Александр Зорич - Стальной лабиринт

Растов приказал ответить клонским противотанкистам из минометов «Антон».

Такие имелись на башнях пяти танков его роты.

Лично его командирский «Динго» минометов был лишен. Вместо этого Т-14 Растова тащил на себе удвоенный комплект гелевой брони «Юшман-2» и противолазерный диспенсер.

— Мин не жалейте, ребята, — напутствовал Растов минометчиков. — А то что-то обнаглели сыны Великой Конкордии, трындец…

В ту же минуту на клонские позиции начали сыпаться дымовые снаряды, испрошенные Растовым у Зуева. К сожалению, они легли именно там, куда просил Растов. То есть перед передним краем ПТОРа.

Но ракетные установки, с которыми они сейчас вели бой, были выдвинуты коварными клонами на три километра севернее!

И потому спасительные дымы не ослепили клонскую оптику как должны были по замыслу Растова. Максимум — подпортили картинку второму эшелону ПТОРа…

Но 107-мм мины «Антонов», корректирующие свой полет на основании команд с борта специальных мин-наводчиков, доставили клонским противотанкистам достаточно хлопот.

Даже не пробивая броню пусковых установок «Аташ-Палангов», они временно ослепили их прицелы и заставили закрыться крышки пусковых установок.

Благодаря этому Растов и сопровождающий его первый взвод проскочили опасную плешь и ворвались на позиции противника с правого фланга.

Тут уж танкисты отвели душу.

С пятисот метров, с трехсот, практически в упор били танковые пушки по клонам.

Самоходные ракетные арсеналы взрывались так, что бортовые бронеплиты ломались точно льдинки. Экипажи «Аташ-Палангов» встречали мгновенную смерть, превращаясь в облака пара за считаные миллисекунды.

Никто не кричал — просто не успевали.

Командир клонской батареи попытался улепетнуть на колесном вездеходе.

Тщетно!

Танк комзвода-3 Осокина рывком догнал машину супостата и раздавил ее, как орех.

Сдачи в плен никто не предлагал. «Сильно им жирно будет», — таков был негласный консенсус.

В те же минуты ушедшая дальше по дороге вторая рота атаковала с запада второй эшелон ПТОРа.

Короткий ожесточенный бой — и путь на Последнюю Заставу был открыт.

Клоны наверняка пересчитали с воздуха танки зарвавшихся друджвантов в первые же минуты их броска.

Удостоверившись, что в наступлении участвует не более сорока машин, клоны приняли, что ПТОР сможет продержаться против них минимум полдня. Поэтому когда две роты, лишившись только трех машин, рванули на юг, к Птичьей реке, среагировать противник просто не успел.

Началась паника. Командир боевого участка, подполковник Урвашти, бежал на моторной лодке вверх по течению, в сторону Геля.

Призванные недавно из запаса бойцы, занимавшие ротный опорный пункт непосредственно перед городком Последняя Застава, разбежались.

Когда танк Растова с оскалившейся мордой желтой собаки на лобовом листе башни показался перед клонскими окопами, в него вообще ни разу не выстрелили.

Было некому.

Главное в наступлении — темп.

Стоит головным танкам замешкаться перед рубежом обороны противника, перед взорванным мостом хотя бы на пять минут, и потерянные секунды могут стоить крови сотен, тысяч бойцов.

Противник опомнится, швырнет в горнило боя писарей, адъютантов, обозников, выздоравливающих раненых, поваров и санитаров, а за ними подтянутся разведроты, легкая пехота на грузовиках, черт и дьявол…

Темп бесценен. И ради его поддержания опытные офицеры готовы на все.

— Ориентир — южный край моста! Полный вперед! — скомандовал Растов.

— Есть «южный край моста»! — весело откликнулся Помор.

Раздавив припаркованный мобиль, они помчались через полуденный городок, снося на тесных улицах столбы уличного освещения и лишь в сантиметрах расходясь с углами домов.

Мост оказался неожиданно основательным сооружением.

Видимо, его строили с оглядкой на грядущий рост сельскохозяйственного района. А может, даже и с учетом интересов стратегического развертывания армии. Теперь это сослужило тяжелейшим танкам Т-14 добрую службу.

Под танком Растова мост застонал, качнулся, завибрировал, но все-таки выстоял.

Когда они благополучно съехали на южный берег Птичьей реки, Растов сразу же скомандовал Игневичу:

— Мичман, для тебя есть небольшое развлечение. Надо осмотреть мост, не заминирован ли.

— А что если да?

— Немедленно доложишь мне. А дальше будем думать.

— Лады, ждите.

Юркий Игневич распахнул люк и выскользнул наружу.

Несколько минут ничего не происходило. На экране Растов, конечно, видел, как Игневич лазит под мостом, но картинку он не назвал бы информативной.

Наконец в эфире проклюнулся хриплый голос мичмана.

— Вы будете смеяться, но я ничего не нашел. Конечно, они могли заминировать опоры моста ниже уровня воды… Но тут уже я не доктор.

— Отлично. Возвращайся в танк!

После этого Растов сразу же вызвал комбата, майора Зуева.

— Здесь «Динго». Без боя захватил мост. Нахожусь на южном конце… Переправляю роту. Прошу разрешения сдать охрану моста второй роте и начать движение на Гель.

Зуев был так рад, что даже не посчитал нужным это скрывать.

— Чудненько! Прям волшебно! А уж Кунгуров как оценит! Только погоди… Ты же по диспозиции должен остаться на северном берегу реки и обеспечивать батальон от возможного удара с востока?

— Была такая диспозиция, — нехотя согласился Растов. — Но, товарищ комбат, не будет никакого удара с востока! Ерунда это!

— Откуда тебе знать?

— Интуиция у меня!

— Интуиция, — Зуев как-то скис. — Знаешь что, Растов. Интуиция — понятие ненаучное… Поэтому приказываю одним взводом обеспечить охрану моста, а основными силами роты выполнять полученное ранее распоряжение.

— Вас понял, товарищ майор!

Когда на приборной панели погасла лампочка батальонной линии, к танку Растова на южном берегу реки успели присоединиться К-20, «Протазан» и шесть Т-14.

Еще один Т-14 двигался по мосту, и еще один ожидал на северном берегу, не въезжая на мост, чтобы не перегружать конструкцию.

Четыре крылатые ракеты клонского фронтового ударного комплекса «Фаджа», рыская из стороны в сторону, показались над рекой.

«Протазан», продемонстрировав воистину фантастическую скорость реакции, успел открыть огонь.

Очередь из двадцати четырех снарядов ринулась навстречу красномордым акулам.

В одно мгновение брызнули алюминиевые лохмотья из загривков двух ракет.

Одна из них, кувыркаясь, без взрыва исчезла под водой.

Другая превратилась в раскаленный огненный шар.

Проходя через него, третья крылатая ракета сбилась с курса и прошла под мостом.

Но четвертая не отклонилась от точки прицеливания ни на пядь!

Грянул взрыв.