Unknown - Венок Альянса (СИ)

– Нет, конечно. Однако я знаю, что это так, я знаю всё, что происходит с Дэвидом. Я ведь телепат уровня неизвестного, как вы помните. Это даёт некоторые преимущества перед расстоянием и временем. Даже если я не могу быть рядом с ним, чтобы защищать - этого и не нужно. Я связал себя с ним, так, как никто не смог бы осмыслить и представить. Отчасти, я всегда рядом с ним - или он рядом со мной. Я знаю всё, что с ним происходит, слышу каждое движение его души - и наяву, и во сне.

– Вот как… Ты хочешь сказать, что твои способности так велики, что ты можешь слышать его через огромное космическое расстояние?

– Вы тоже можете услышать его, - улыбнувшись, произнес Андо, протягивая Шеридану руку, - и развеять свою тревогу. Если вы доверяете мне.

– Я… - Шеридан какое-то время оторопело смотрел на протянутую ладонь. Не поверить же, действительно, вот так с ходу, что такое возможно. С другой стороны, разве когда-то он смог бы поверить в то, что представляет из себя сила Андо? Да и поверил ли он в это полной мере, даже слышав рассказы тех, кто был на Центавре? Хотя он сам видел, на что способна Лита… но ведь не на такое, не на такое… Он неловко обхватил руку Андо, - разве у меня есть причины не доверять тебе?

Андо прикрыл глаза, чувствуя горячую ладонь Шеридана на своей ладони. Соблазн чуть сильнее сжать эту крепкую руку оказался сильнее воли телепата, и он позволил себе это, на секунду, а затем перед внутренним взором распахнулись иные картины. И в этот момент Андо понял, что судьба никогда ещё над ним так не насмехалась. Но выдёргивать руку было уже поздно. Он никак не смог бы это объяснить. Над этим районом Тучанкью стояла глубокая, непроглядная беззвёздная ночь, других, впрочем, на Тучанкью и не бывает. Дом был погружён в тишину, чуть оттенённую только гудением ушедшего в спящий режим компьютера и тенькаем какой-то птицы на ветке у окна. Дэвид спал. Андо ощущал сквозь пелену расстояния, собственного тела и разливающегося по нему золотого напитка шёлк центаврианских простыней, ощущал его дыхание рядом с замершим своим. И в золотое марево опьянения, окутывающего сознание Андо, хлынуло другое золото - разгорячённого, возбуждённого потока сознания. Сон. Конечно, сон. Но какой… Андо замер, впившись ногтями в руку Шеридана, в ожидании - если б представлять, чего, что может последовать за подобным? Из влажного тумана навстречу ему появилось нечто горячее, гибкое, властное, обвилось вокруг тонкого запястья, отчего по телу прошла жаркая дрожь, вызывая волну мурашек по позвоночнику, заскользило выше, обхватывая уже плечо, касаясь кончиком, напоминающим наконечник пики, уголка приоткрытых, влажных от слюны губ.

Андо распахнул глаза, испуганно уставившись на Шеридана и не имея возможности извлечь из себя какой-либо звук. Сердце колотилось, как бешенное, разрывая контакт с Дэвидом, он возвращался в ту пугающую реальность, в которой совершенно не представлял, что делать и как себя вести.

– Андо, это… что это?

Аккуратно отняв руку от руки Джона, Андо вспотевшей ладонью на секунду прикрыл рот.

– Я.. Право, я не думал.. - парень пытался успокоить свои дрожащие пальцы, впившись ногтями в кожу на ладонях, - Простите… Дэвид спал… всего минуту назад он спал абсолютно…

«Господи, как это… невовремя. Что же… как сказать… »

– Думаю, это нормально… он ведь растёт, он… меняется, - от волнения Андо перешел на нарнский, но потом, спохватившись, продолжил уже на земном, - Я не знал, что мы застанем… Это просто сон, такое бывает… Вернее, не бывает, не с ним, но в принципе бывает, и я думаю… о, господи…

Андо не знал, что ещё сказать, и просто зажмурился от смущения, стыда, приливающего к его щекам кровью вместе с алкоголем.

– Д-да-да, я вижу… Это… сон Дэвида?

Взгляд Шеридана заметался, пока не натолкнулся на полупустой стакан, и, не помышляя о том, насколько кощунственно поступать так с напитком с таким-то букетом и послевкусием, осушил его залпом.

Андо смотрел на это, потом осторожно взял фигурную бутылку и налил оба стакана доверху. Одной рукой пододвинув к Шеридану его выпивку, другой поднося к губам свою, парень немного успокоился. Разорвав последний зрительный контакт с Дэвидом и сглотнув ком в горле, он жадными глотками втянул в себя янтарную жидкость. И, то ли выпитое развязало ему язык, то ли шок и неловкость окончательно разнесли остатки самообладания, но Андо тихо, почти шепотом произнес, скорее в пустоту, чем президенту.

– Да, Дэвида. И это… простите мне мою наглость, всё же было не наше дело. В самом деле, это ведь именно то, почему люди боятся телепатов, не так ли? Это, конечно, плата… за нашу связь, за то, чтоб всегда держать руку на его пульсе. Этой платы, правда, я не просил с него, не предупреждал… Для меня ведь она была совсем иной. Он видит сны. Я сам не вижу снов, в обычном человеческом смысле. А теперь я вижу его сны - но обычно, да, не такие… Правда, впредь я буду осторожен в этом. Ещё раз простите.

Выпивка давала о себе знать всё больше и больше, у Андо всё немного поплыло перед глазами, а в ушах тарабанила кровь гулким эхо.

– И ещё, наверное, Дэвиду повезло… хотя бы иметь шанс сказать тому, кого он полюбит, о своих чувствах. Иметь возможность предложить себя тому, кого он желает.

– Чувствах? О каких чувствах ты говоришь, Андо? Какие чувства… могут вызывать такие картины?

– Любовь.

Шеридан долго смотрел в лицо Андо, потом долго смотрел в пустой стакан, ответа не нашёл и там. В общем-то, сложно сказать, какой ответ его сейчас устроил бы. Разве что - проснуться и весь день периодически спрашивать себя, с чего мог присниться подобный бред.

– Любовь? Определённо, этому… должно быть какое-то объяснение, только сейчас я найти его не могу.

Андо смотрел на Шеридана, на его растерянное лицо, на судорожно сведённые брови, на руки, которые сжимали уже пустой стакан. И ничего не желал сильнее, чем просто успокоить, хоть как-то, сказать, что Дэвид… Ведь с ним все в порядке, ведь… он жив, здоров, и да, каким бы смятением ни сменился этот экстаз по пробуждении - по крайней мере сейчас им владеют не тревоги о неясном будущем.

– Любовь не достаточное объяснение? То есть… это, на самом деле, единственное из возможных. Разве помышляет существо о близости с другим, не чувствуя даже малой доли любви в его сторону? И разве это странно - желать того, кого действительно любишь, кем дорожишь и кто для тебя становится целым миром?

– И кто, ты считаешь, стал целым миром для Дэвида?

Андо закрыл глаза.

– Он ещё очень молод, чтобы… у него ещё очень много времени впереди. Его будущее, пусть и определено в какой-то мере, всё же таинственно, сокрыто в пелене грядущих событий, малых и больших, счастливых и несчастных. Его мир - целый мир, который простирается перед его мысленным и реальным взором - как он огромен. Могу ли я судить о том, кто для него будет самым дорогим и близким во всей вселенной? Мир, господин президент, иногда не сводится до конкретного существа. Мир может изменяться, становиться шире и ярче. Если есть то будущее, правильное будущее, в котором никто не обязан отвечать за чужие ошибки.