Владимир Поселягин - Цикл ЗУРГ

Как только все эти базы были залиты, две второго, три первого, я сразу же присел у борта, закрыв глаза, уходя в учебный транс, и стал учить базу по зенитной установке. Первый ранг у меня фактически пролетел. Шесть минут и всё. Знания распаковались, и я стал увереннее снаряжать ленты, поглядывая вокруг. После этого я стал прибираться в кузове, укладывая ящики, сбрасывая пустые, ну и всё оружие расчёта прибрал, сложив отдельно, вместе с поясами, где находился боезапас. Проверив, как двигается на треноге установка, я посмотрел на ефрейтора, что снова показался из-за угла, и стал наблюдать за небом. Помогать менять пробитые колеса я ему не стал, да и он не просил, было видно, что одному ему было работать сподручнее. Так что присел на один из ящиков и снова прикрыл глаза продолжая учить базы. В этот раз выучил про устав РККА и оружие. Они были первого ранга, так что прошли быстро. Остались второго уровня, про бойца и Советский Союз.

Быстро посмотрев как у ефрейтора дела, спросил, нужна ли помощь и, получив отрицательный ответ, я осмотрелся, рядом уже никого не было, лишь у конца состава мелькала белая гимнастёрка милиционера, и снова сев на ящик, продолжил учить. Немцы летали, но пролетали мимо нас, за пределами прицельной дальности стрельбы, как я и прикидывал, мы их больше не интересовали. Вот так, пока было время я и поднял до первого ранга базу бойца и вторую, став немного разбираться в местных реалиях советской жизни. Всё, теперь меня на глупом вопросе не поймаешь. Если бы раньше попробовали, спалился бы, а сейчас нет, и на мир вокруг я стал глядеть немного по-другому. Эх, братья рабочие из Германии, зачем же вы напали?.. Тьфу ты, видимо что-то из уроков по боевой политической проскочило в базу бойца РККА. Вот прилипчивая штука.

Ефрейтор как раз закончил, так что, проверив как машина, запустил мотор и велел мне держаться крепче. Мол, пора выезжать, и развернув машину, покатил, переваливаясь на ямах и выбоинах, да и просто комьях вывороченной земли, к вокзалу. Там нас остановил лейтенант, повторил всё ещё раз и отпустил. Пока он инструктировал, бойцы из нового расчёта остававшейся установки забрали все карабины из кузова. Ну вот и лишили меня оружия, одни бластеры остались. Даже не знаю радоваться мне или печалиться.

Сидя на ящике в качающемся и подпрыгивающем кузове я поглядывал по сторонам. Не только за небом, но и вокруг. Местные и стрельнуть могут со злобы, так что требовалось смотреть в оба глаза. Конечно, я мог и дальше поднимать базы, две оставшиеся до второго ранга, но мне они особо не требовались. Той теории, что я получил, вполне хватало, чтобы ориентироваться в местной мирной и армейской жизни. К тому же во время учёбы мне нужно уходить в транс и, не смотря на то что Лидия присматривала за обстановкой вокруг меня, если что сразу поднимая, всё равно учить не стал. Вот попадётся кто, с другими знаниями, более интересными, подучу, а пока нет. Кстати, я как немецкий потомок знал родной язык деда. Говорил хорошо, а частыми поездками в Германию к родственникам только расширил свой словарный запас и почти убрал акцент. Говорить я мог, это так, но на современном, сленг никуда не денешь. Так что если будет возможность, выучу язык этого времени. Так же и с русским, но я пока не спешил, нужная база у меня была, однако наводчик парень был из крестьян, а я по легенде из Москвы. Речь другая, не состыковки были. Нужно найти москвича, чтобы у него говор перенять. Хотя в принципе и не требовалось, может у меня какие словечки и проскальзывали, то местные на них внимания не обращали.

Пока мы ехали, я тоже не сидел без дела. Наблюдал за окрестностями и чистил планшет, просто стирая лишние базы. Да и в сеть свою вошёл и удалил те, что не выучил во втором ранге. Как я уже говорил, мне и первого хватало, чтобы не спалиться, так что не стоило засорять свою память ненужной информацией и умением. Вот так и катили мы по полевой дороге к мосту. Он тут недалеко был, километрах в шести на местном автобане, гравийном шоссе.

По прибытию меня сразу попросили покинуть кузов, охрана тут серьёзная была, строгая. Старшина что принимал установку, выяснив у ефрейтора, как был потерян расчёт и кто я такой, спросил у меня документы, пока установку загоняли в свежевырытый капонир. Трое красноармейцев, которых назначили в расчёт, изучали пулемёты и явно готовились в обороне моста от налёта.

— Нет, сгорели с пиджаком и чемоданом в доме, где я комнату снял на ночь. Вчера поздно вечером прибыл с составом, вот и заселился куда смог. К другу на свадьбу приехал.

— Понятно, — кивнул старшина. — Оставить тебя я тут не могу, так что мне нужно тебя или отпустить, или передать дальше по инстанции.

— Лучше второе, хоть документы восстановить помогут.

Старшина несколько секунд задумчиво изучал меня, покачиваясь с каблука на носок и обратно, после что-то решив, кивнул:

— Ладно, нам тут с тобой возиться некогда. Шагай в тыл, там разберутся.

— Хм, хорошо, — кивнул я и прежде чем выйти на дорогу сказал. — Удачи.

Двигался я по обочине, морщился от поднятой пыли, если она накрывала меня, одиночные машины, колонны, бронетехника, всё это было и всё это поднимало в небо огромные тучи пыли. Видимо немецкие лётчики по ним и ориентировались, я по пути встретил две разбомбленные колонны и одной бомбёжки был сам свидетелем. Часто встречал идущих бегом, чуть ли не вприпрыжку беженцев. Некоторое были на велосипедах. Встречались на дорогах убитые и среди них, значит не врали историки, расстреливали беженцев птенцы Геринга, было такое. Правда, сам я этого не видел, только последствия встречал.

Осмотревшись, я прикинул, что с той скоростью что шёл, достаточно быстро, не особо уставая, далеко я не уйду, поэтому решил если не найду попутное транспортное средство, то сам обзаведусь им. Ещё начал мучить голод. Я и так поесть перед встречей с тем полусумасшедший стариком не успел, так ещё тут, сколько времени прошло. Кстати, судя по стоявшему солнцу, то время было часов одиннадцать дня. Хм, столько дел было, а день всё не заканчивается.

Одним словом насчёт транспорта это не к спеху, найду, а вот поесть бы не помешало, однако что-то я не заметил, что кто-то бы согласился со мной поделиться пропитанием, у беженцев у самих-то его было немного. Так что пришлось заняться этим самому. Особо брезгливым я не был, для выживания это чувство у меня атрофировалось, так что обыскивал при возможности убитых, снимая то, что мне может пригодиться. Явного криминала я не делал, брал то, что мне нужно не трогая остальное, так что небольшой стопкой купюр, железной мелочью и пачкой документов обзавёлся. Брал мужские, у тех, кто подходил мне по возрасту. Среди находок был и старый вещмешок с вещами и главное запасом продуктов. Вещи выкинул из-за ненадобности, а вот продукты оставил. Там и было то всего не тронутый каравай вчерашнего хлеба, шмат сала, несколько долек чеснока, три луковицы, свежие перья лука, и два прошлогодних солёных огурца. Это всё. Даже запаса воды у хозяина не было. В принципе мне хватало. Так что к обеду я, как и другие беженцы сошёл с дороги, чтобы принять пищу. Правда, делали это не все, некоторые упорно уходили всё дальше от гула заметно приблизившейся канонады. Да и самолёты противника чуть ли не по головам ходили, я вон дважды прыгал в кювет уходят от пулемётных очередей. Один раз не выдержал, увидел, как очередь по детям беженцев ударила, ну и сбил тот «мессер» со злости. Лётчик погиб на месте, истребитель в воздухе взорвался. Ладно хоть никто не заметил моих действий, все в землю вжимались и потом только радовались костру на земле.