Нил Гейман - Не паникуй! История создания книги «Автостопом по Галактике»

«Йооден Вранкс – это вспомогательный персонаж. Я ввел его, чтобы подготовить переход к одному повороту сюжета, который потом не понадобился, потому что случилось кое-что забавное, и я подумал: “А пусть лучше будет так!”

Многих персонажей интереснее упоминать вскользь, не выводя на первый план. Это как с Оолоном Коллуфидом: он упоминается всего лишь как автор нескольких книг – а потом можно просто добавлять книги, сколько потребуется. Думаю, некоторые из этих персонажей так полюбились публике именно потому, что о них ничего не говорится толком, и остается пища для воображения. А если бы я сел и прописал их основательно, получилось бы совсем не так интересно. Каких-то героев, которые тебе интересны, ты отбираешь и работаешь с ними вплотную, но есть и вот такие мелкие персонажи, которые остаются на обочине. Читатель может делать с ними что захочет – и читателя это увлекает».

Марвин

«Марвина я списал с Эндрю Маршалла. Это писатель-юморист, и они с Марвином похожи как две капли воды. Я с самого начала собирался ввести в свою историю робота, похожего на Эндрю Маршалла, и в первом варианте даже назвал его Маршаллом. Но когда дело дошло до студии, имя пришлось поменять: Джеффри Перкинс сказал, что “Маршалл” будет вызывать другие ассоциации. Раньше Эндрю был из тех, кого страшновато знакомить со своими друзьями в пабе: точно знаешь, что он начнет им грубить. Но потом он женился и с тех пор заметно повеселел.

Но однажды я выступал на радио и все-таки сказал это – что Марвин на самом деле Маршалл. Это услышала моя мать, и когда я потом позвонил ей, она заявила: “Марвин – никакой не Эндрю Маршалл! Он – Иа-Иа!” Я говорю: “Что-о?” А она: “Марвин – вылитый Иа-Иа, не веришь – пойди и перечитай”. Я перечитал… и, черт меня подери, да! Так и есть! Но, с другой стороны, в литературе полным-полно депрессивных типов. Просто Марвин – самый молодой из них и самый металлический.

Кроме того, в Марвине есть немало от меня самого. Временами я впадаю в ужасную тоску, и кое-что из этого передалось Марвину. Но, надо сказать, со мной такого уже целый год не случалось – я имею в виду таких вот тяжелых депрессий.

Любопытно, что я никогда себе толком не представлял, как Марвин должен выглядеть. Да и сейчас не представляю. По-моему, в телесериале он не такой, как надо. Для полнометражного фильма я описал его по-другому: он теперь будет не серебристый, а точь-в-точь как черный «Сааб Турбо». И зря его сделали таким квадратным в плечах: он ведь должен сутулиться. Его спроектировали совсем другим – красивым, динамичным, обтекаемым. Но он не держит осанку, и весь дизайн из-за этого пошел коту под хвост: Марвин выглядит жалко. Душераздирающее зрелище, да. Но не потому, что у него такой дизайн, а потому, что он сам себя ненавидит. Сам по себе дизайн – другое дело: он должен быть элегантным. Как и у всякого высокотехнологичного робота.

Меня часто спрашивают, кто мой любимый персонаж. Обычно я на это отвечаю сначала: «Ну, м-м-м…» – потом некоторое время молчу, а потом признаюсь: «Наверно, Марвин». Но не стану утверждать, что это какое-то особо сильное чувство».

В цветном приложении к «Санди Таймс» в июле 1981 года опубликовали интервью с Марвином :

В.: Ты хотел бы стать человеком ?

О.: Если бы я был человеком, я бы ужасно грустил. Впрочем, я и так все время грущу, так что невелика разница. Иногда я думаю, что было бы неплохо стать стулом.

В.: Каково это – ощущать, что у тебя мозг размером с планету?

О.: Отвратительно. Но чтобы понять, насколько это на самом деле мерзко, нужен мозг размером с планету.

В.: Почему ты такой несчастный?

О.: Я пребываю в одном и том же настроении непрерывно с той самой секунды, как меня включили. Так уж соединены мои электрические цепи. Из рук вон плохо.

В.: А ты не можешь починиться?

О.: А зачем? Лучше я буду спокойно ржаветь себе дальше.

В.: Ты любишь читать?

О.: Еще в тот самый день, как меня включили, я прочитал все, что только можно прочесть. И все это оказалось так скучно, что перечитывать по второму разу нет смысла.

В.: А как насчет музыки?

О.: Ненавижу.

В.: Ну хоть какие-нибудь увлечения у тебя есть?

О.: Ненавидеть музыку.

В.: Что ты больше всего не любишь?

О.: Всю многомерную бесконечность мироздания. Я ее терпеть не могу.

Медведь Здравоумный

«Этот персонаж родился из истории с зубочистками. Мне однажды попался пакетик зубочисток, в который была вложена инструкция. И я представил себе какого-нибудь бедолагу, для которого это становится последней каплей: он понимает, что мир окончательно съехал с катушек, – и как после этого, спрашивается, жить в таком мире? Собственно, это и происходит с Медведем Здравоумным. Придя к выводу, что мир перевернулся с ног на голову, или, точнее, вывернулся наизнанку, Медведь строит Психушку для всего мира (ну, он уверен, что такому миру самое место в психушке), а сам остается снаружи, чтобы приглядывать за ней. Одним словом, все началось с зубочисток».

Обитатель хижины

«Насколько я помню, он родился в споре. Мы обсуждали с кем-то одну не слишком оригинальную мысль: что вся совокупность человеческого опыта, на который опирается все это исполинское здание наших представлений о вселенной, то есть все, что мы думаем об окружающем мире, о своем месте в нем, о том, как ведет себя материя, и так далее, – в действительности не более чем умозрительная теория, которую мы строим на основе поступающих к нам в мозг электрических сигналов. Если поставить с одной стороны то, что мы знаем о вселенной, а с другой – те данные, которые мы получаем в действительности, разрыв будет колоссальным. Более того, даже та информация, которую мы получаем, – это не реальные факты, а наша интерпретация тех электрических сигналов, которые сообщают нам, что мы получили такие-то и такие-то сведения.

Получается, что на самом деле никакой реальной информации у нас нет, и опираться в своих обобщениях нам не на что. И вот я придумал персонажа, который довел эту мысль до последнего предела: он убежден, что полагаться нам абсолютно не на что. Он не принимает ни фактов, ни доказательств, а потому реагирует на все происходящее совершенно интуитивно или, если хотите, бездумно. И поскольку он начисто лишен каких бы то ни было предубеждений и не заинтересован вообще ни в чем, он как нельзя лучше подходит на роль повелителя вселенной. Но, с другой стороны, такое абсолютное равнодушие не дает ему возможности принимать хоть какие-то разумные или полезные решения. Как я говорю в том месте, где он упоминается впервые, где же взять правителя, если никого из тех, кто желает властвовать, ко власти допускать нельзя?»