Алан Дин Фостер - Воины Света. Тайна Кранга

— Премного благодарен за внимание, господа. На сегодня, во всяком случае, представление окончено.

Собравшаяся толпа начала вливаться обратно в поток рыночного коловращения под аккомпанемент немалого числа разочарованных стонов. С подаренной ему двумя незнакомцами неожиданной драматической кульминацией он мог бы, вероятно, немало выудить и у остальных, но его дар отличался капризностью и имел тенденцию быстро утомлять его. Лучше всего остановиться на неоспоримом успехе. Это неожиданная удача давала ему право как следует отпраздновать ее, и ему не терпелось приступить к этому.

— Пип, если мы сможем получать то, что получили сегодня, каждый день, то король сделает меня казначеем, а тебя назначат официальным охранителем казны.

Пип уклончиво зашипел, глядя на него угольно-черными глазами. В этих крошечных омутах кипели чернила. Его явно не очень-то привлекала работа на правительство.

— Ты, несомненно, опять проголодался. — Это вызвало более согласное шипение, и Флинкс, засмеявшись, снова почесал дракончика: — Так я и думал. Однако я чувствую, что лично мне требуется нечто более жидкое. Поэтому мы отправимся в заведение Маленького Симма, где я буду хлебать перченое пиво, а ты можешь проглотить все соленые сухарики, какие только поместятся в твоем ядовитом тельце!

На это змей вильнул хвостом, поскольку его тело вообще состояло главным образом их хвоста.

Когда они шли своей дорогой по булыжной мостовой, он начал мысленно упрекать себя за то, что не поиграл с толпой подольше. Он по-прежнему считал, что злоупотребляя своим талантом, он сожжет его.

Но бывают времена, когда требуется проявлять не только осторожность, но и деловитость, как не раз наставляла его Мамаша Мастифф. И все же он сегодня долго спал и начал позже обычного. Толпу, вероятно, все равно оказалось бы трудно удерживать. В Дралларе темнота имела тенденцию быстро рассеивать народ, и даже сейчас уже стало темным-темно. Кроме того, у него есть в кармане сто кредитов! По существу, а не в действительности, поскольку они находились на его счету в банке. Так зачем же беспокоиться? Разве солнце сражалось за приобретение больших количеств водорода?

Он почти добрался до тускло освещенного бара, когда услышал звуки. Они просачивались из переулка слева от него, дыры, темной, как глотка гигантской псевдостерляди с одного из Великих Северных Озер.

Звуки сильно походили на шум драки. Поисковый зонд принес ему обертоны страха, гнева, ужаса, жадности, жажды крови. Драка для развлечений сопровождалась многочисленными ругательствами и криками. Ничего подобного не издавали в бою насмерть, так как участвующие в нем слишком заняты и слишком сосредоточены на своей цели, чтобы терять зря дыхание. С таким предельным безмолвием дрались только люди, поэтому Флинкс сообразил, что дерущиеся не принадлежат к нечеловеческому населению города. И присутствовала эта особая немота мыслей…

Флинкс не вмешивался в такие стычки. В городе вроде Драллара, где в изобилии сосуществовали толстые животы и пустые кошельки, имевший свои дела сохранял здоровье, покуда не совался в чужие. Он сделал шаг к мирному полумраку бара, но тут Пип размотался с его плеча и устремился в переулок.

Даже в сравнительно юном возрасте Флинкс умел бегло ругаться на четырнадцати языках. У него хватило времени только на пять, прежде чем он бросился в темень за своим приятелем. И лишь их предосторожности выхватил, не прерывая шага, из-за голенища сапога тонкий стилет.

Теперь он смог различить в смутном свете от задернутых облаками звезд и городских огней три фигуры. Две большие, стоявшие на ногах, а третья, легкого телосложения, лежала на земле с узнаваемой неподвижностью. Одна склонилась над распростертым телом. Прежде чем она смогла осуществить свои неизвестные намерения, она дернулась и проревела в тиши переулка:

— ПРОКЛЯТЬЕ!

Выругавшийся начал дико молотить по налетающей и пикирующей ему на голову кожаной ленте. Другой выхватил из наплечной кобуры опасный на вид нейтронный пистолет и попытался прицелиться в быстро движущийся объект. У Флинкса не оставалось времени на раздумья. Смутно надеясь свалить противника наземь и нокаутировать его, он прыгнул ему на спину, под его блузой он ощутил толстые веревки мускутов. Надежда на легкую победу исчезла. Противник наклонился. Еще секунда и он раздавит Флинкса о стену ближайшего здания. Но лезвие вонзилось в спину противника. Верзила ужасно выругался и свалился наземь, словно большое дерево. Флинкс сбросил мертвую тушу на мостовую.

Когда верзила ткнулся лицом в булыжник, его спутник резко обернулся, чтобы встретить новую угрозу. Он выругался и выстрелил в направлении Флинкса. Прокатившись по земле, юноша укрылся за сломанным металлическим ящиком. К счастью, стрелявший, кажется, видел ночью куда хуже, чем Флинкс. Но даже и так, от попавшего в него заряда по ноге пробежало болезненное покалывание. Попадание в любую часть тела из этого коварного оружия способно было заставить человека буквально затрястись от неудержимых спазмов мускулов. Прямое попадание в сердце или мозг убивало мгновенно. Такое оружие считалось на Мотыльке предположительно находящимся вне закона. Закон явно можно было и обойти. Стрелявший обвел лучом участок слева от него. Это было ошибкой. Пип изловчился и плюнул разок.

Это был не вызывающий жест, а смертельный удар. Летающие змеи, или «миниатюрные» драконы Аласпина сродни некоторым плотоядным существам. К ним относится и плюющаяся кобра с Земли. У нее имеются выступающие вперед зубы, и вместо укуса, она может плеваться ядом на удивительное расстояние и с замечательной меткостью. У Аласпинских дракончиков подобного яда однако не имелось. Только маленькие резцы. Но эти существа на редко посещаемой планете выбрасывали яд через шедшую вдоль неба сужающуюся трубку из хрящей. Тянущиеся вдоль челюстей и шеи мускулы извергали яд дальше, чем иные змеи, и с большей меткостью. К счастью, мини-дракончики отличались относительно мирным нравом и нападали только тогда, когда им угрожали. Поэтому действия Пипа были необычными, но отнюдь не непостижимыми.

Стрелявший издал пронзительный, рвущий душу вопль и рухнул на колени, вцепившись в глаза. Яд не только убивал, но и разъедал. Он не был смертелен, если не попадал в кровеносную систему, и поэтому, натирая глаза, человек, в сущности, сам себя убивал. Через тридцать секунд он стал неспособен даже протереть глаза, а еще через тридцать секунд не мог делать что бы то ни было.

Пип вернулся на место. Когда он обвился вокруг плеча Флинкса, юноша почувствовал, что мускулы змея напряжены. У него возник порыв хорошенько наказать его, но факт, что он едва уцелел, а змей опять спас ему жизнь, заставил его отбросить эту мысль. Время поджимало. Все еще дрожа от недавней схватки, он выполз из своего укрытия посмотреть на результаты своих действий…