Александр Машков - Оберон - 24

— Правильно сделали, — вздохнула Света, глядя на Катю, — если в моих шмотках ты выглядишь, как принцесса, то в своих… — не договорила Света. — Впрочем, у меня теперь есть Тоник! — схватила она меня за руку, — Только его надо срочно переодеть, а то мальчишки отобьют!

— Как это «у тебя есть Тоник»?! — возмутилась Катя, — А я?!

— Ты же сестрёнка! Дай поиграть, вы же всё равно ненадолго!

— Поиграть?!

— Ну да. Ты же не думаешь, что я за него собралась замуж? Хотя я была бы не против! — кокетливо сказала Света. Катя хотела что-то сказать, но передумала.

Мы пустились в обратный путь.

— Во что бы тебя переодеть… — задумалась Света, когда мы снова оказались в девчоночьей спальне.

— Слушай, Зин, у тебя был где-то серый костюмчик, с рубашкой-поло на шнуровке.

— Да, — кивнула головой Зина, — есть у меня такой. — Зина была такая же мелкая, как я, поэтому я быстро скинул девчоночью одежду и переоделся, хоть и в девчоночий, но более похожий на унисекс, костюмчик. Найдя Васькины сандалики с носками, я отдал Свете гольфики с босоножками.

— Пусть Васька зайдёт за своей формой сам, — заявила Света, бросив Васину одежду на свою кровать.

— Может, я отдам? — робко спросил я, — Он меня, всё-таки, выручил…

— Хорошо, пойдём вместе. Катя, ты с нами? — Катя кивнула, с готовностью. Она совсем не хотела оставаться одна, в компании незнакомых девчонок, которые, конечно же, начнут задавать всякие неудобные вопросы.

Когда подошли к мальчишескому корпусу, ребята сидели в беседке, как сказала Света, так и не выпустившая мою руку, ждали обед, иначе бы никого не нашли, разбежались бы все по территории.

— Привет, пацаны! — сказала Света, подходя. Парень, лет пятнадцати, мучивший гитару, застыл, не успев закрыть рот.

— Ты что, Светка?! — выдавил он из себя, увидев, как мы бодро с ней шагаем, держась за руки.

— Знакомься, Стас, это Антон, или, по-нашему, Тоник, это его сестра, Катя… — Стас, переведя хмурый взгляд на Катю, вдруг вскочил, и расплывшись в улыбке, поспешил навстречу:

— Как я рад вас видеть! — я заметил, что Стас не прочь поцеловать моей девочке руку, но не решается.

Света нахмурилась:

— Стас! Они ненадолго, у нас погостят, пока за ними не приедут!

— Ну и что? — пожал плечами Стас, не сводя влюблённых глаз с Кати, — Ты пока поиграешь с Тоником, а мы с Катей подружимся!

— Я-то думала… — разочарованно протянула Света.

— Что ревновать тебя буду? Правильно думала, если бы не привела Катю! Да и к кому ревновать? Красив мальчик, не спорю, но мелковат для тебя. Вот сестрёнка у неё!

— Вася, Вась! — позвал я мальчика, который нас встретил, — Мы тебе форму принесли.

— Спасибо! — обрадовался Вася. Дело в том, что я его еле узнал, он переоделся в тёмно-серые шорты и белую футболку с нарисованным парусником на груди.

— Тоник, ты в нашем корпусе будешь ночевать?

— Ещё не знаю, мы ещё не договаривались с начальником лагеря.

— Давай, у нас! Возле моей кровати есть свободное место!

— Ты что, Васька, знаком с ними, что ли? — удивился Стас.

— Да, это я их привёл в лагерь.

— И молчал?!

— Они попросили пока ничего не говорить.

— Тогда правильно. Я в шоке, такая девочка! Катя иди сюда, садись, я для тебя сейчас сыграю серенаду, или романс!

— Виктор Николаевич идёт! — сказал кто-то. Я оглянулся, и увидел мужчину, возрастом где-то под сорок, одетого в брюки песочного цвета и белую рубашку с коротким рукавом.

Когда он подошёл, все встали.

— Виктор Николаевич, у нас гости! — отрапортовала Света, — Они отстали от своего отряда, можно, они пока останутся у нас, и переночуют?

— Это кто у нас? Вот эти мальчик и девочка? Как вас угораздило? — обратился он к нам.

— Да так, — замялся я, не зная, что сказать.

— В общем, понятно. В какой лагерь хоть ехали?

— В этот… — я беспомощно посмотрел на Свету, та пожала плечами, — В «Маяк», кажется…

— А! Хорошо, я позвоню туда сейчас, скажу, чтобы не беспокоились, а завтра, или они за вами приедут, или я сам вас отвезу.

— Спасибо, Виктор Николаевич! — поклонился я.

— Тогда что? Скоро обед, я думаю, найдётся что-нибудь и для вас. С ночёвкой разберётесь? — спросил он ребят, — Старшие по корпусу, подойдёте ко мне после обеда, я выдам постельное бельё. Света, отпусти мальчика, не убежит. — Все рассмеялись.

— Как сказать, Виктор Николаевич, посмотрите, какой милашка! Только отпустишь, сразу кто-нибудь захапает!

— Света, что за разговоры? «Захапает»! Кто с тобой захочет ссориться?!

— За Тоника — только так! — ответила Света, уверенно вгоняя меня в красный цвет.

Когда Виктор Николаевич ушёл, меня обступили ребята, начали расспрашивать, кто я такой, где жил, откуда приехал. Пришлось врать с три короба. Не знаю, поверили, или нет, но я умудрился так соврать, что моих земляков здесь не оказалось.

Хорошо Кате. Её обступили друзья Стаса, сами что-то тёрли ей по ушам, Катя только застенчиво улыбалась.

Через некоторое время раздался звон, будто кто-то колотил железкой по рельсу.

— Во! — сказал Стас, — обед! Пошли, Катюша! — Стас встал, галантно подал руку моей Кате, повёл её, держа за руку, по аллее. Мы все пошли за ними. Света мне что-то рассказывала, я не слушал.

Столовой оказался длинный дощатый стол, закрытый от непогоды навесом, по обеим сторонам от стола стояли длинные лавки. Мы расселись по этим лавкам, дежурные начали разносить эмалированные тарелки и алюминиевые вилки и ложки. Тарелки были с оббитой эмалью, видно, боевой здесь лагерь.

В тарелках был настоящий борщ со сметаной. Наваристый, густой, с кусочком мяса. Заедали серым хлебом из хлебниц. Возле меня сидели Света и Ира. Стас с Катей сидели почти напротив, наискосок.

Я заметил неприязненные взгляды, которые бросал на меня Стас.

С чего бы это? — думал я. Потом догадался. Катя-то, якобы, моя сестра, он её у меня не увёл, а вот я…

Катя по-прежнему остаётся моей сестрой, и ещё у меня будет первая красавица в лагере!

Я усмехнулся, и принялся за пюре с сосисками, вкус которых я забыл со времён распада Советского Союза. Вкус был восхитителен, с дымком! На третье был компот из сухофруктов.

После обеда нам предложили отдохнуть. Старосты уже принесли нам постели. С сожалением я узнал, что Катя будет жить у девчонок, и отправился с Васей в мальчишечий корпус.

Рядом с его местом пустовала кровать, на неё мы бросили матрас, застелили простынями и одеялом с подушкой.

— Можешь раздеваться, и ложиться, поспим, — предложил Вася. Всё, как у нас, подумал я, раздеваясь.

— Какой же ты всё-таки худой! — не удержался Вася от восклицания. Ребята, оглянувшись, обратили внимание на мои кости без мышц, торчащие острые лопатки. Да, теперь красавцем меня не назовёшь!

Я быстро нырнул под одеяло, заметив непонятную усмешку Стаса.