Unknown - Венок Альянса (СИ)

– Если даже ты поможешь одной только Штхиукке, это уже будет помощь, Афал. А вернувшись, она сможет помочь и остальным. Объясни ей, что это будет лучше, пусть будет ещё отсрочка, зато она сможет более качественно помочь тем, с кем у неё одна беда.

– Спасибо, Дэвид, я знала, что ты меня поймёшь и дашь добрый совет. Признаться, это стало очень важным для меня. Там, на Тучанкью, в Су-Агай, я… Я почувствовала, что мир в моих глазах качнулся и перевернулся. Верно, встреча со смертью многое может менять в нас… Но чтобы так? Мир изменился, допустив то, что было немыслимым, но знает ли сам мир об этом? Как всему миру сказать, что он не таков, каким себя считает, что незыблемые константы больше не незыблемы? Допустимо ли одной личности восставать против мира? Хотя, теперь не одной… Так получилось, что, когда я пыталась, как я думала, вытащить Штхиукку из пропасти, она стянула меня к себе. И выберемся ли теперь мы обе? И позже, когда Штхиукка рассказывала мне об обычаях дрази… Знаешь, у них женщину от мужчины отличить очень сложно с самого рождения. Когда ребёнок рождается, его осматривают специально подготовленные… не знаю, как назвать, старейшины, жрецы или врачи, их называют Ведающие или Мудрейшие. Они по каким-то им одним известным признакам определяют, мальчик это или девочка. И… это ведь приговор на всю жизнь. Могут ведь они… хотя бы иногда… ошибаться?

– Ну… ведь даже если ошибутся… Потом ведь ошибка выяснится – на медосмотрах, ну и просто, брак, роды? Внутренне же они различаются, хоть внешне и не заметно.

Шин Афал покачала головой.

– Как знать… До трёх, или даже пяти лет ребёнка не показывают врачам, это считается совершенно ненужным, если ребёнок окажется слабым и больным и умрёт – то так тому и быть. А дальше… Питание мальчиков и девочек, условия их жизни в период интенсивного роста резко отличаются, возможно, это оказывает влияние на формирование гормонального фона, известны утверждения, что мальчик вырос недостаточно сильным и мужественным или девочка недостаточно женственной и поздно созрела для брака потому, что недополучили каких-то веществ…

– Ты думаешь, изначально они гермафродиты, но различные условия вызывают доминирование у организма признаков того или иного пола? Смелое утверждение. Наверное, если б это было так, об этом лучше знать самим дрази, чем нам тут.

– Знаю, но мне кажется, не лишённое логики. В фауне многих миров можно найти примеры животных, способных менять пол в зависимости от условий окружающей среды, от преобладания особей того или иного пола в окружении, иногда просто от температуры воды или воздуха. В некоторых, не самых популярных мифах дрази есть упоминания о божествах-гермафродитах, о случаях партеногенеза… В частности, наиболее почитаемое на Захабане божество Дрошалла хоть и именуется в мужском роде, нет никаких свидетельств, что оно было именно мужчиной. К тому же, Дрошалла не создавал дрази, он лишь принёс им свет знаний, «сделал их головы ясными, дал понятия». Возможно, Дрошалла разделил дрази на два пола, а до этого они существовали дикой первобытно-племенной общиной, хотя и это домыслы… Всё это угнетает меня, Дэвид. Одно дело помочь Штхиукке осознать и принять свой пол, данный ей Вселенной, определённо, не для мучений, а для радости, и совсем другое – заставить её просто примириться с решением, которое было принято относительно её жизни другими.

– Мы все время от времени принимаем то, что решено за нас другими.

– Это, конечно, верно. Но в нашей жизни эти решения не касались… подобного. И, сам знаешь, когда речь о чём-то действительно важном, решение можно оспорить. Может быть, если Мудрейшие когда-то ошиблись на её счёт, и теперь она поняла это, в этом есть смысл, хоть пока он и не понятен нам… Недавно мы именно об этом, кажется, говорили втроём с Андресом, обсуждая сейхтши. Он был прав, говоря, что этот символ не только для Минбара, для многих. «Неизвестно, что из него вырастет». Если мы будем целенаправленно поливать грибницу в каком-то месте специальным составом удобрений, вырастет такой цветок, как мы хотим. Но живое, разумное существо – не цветок, если оно, будучи удобряемо по заведённому регламенту, вроде и выросло таким, каким хотели – можем ли мы считать, что оно на самом деле таково?

Джек с минуту тупо смотрел в экран, с которого на него взирала до боли знакомая физиономия, которую, как он думал, он больше не увидит никогда.

– Кто-то говорил, что мы похожи. Кто-то из лорканцев раз спутал нас, это было уже на материке. Ну и что, я тоже их путал всё время, даром что столько вместе прошли… Что ни говори, наружность у меня тривиальная, у него тоже…

– Эти файлы рассекретили одними из последних, но и тогда по простому запросу о восстановлении родственных связей к ним не обращались. Требовалось прицельно искать именно в них, а для начала о них надо было хотя бы знать. А чтобы найти информацию о происхождении каждой из персон, нужно просмотреть файлы всех приёмников в поисках определённых кодов. Так уж вываливать всю подноготную, как видите, корпусовские не торопились. На что вообще вы надеялись, отравляясь в путь с информкристаллом с детскими фото и видео?

Джек опустил голову.

– Он сражался в этой войне вместе с нами, - проговорил он сквозь прижатые к лицу ладони, - потому что пришлось… Потому что нам всем пришлось… Потому что только вместе, все заодно, сражаясь, побеждая, мы могли надеяться на возвращение. Могли надеяться просто остаться в живых… Он вместе с нами выжил в снегах и болотах Северного континента, где повезло упасть нашему кораблю после коварного выстрела чудовищ, которые узурпировали власть на Бриме, которые обманом заманили в свою ловушку сначала Виргинию, потом капитана Ли и лорканского генерала… Он вместе с нами на захваченном корабле лагерных надсмотрщиков пересёк океан, уцелел в диком крошеве морского сражения… Он вместе с Северным сопротивлением прошёл эту войну, прошёл половину Южного континента – к столице, к последнему сражению, к победе… И умер уже после победы, отдав свою жизнь за парня, которого даже не знал. Может быть, потому, что не хотел возвращаться для суда и тюрьмы, может быть, потому, что ещё в Колодце Вечности говорил, что смерть заглянула ему в лицо… А может быть, потому… Насколько я мог судить о его настроении, состоянии, то время, пока мы шли одной дорогой… Знаете, наша одежда, в которой мы улетели, за эти месяцы окопов, сражений, холода, крови пришла в негодность, поэтому все мы по возвращении выглядели довольно странно… И вместе с устаревшей, грязной и изорванной одеждой что-то ещё сгорело в пламени тех костров. И у Виктора, кажется, было ощущение, что он живёт уже вторую жизнь… Какую-то другую, где он – совсем не он… И эта другая жизнь не могла закончиться так, как первая.