Клиффорд Саймак - Роковая кукла - английский и русский параллельные тексты

Очень у них все просто получается. А на самом деле это не так просто, не может быть просто. На свете все очень и очень непросто.

Толкуй с ними хоть месяц подряд, задавай еще и еще вопросы — и все равно не разберешь, что происходит, — разве что в самых общих чертах...

— Поймите одно, — сказал я. — Люди моей Земли не примут вас вот так, вслепую, не поверят на слово. Им надо точно знать, чего вы ждете от нас и чего нам ждать от вас. Им нужны доказательства, что мы и правда можем с вами сотрудничать.

“We can help,” they said, “in many different ways. We need not be as you see us now. We can turn ourselves into any kind of plant you need. We can provide a great reservoir of economic resources. We can be the old things that you have relied upon for years, but better than the old things ever were. We can be better foodstuff and better building material; better fibre. Name anything you need from plants and we can be that thing.”

— Мы во многих отношениях можем вам помочь, — ответили Цветы. — Нам вовсе не обязательно быть такими, как вы вас видите сейчас. Мы можем обратиться в любое растение, какое вам полезно. Можем создать для вас неисчерпаемые экономические ресурсы. Можем обратиться в привычные вам растения, на которых издавна строится ваше хозяйство, но только лучше, полноценнее. Мы дадим вам лучшую пищу, лучший строительный материал, лучшее волокно. Только скажите, какие растения вам нужны, с какими свойствами, — и мы в них обратимся.

“You mean you'd let us eat you and saw you up for lumber and weave you into cloth? And you would not mind?”

They came very close to sighing.

“How can we make you understand? Eat one of us and we still remain. Saw one of us and we still remain. The life of us is one life—you could never kill us all, never eat us all. Our life is in our brains and our nervous systems, in our roots and bulbs and tubers. We would not mind your eating us if we knew that we were helping.”

— Как же так: вы согласны, чтобы мы вас ели, пилили на дрова, пряли и ткали из вас одежду? Вы не против?

Ответом было что-то очень похожее на вздох.

— Ну как вам объяснить? Вы съедите кого-то из нас — но мы остаемся. Вы спилите кого-то из нас — но мы остаемся. Мы все — одно, и наша жизнь едина, вам никогда не убить нас всех, не съесть нас всех. Наша жизнь — это наш мозг и нервная система, наши корни, луковицы, клубни. Ешьте нас, мы совсем не против, нам только важно знать, что мы вам помогаем.

“And we would not only be the old forms of economic plant life to which you are accustomed. We could be different kinds of grain, different kinds of trees—ones you have never heard of. We could adapt ourselves to any soils or climates. We could grow anywhere you wanted. You want medicines or drugs. Let your chemists tell us what you want and we'll be that for you. We'll be made-to-order plants.”

И мы можем стать не только такими растениями, которыми вы привыкли пользоваться в вашем хозяйстве. Мы можем обратиться в другие злаки и деревья, вы о таких и не слыхали. Мы можем приспособиться к любой почве, к любому климату. Можем расти всюду, где вы только пожелаете. Вам нужны различные лекарства и снадобья. Пусть ваши врачи и аптекари скажут, что вам требуется, и мы вам это дадим. Мы будем растениями на заказ.

“All this,” I said, “and your knowledge, too.”

“That is right,” they said.

“And in return, what do we do?”

— И ко всему еще поделитесь вашими знаниями.

— Совершенно верно.

— А что же мы дадим вам взамен?

“You give your knowledge to us. You work with us to utilize all knowledge, the pooled knowledge that we have. You give us an expression we cannot give ourselves. We have knowledge, but knowledge in itself is worthless unless it can be used. We want it used, we want so badly to work with a race that can use what we have to offer, so that we can feel a sense of accomplishment that is denied us now. And, also, of course, we would hope that together we could develop a better way to open the time-phase boundaries into other worlds.”

— То, что знаете вы. Мы соединим все наши познания и сообща будем ими пользоваться. Вы поможете нам выразить себя, мы ведь лишены этой способности. Мы богаты знанием, но само по себе знание — мертвый груз, важно его применить. Мы жаждем, чтобы наши знания приносили пользу, жаждем сотрудничать с народом, который способен воспользоваться тем, что мы можем ему дать, только тогда мы обретем полноту бытия, сейчас нам недоступную. И, конечно, мы надеемся, что сообща мы с вами найдем лучший способ проникать через рубежи пространства-времени в новые миры.

“And the time dome that you put over Millville—why did you do that?

“To gain your world's attention. To let you know that we were here and waiting.”

“But you could have told some of your contacts and your contacts could have told the world. You probably did tell some of them. Stiffy Grant, for instance.”

“Yes, Stiffy Grant. And there were others, too.”

— Вот вы накрыли Милвилл колпаком, куполом времени... для чего это?

— Мы хотели привлечь внимание вашего мира. Хотели дать вам знать, что мы существуем, что мы ждем.

— Так ведь можно было сказать это кому-нибудь из людей, с которыми вы общаетесь, а они бы передали всем. Да вы, наверно, кое-кому и говорили. Например, Шкалику Гранту.

— Да, ему мы говорили. И еще некоторым людям.

“They could have told the world.”

“Who would have believed them? They would have been thought of as how do you say it—crackpots?”

“Yes, I know,” I said. “No one would pay attention to anything Stiffy said. But surely there were others.”

— Вот они бы и сказали всему свету.

— Кто бы им поверил? Подумали бы, что они... как это у вас говорят? Чокнутые.

— Да, правда, — согласился я. — Шкалика никто слушать не станет. Но есть же и другие.

“Only certain types of minds,” they told me, “can make contact with us. We can reach many minds, but they can't reach back to us. And to believe in us, to know us, you must reach back to us.”

“You mean only the screwballs...”

“We're afraid that's what we mean,” they said.

— Мы можем установить контакт не со всяким человеком, а только с теми, у кого определенный склад ума. Мы понимаем мысли многих людей, но лишь очень немногие понимают нас. А прежде всего нас надо понять — только тогда вы нас узнаете и нам поверите.

— Что же, значит, вас понимают только разные чудаки?

— Да, по-видимому, так...

It made sense when you thought about it. The most successful contact they could find had been Tupper Tyler and while there was nothing wrong with Stuffy as a human being, he certainly was not what one would call a solid citizen.

Если вдуматься, так оно и выходит. Самого большого взаимопонимания они достигни с Таппером Тайлером, а что до Шкалика — он, конечно, в здравом уме, но человеком почтенным, солидным членом общества его никак не назовешь.

I sat there for a moment, wondering why they'd contacted me and Gerald Sherwood. Although that was a little different. They'd contacted Sherwood because he was valuable to them; he could make the telephones for them and he could set up a system that would give them working capital. And me? Because my father had taken care of them? I hoped to heaven that was all it was.

“So, OK,” I said. “I guess I understand. How about the storm of seeds?”

Любопытно знать, а почему они связались со мной и с Джералдом Шервудом? Впрочем, это не одно и то же. Шервуд им полезен, он фабрикует для них телефоны, при его помощи они получают оборотный капитал для своих затей. Ну, а я? Неужели все дело в том, что о них заботился мой отец? Хорошо, если так...

— Ладно, — сказал я. — Кажется, понял. А что это была за гроза с ливнем из семян?

“We planted a demonstration plot,” they told me. “So your people could realize, by looking at it, how versatile we are.”

You never won, I thought. They had an answer for everything you asked.

I wondered if I ever had expected to get anywhere with them or really wanted to get anywhere with them. Maybe, subconsciously, all I wanted was to get back to Millville.

— Мы засеяли показательный участок, теперь вы своими глазами увидите, что мы можем изменяться, как хотим.

Где уж мне с ними тягаться. Что ни спрошу, у них на все найдется ответ.

Да, в сущности, разве я надеюсь до чего-то с ними договориться? Разве я, по совести, этого хочу? Кажется, в глубине души я хочу только одного: вернуться в Милвилл.