Владимир Поселягин - Цикл ЗУРГ

– Парковка стоит сто кредитов в сутки, с вас две сотни, доступ в сеть сможешь получить за пятьдесят, это трёхдневный абонемент, меньше нет, вам хватит. Только вот на нашей станции принято торговаться за товар лицом к лицу. Поэтому вам никто не пришлёт этот товар и не продаст. Уже лет тридцать существует эта традиция. Она распространена по всему Фронтиру.

– Возможно, – кивнул я, припомнив, что техник с лётной палубы говорил что-то подобное, о чём я успел подзабыть. – Тогда вот оплата за все затребованные капитаном услуги.

Диспетчер принял положенное, выдал квитанцию об оплате за два дня парковки и карточку с трёхдневным абонементом в сеть. Я могу теперь выходить в сеть через нейросеть или оборудование связи крейсера, нужно только активировать карточку по номеру. Предпочту последнее, там защита помощнее будет. Закончив свои служебные дела диспетчер вернулся к своей настоятельной просьбе увидеться с владельцем крейсера, на что я всегда отвечал отказом.

– А зачем он вам? – в который раз спросил я.

Диспетчер, наконец, не выдержал и взорвался:

– Этого не твоего ума дела щенок. Быстро беги за капитаном.

– Не а, не убедили, – покачал я головой. – Вы мне надоели, поэтому попрошу покинуть борт корабля. Капитан уже извещён об этом инциденте и велел выкинуть вас за борт без скафандров. Пожалуй, я не буду этого делать.

Диспетчер грязно выругался, злобно посмотрел на дроидов, что стояли в холле и резко развернувшись порывистым шагом направился обратно в шлюзовую. Мы с молодым парнем кивнули друг другу, и тот последовал за главным. Кстати, парня я просчитал. Он сто процентов из патрульной экседры, что приписана к этой станции. Там всего семь боевых кораблей, причём четыре из них малые. Фрегаты да корвет, но он точно офицер-патрульный. Видать его взяли с собой как эксперта, но он не пригодился, силы были не на их стороне.

Диспетчер с неизвестным прошли шлюзование и отстыковавшись полетали обратно на станцию, а я дав приказ провести проверку, не оставили ли они какой жучок, вдруг услышал от Перуна:

– Капитан, нас только что просветили сканером поиска биологических объектов. Теперь они знают, что вы один на борту и просто разыграли их.

– Где оборудование? – подскочив от неожиданной новости, я рванул в рубку.

Проигнорировав лифты, я по лестнице взлетел наверх и на ходу вскочил в кресло оператора артиллерийских систем, запуская расчётный центр. Сейчас наверняка в диспетчерском модуле станции воюют сирены, заметив начало работы моих боевых радаров и сканеров, но я успел навести прицел на уходящий челнок. По докладу Перуна оборудование сканирования находилось именно там. Причём, судя по мощности излучения, способного пробить такую толстую броню как у нас, там стояло оборудование, по меньшей мере, с крейсера пятого, а то и шестого ранга. Получается, челнок был модернизирован, реактор и оборудование занимало в нём практически всё место. Это что же челнок разведчик?

– Они теперь знают, что вы одни, а таким кораблём управлять без экипажа невозможно… по их уверенности, – сказал Перун. – Пригнать его сюда с некоторой сложностью можно, вот бой вести или ещё что, точно нет. Получается у них козырь, и они об этом знают. Я засёк кодированную передачу с челнока на станцию.

– Крейсер «Нохан» вызывает челнок диспетчерской службы. Поясните причины немотивированного сканирования корабля. В случае отказа ответить – открываем огонь.

Крейсер уже окутался щитами, выходящими на полную мощность, крутились тарелки и решётки радаров, слезали с направляющих и пусковых защиты и уже виднелись головки ракет. Башни орудий двигались, поднимая и опуская стволы, словно вынюхивая цель. Было видно, что корабль готов к бою. Причём реально готов, я в своих силах был уверен. Для меня местная охранная эскадра ничто, раскатаю в лепёшку. Артиллерия и пусковые самой станции конечно серьёзный противник щиту, но выбить их пушками ничего не стоит, защита у них не выдержит алюминиевые болванки, разогнанные туннельными пушками. Вот только хозяева станции, получив доклад от своих людей с челнока, были уверенны в обратном. В том, что один человек, тем более мальчишка, просто ничего сделать не сможет. Шансов у меня по их мнению не было.

– Прекрати дурить, лучше отключи системы и подготовься к приёму досмотровой партии, – услышал я приказ на диспетчерской волне, в голосе неизвестного отчётливо слышались жёсткие нотки.

Мой ответ последовал незамедлительно, челнок исчез в огненной вспышке, выстрел средней плазменной пушки его полностью уничтожил, а туннельные пушки и орудия главного калибра уже били по охранным кораблям и артиллерийским палубам станции. Один крейсер шестого ранга сразу взорвался, у него рванули реакторы, средний носитель, выбрасывая кучу осколков и мусора начал разваливаться пополам. В самой станции тоже начали появляться отверстия непредназначенные конструкцией. Стрелял я так, что любому кадровому флотскому станет ясно, что в рубке находиться опытная спаянная команда операторов-артиллеристов полного штата, два пилота, не меньше двух операторов защиты, и капитана. Реально, в эти времена один человек так вести бой просто не мог. Факт. До меня было фактом.

В эфире что-то постоянно кричали, поначалу требуя, а потом, умоляя прекратить огонь. Но меня уже понесло, я перешёл в так называемый режим «Слияния», когда происходит полное слиянием с кораблём. Теперь у меня вообще не было проблем в этой мелкой стычке с управлением и расчётами. Я управлял каждым орудием, каждой пушкой, турелью, маневровым двигателем, чувствовал как свои пальцы оборудование щита, выстраивая его в три, а то и четыре уровня и ловя ответы противника, которых становилось всё меньше и меньше, по мере выбивания у них артиллерии. Какой-то псих-торговец одним залпом выпустил в меня весь запас ракет, и попытался удрать за станцию. Он видимо решил помочь местным, пока другие отходили от шока. Не успел, получил в корму сперва две болванки из туннельных средних пушек сбивших щит и повредивших разгонные двигатели, а потом и главным калибром добавил, добивая. Отчего тот превратился в остывающий ком металла. Ракеты я перехватил так же главным калибром, расфокусировав прицел, отчего выстрелы были с распылением плазмы, а то, что пролетело мимо сгустков плазм в виде облака, посбивали турели ПКО. За весь бой мой щит принимал на себя только ответов артиллерии противника, из ракет было пропущено две или три из тех нескольких сотен, что по мне выпустили. С каждой секунды мой опыт рос, я осваивался и отвечал всё увереннее и увереннее.

– Ну чего ещё? – недовольно спросил я на очередной умоляющий вопль. К этому моменту мой кураж пропал, и я стал здраво мыслить.