Макс Гришин - Проект Орион

— Спасибо за… ваши… теплые слова! — проговорил Каролина, — глаза ее сильнее наполнились влагой и покраснели. Она смахнула перчаткой слезу, пытаясь не показывать Кораблеву своих чувств, но вдруг сама заметила, что у того самого по щеке ползла большая крупная слеза. Несколько секунд все молчали.

— Ладно, друзья! Пора! — наконец, проговорил Кораблев и, вытирая рукавом лицо, не спеша развернулся. Но пройдя метр, он вдруг остановился, будто что-то забыли и полез в свою сумку. — Чуть не забыл… самое главное, — он вдруг достал из сумки что-то, завернутое в бумагу, и протянул это Виктору. Держи, ты отвечаешь за это!

Виктор посмотрел в газету. На его лице появилась улыбка.

— Это что, водка? — удивилась Каролина, — разве с собой можно?..

— Ты еще так наивна, — проговорила Алисса, под дружный хохот всех остальных.

— И еще, — продолжал Кораблев, но в этот раз как будто смущаясь чего-то, что было так на него не похоже.

— Ну что там, начальник, — помог ему Йорг, видя сильные затруднения Кораблева.

— И еще… то, куда вы летите, это область неизведанная даже для самой передовой нашей науки. Там, за пределами нашей системы, вы будете совсем одни. Не надейтесь на нас, — он опустил взгляд на свои ботинки, — мы не будем рядом. Все, что будет происходить с вами, сможете решить только вы! — проговорив это, он вдруг достал рукой, которая, как все заметили, слегка подрагивала, из сумки какую-то книгу и быстро, будто не желая, чтобы все долго видели это, так же протянул ее Виктору.

— Библия? Это Библия? — удивился Хью, смотря то на Виктора, который тоже был удивлен, то на Кораблева. — Возможно там, вдали от всего того, что мы здесь можем понять, это сможет вам помочь…

Виктор переглянулся с Хью, Алиссой, Йоргом и снова посмотрел на Кораблева.

— Хорошо… командир… как скажете, — проговорил он, явно не зная, как реагировать на это. Кораблев всегда казался ему человеком науки, далеким от всех религиозных предубеждений и вдруг такое.

— Ну и славно! И хорошо! — Кораблев ударил рукой по тяжелой двери, открыл рот, хотел сказать еще что-то, но махнул рукой, развернулся и, уже не оборачиваясь, уходя проговорил.

— Закрывай!

День выдался ясным и холодным. Ветер гнал по небу редкие пушистые облака, под которыми, маленькими черными точками, носились, ловя мух или просто играя друг с другом, ласточки. Стоять на улице было зябко. Ветер насквозь продувал куртку и свитер, и Роберт, скрестив руки на груди, и жалея о том, что не натянул на себя все, что только взял с собой в эту поездку, прижался к слегка нагретой солнцем, темно-синей стене здания.

— Десять минут! — послышался из громкоговорителей чей-то голос. Роберт снял с плеча рюкзак, достал из него бинокль, пристроил его к глазам и начал смотреть туда, где, за невысокой рощей, закрепленная четырьмя технологическими башнями, устремленная в небо, стояла ракета.

— Простите, вы ведь… м-м-м… — послышался незнакомый мужской голос где-то рядом.

Роберт отнял бинокль и посмотрел на немолодую пару, которая подошла к нему.

— Роберт!.. Брат Йорга! — улыбнулся он, пожимая руку мужчине, которую тот сразу начал ему тянуть.

— А, Роберт! Да, очень приятно! Я Дмитрий, а это моя жена, Ирина! Мы родители Виктора.

— Очень приятно, — проговорила женщина, так же протягивая руку. — Рука у вас очень холодная, вы замерзли?

— Да… есть немного, этот ветер… как-то я не рассчитал с погодой!

— Дима, достань ему ветровку из сумки, — женщина повернулась к мужчине и, не дождавшись его ответа, залезла в большую сумку, которая висела у него на плече.

— Держите! Размер ваш! Это Виктора, он в ней на велосипеде катается, когда дождливая погода, — проговорила она, подавая ему серую, сложенную в небольшой прямоугольник, тонкую ветровку.

— Виктора?.. Да не, спасибо, мне не так уж и…

— Держите! — проговорил Дмитрий, буквально всучивая ее ему в руки, — вам она явно нужнее, чем ему сейчас. Она ему там не понадобится в ближайшие двадцать лет! Потом отдадите, а то завтра свалитесь с температурой!

— Спасибо! — Роберт сопротивлялся не долго. Он сразу натянул на себя куртку, которая, оказалась ему чуть велика.

— Сколько там еще? — повернулся Дмитрий к жене.

— Восемь минут и двадцать три, двадцать две секунды.

— Эх, сколько раз присутствую я на этих пусках, каждый раз мурашки по коже бегают! Все-таки нервное это дело, — Дмитрий снова обратился к Роберту. — Смотреть на все это дело, ждать… Вы-то сами как, бывали уже до этого когда-нибудь на пусках?

— Нет, только по телевизору и в интернете видел, — честно признался Роберт, — меня как-то всё не пускали…

— Не, мы каждый раз! У меня вон, жена с температурой сегодня, все равно говорит «не могу дома сидеть, поехали». Правду говорю, а?

— Ай! Отстань! Дай посмотреть в тишине! — шутливо проговорила та, не отводя глаз от бинокля.

— Будете? — мужчина нагнулся к Роберту и, подмигивая, достал из кармана небольшую металлическую фляжку. — Наливка! Собственного производства, так сказать!

— Н-нет, пока нет, если только потом…

— Потом… потом уже будет поздно, — загоготал вдруг мужчина и, оглянувшись по сторонам, сделал несколько глотков. — Точно не хотите? — повторил он, снова протягивая открытую флягу Роберту.

— Н-нет, спасибо.

В этот момент к разговаривавшим приблизился полный темнокожий мужчина, лет сорока или даже чуть больше. Он держал за руку маленькую девочку, которая, загибая пальчики на своей левой руке, постоянно бросала взгляд на табло и вслух считала: шесть сорок пять, шесть сорок четыре, шесть сорок три.

— О-о-о! Какие люди! — проговорил громко Дмитрий и щипнул за локоть жену, чтобы та отвлеклась от бинокля. — Давно тут? Не видел!

— Приветствую! Да мы в автобусе сидели уже час с лишним! Бр-р-р! Тут у вас не Калифорния, однако! — мужчина прижал обе руки к губам и дунул на них.

— А? Согреть?! — Дмитрий подал ему флягу, которую тот без излишних вопросов взял и сразу сделал несколько глотков.

— Вот это другое дело! — мужчина крякнул, подождал несколько секунд, снова отпил, снова крякнул и вернул, наконец, флягу хозяину.

— А, вы, простите… нас не представили, — темнокожий мужчина обратился к Роберту.

— Хайснер… Роберт Хайснер! — Роберт протянул руку мужчине и улыбнулся. — Я брат Йорга. А вы, наверное, Андре, муж Алиссы?

— А как вы догадались? Наверное, по тому, что я черный? — с серьезным тоном спросил тот.

— Да… то есть нет, я… простите, я… — засмущался вдруг Роберт, но лицо Андре вдруг расползлось в улыбке. — Да все нормально! — он засмеялся и слабо ударил Роберта по плечу. — Это моя дочь Дженни! — он наклонился и поднял девочку на руки.

— Четыре тридцать два, тридцать один, тридцать… — продолжала считать девочка, не отворачивая своего личика от табло.