим по пирожному? Времени до шаттла ещё достаточно… Я Кэролин Ханниривер.

– А я тоже Кэролин. Кэролин Сандерсон. У вас такая фамилия… Необычная, редкая. Вы случайно не…

– Ну да, я вдова министра Ханниривера.

– Ой, я думала… просто какая-нибудь родственница…

– Только не надо со мной теперь напряжённо держаться, миссис Сандерсон, прошу вас. Я всего лишь вдова, всего лишь бывшего министра, который и министром-то был недолго, другое дело, что нашумел со своими эксцентричными выходками… Иногда я думаю, что Джин немного и в него, хотя это, конечно, невозможно…

Частный марсианский транспортник наконец заглушил двигатели и выпустил трап. Первой, жадно глотая лёгкий, прохладный минбарский ветер, восторженно вглядываясь в серебристую панораму на горизонте, на сероватое дорожное покрытие ступила темноволосая девушка с большеротым, отчаянно некрасивым лицом.

– С ума сойти, это не сон, я действительно в другом мире… Нужно привыкнуть к этой мысли. Это ведь только начало, однажды я вот так ступлю на землю твоего мира… Возможно, чтобы остаться там навсегда.

– Офелия, напомню ещё раз, ты можешь отправиться отсюда в свой мир. Последний старт уже совсем скоро.

Девушка обернулась.

– Андо, мы ведь говорили уже об этом. Если я совершила такую глупость, как связаться с тобой, то все дальнейшие глупости мы будем совершать вместе. Сейчас мы разместимся и… ты пойдёшь поприветствовать президента, шокировать его некоторыми переменами в твоей жизни, так?

– Если хочешь, пойдём позже вместе.

– О нет, - рассмеялась Офелия, - я знаю, в каких случаях терпение - не твоя добродетель. А я немного устала и, пожалуй, вздремну. Да и надо ж как-то подготовить его… к моему существованию, грубо говоря.

Андо посмотрел на нее. За все время, что прошло с их первой встречи до этой минуты, он часто ловил взгляды прохожих на ней, мысли, от которых приходил в изумление. Рыжий телепат никогда особо не задумывался, что такое красота, и какая девушка красивая, а какая нет. Сложно судить об этом, когда с самого детства был окружен представителями не своей расы, но даже прилетев на Вавилон-5, а потом и на Минбар, увидев столь многих, Андо все равно не смог бы сказать, кто в его понимании может быть красивым. Офелия была другой, не похожей ни на кого из встреченных им, будь то люди, или нарны, или представители любых других рас. Ее сияющие интересом и радостью глаза смотрели, казалось, в саму душу, и она понимала его. Понимала, как никто другой.

– Не думай об этом так, - улыбаясь и обнимая ее за тонкую талию, проговорил Андо, - Джон Шеридан не станет смотреть на тебя так. Он не такой, как эти…

– Андо, Джон Шеридан, разумеется, великий, достойный человек, но прежде всего человек. Знакомый, не забывай, с моим отцом лично. Нельзя винить людей в том, что при упоминании некоторых имён их лица сами собой мрачнеют. Я прекрасно понимаю, что они ничего при этом не имеют против меня. Я просто не хочу лишний раз доставлять… неприятные ощущения…

В том, что им достались соседние места, Алан тоже усмотрел знак судьбы, и приободрился. Виргиния болтала без остановки, катая языком леденцы от морской болезни, и это тоже было очаровательно.