Дмитрий Султанов - Осознание

Минуту я глотаю воздух, пытаясь восстановить дыхание и понять, что произошло. Переборщил? Или полез, куда не надо? Хотя, что это я? Надо пробовать еще раз.

Попытка – и снова тот же итог. В голове начинает мелькать мысль о том, что не стоит этого делать, вдруг наврежу себе, но я ее с некоторым усилием отбрасываю. Еще раз. Вспышка боли, и я снова выпадаю из транса. В определенный момент из носа начинает идти кровь, заливая кровать красным, но возникшая изнутри злость на себя не дает остановиться. Еще раз.

И я прорываюсь через непонятную болевую преграду, раскрывая детальную картину своего сознания перед собой. Что за черт? Интуиция просто вопит о полной неправильности всего. Да и сам внутренний взор видит не самую радужную картину.

Мой разноцветный шар сознания покрыт сетью белесых нитей, которые ощущались абсолютно чужеродно. Да и сам золотистый цвет под этой сетью был точно не мой. Откуда-то изнутри снова прорывается злость, даже скорее ярость, и я начинаю выжигать эти непонятные нити усилием воли. Сколько это все продолжалось, не знаю, но в итоге я просто теряю сознание от разрывающей мою голову боли.

Глаза открылись резко, будто меня кто-то включил. Я медленно поднимаюсь, осматривая залитую кровью кровать. Надо бы прибраться. Мысль о том, что мне все приснилось, не возникает. Кровь явно тому подтверждение. Снова скольжу в медиацию. В этот раз создать детальный образ своего сознания в голове получается гораздо легче. Но, к сожалению, ничего рассмотреть не удается. Шар пульсирует словно маяк, буквально ослепляя, если так можно выразиться про внутренний взор. Так, видимо, сознание должно переварить все изменения, прежде чем продолжить. А последнее сделать еще нужно было, ведь в короткие мгновение утихания яркости шара я смог увидеть, что та белесая паутина еще оставалась. А значит, надо будет повторить. Но позже.

Привести себя в порядок не заняло много времени. Все ощущалось немного более четким и легким, что ли, чем обычно. Странно. Может, это остатки ложной памяти, которую наложил Старший? Ведь я все еще помнил много чего из этого, даже после восстановления своих собственных воспоминаний. Возможно, воспоминания вступили в некий конфликт в моей голове, и именно из-за этого меня бросает время от времени из крайности в крайность.

То мне хочется сдержать свое слово, несмотря ни на что, и прямо срочно, подставляя друзей под опасность. А то у меня включается какая-то романтика в голове, которая решает, что частный сыщик – это круто и очень перспективно. Ага, только вот, скорее всего, мне большей частью придется следить за женами или любовницами. А иногда, ради разнообразия, за мужьями и любовниками. Прямо вот очень интересное занятие, и конечно же, меня прямо все будут засыпать деньгами.

Черт, снова, крайность. Если подумать, это все равно не плохой вариант – работа частным сыщиком. Возможно, не самый лучший или перспективный, но все же не плохой. Просто с моей удачей на встревание в разные проблемы лучше не принимать спонтанных решений, а все обдумывать. Иначе снова пойдет крайность. И то ситуация в процессе может поменяться много раз. Хотя с моей жизнью и чертовой кучей трупов вокруг, желательно все же выбрать что-то менее кровавое и такое, чтобы я мог развивать себя как псиона. Не хочу незаметно для себя превратиться в кровожадного маньяка, который будет убивать всех подряд, не обращая внимания на горы трупов и воспринимая их фоном. Точнее даже не так. Не хочу быть маньяком, который наслаждается этим.

Все-таки меня изначально выращивали как бойца, как солдата, и убивать мне пришлось бы все равно. Как и приходится сейчас. Главное не упиваться этим.

А вообще, надо срочно чистить себе башку. Кто его знает, как повлиял на мое сознание побежденный мною красный «таракан» после внедренных ложных воспоминаний. Но ничего, главное я определил проблему, осталось только ее убрать, а это дело времени.

В этот момент мне на нейросеть пришел вызов от Стаса, прерывая размышления:

– Джон, где тебя носит? Через пару минут начало собрания, поторопись. – И рыжий отключился, а я наконец догадался глянуть на время. Да что ж такое-то, семь часов пролетели, как будто и не было. Я буквально вскочил в комбинезон, застегивая его на бегу, устремился в сторону кают-компании.

Успел я буквально в самый последний момент, чем удостоился пронзительного взгляда от капитана, но и только. Конворд никак это не прокомментировал и сразу обратился ко всем:

– Итак, команда. Через полчаса мы выйдем из первого гиперпрыжка. С этого момента каждый выход мы будем проводить в полной боевой готовности. Все пилоты будут находиться в своих истребителях, готовые к старту. Всего нам предстоит выполнить пять прыжков. В последнем мы должны объединиться с группой три и приступить к выполнению задания. Подробности не спрашивайте, я сам не знаю. Но пока у наших ситуация не ахти. Флот после жуков очень ослаблен, и радирцы потихоньку выдавливают из систем. Уже потеряно три. Хорошо, что наш текущий враг не чужие и не бомбит планеты. Но мы должны защитить Верон. И я знаю, что не все тут будут сражаться ради этой цели. Тогда просто боритесь за себя и свою жизнь. Мы все на одном корабле, и только работая сообща, как единый механизм, сможем выжить и победить.

Конворд немного помолчал, а потом тихо произнес:

– Надеюсь на вас. Все по боевым местам. До выхода из гипера двадцать три минуты.

Я слегка задержался, дожидаясь Стаса, пока Стефани его целовала и шептала на ухо. Но вот рыжий ответил что-то успокаивающим тоном и, поцеловав еще раз, направился ко мне. Дорога к верхнему ангару не заняла много времени, и уже скоро я натягивал поверх комбинезона летный скафандр. Когда залезал внутрь, мелькнула мысль, что надо будет в следующий раз взять с собой оружие какое-то. И возможно, во мне говорит паранойя, но исходя из моей удачи, лучше предусматривать все возможное и невозможное.

Быстро подсоединив нейросеть к истребителю и прогнав короткий тест всех систем, я доложил:

– Синий-четыре готов.

– Синий-пять готов, – раздался голос Стаса.

– Принято, – подтвердил Кларк, который был под номером один.

– Джон, ты там готов? – раздался слегка встревоженный голос рыжего.

– Да без понятия, – честно ответил я, – будет враг, значит, будем воевать. Не будет, значит, просто не будем и нам повезло.

– Как-то ты с фатализмом говоришь, – удивился Стас.

– Ну а что переживать? Всего не предусмотришь. Это как с бомбой на Арене – кто мог предположить такое? – ответил я. Будет проблема, тогда и будет смысл думать, как ее решать. А нет, так чего тогда переживать бессмысленно?

– Эй, разговорчики. Будьте готовы, – оборвал нашу беседу Кларк.