Роман Злотников - Пришельцы. Земля завоеванная (сборник)

– Вам не победить.

– Что, простите?

– Вы – не люди. Вы, суки, думаете, что вы лучше? Что вам ДНК подрихтовали, и вы тут же стали лучше, чем мы? Змеиная ваша кровь, и семя змеиное, и вы, суки, скоро умоетесь кровавыми слезами, и раскаетесь в блуде своем и гордыне своей, и небо потемнеет от дыма, когда мы начнем ваше отродье жечь в печах, или атомом вас выжигать – аккуратно, точечно, а то нам еще своих детей, невинных и чистых, потом растить на этой планете. Дьявольские ублюдки! Вы захватили планету, и притворились людьми, и украли наше будущее! Но грядет судный день! Не трудись меня искать, падла, телефон в воду брошу. Да и если найдете – нас легион, и больше с каждым днем. Молитесь и раскаивайтесь, просите у Господа снисхождения, от нас не дождетесь. Мы постараемся вас удалить с планеты погуманнее, но уж как получится. Ненавижу!

– Ээээ… Да, пожалуй, против такой аргументации мне сказать нечего. Что тут скажешь? Ну разве что – вот вам наглядная демонстрация разницы во взглядах. Кто из нас – человек? Кто, выражаясь по-библейски, наследует Землю?..

Они вышли в мир в июне, лета Господа Нашего две тысячи семидесятого.

По некоторым подсчетам, прошло ровно сто лет с тех пор, как воинство Врагов, первый отряд Дьявола, ступил на нашу многострадальную возлюбленную Землю.

Было их шестьсот шестьдесят шесть – как, наверное, и тех.

И шестьсот шестьдесят шесть дней они готовились к своей миссии – постом, тренировками, молитвами и хирургическими операциями.

Последнюю неделю они питались внутривенно – из-за имплантированного на место желудка пятикилограммового шарика оружейного плутония. Остальные части бомбы были имплантированы раньше, в течение всего последнего месяца, и весили все вместе около двадцати килограмм.

– Внутри у вас больше, чем видно снаружи, – шутила майор Норьега. – Помню фразу из какой-то книжки в детстве. Или фильма. Неважно.

Винсент помнил, из какой книжки.

– Вы – наши ангелы, – говорила майор Норьега. – Ангелы гнева. Не мир, но меч несете вы врагу. Да, конечно, сейчас нам не победить – противник слишком велик и силен. Нас – лишь сотня миллионов, а их – семь миллиардов. Но мы пустим им кровь, пошатнем их беспечное довольство, вынудим их посмотреть нам в лицо…

Винсент кивал и жал на кнопку между ключицами – маленький имплант подкачивал в кровь смесь опиатов и транквилизаторов. Болевые рецепторы им отключили еще до начала основных операций, но привычка к определенным веществам в крови осталась.

– Вы должны быть готовы к тому, что «Община Чистых» никогда официально не признает вас, – печально качала головой майор Норьега. – Скорее всего, даже осудит и заклеймит, как радикалов, террористов, религиозных фанатиков. Но в сердцах всех наших людей вы останетесь навсегда – тайными мучениками, прекрасными жертвами, бесстрашными вечными мальчиками.

Винсент улыбался и выбрасывал руку перед грудью в общем салюте. Как и все они, он был тайно влюблен в Норьегу. У нее были длинные темные волосы, прелестный маленький носик, очень белые зубы и совершенно невероятная грудь. Говорят, в раю таких, как он, будут услаждать семь прекрасных пери. Он очень надеялся, что хотя бы одна из них будет похожа на майора Норьегу.

– «…и истребите всех нечистых жителей земли, и всех идолов их истребите и все высоты их разорите; и возьмите во владение землю и поселитесь на ней, ибо Я вам даю землю сию во владение». Аминь, – сказала прекрасная женщина и посмотрела прямо на Винсента своими огромными влажными глазами.

Разве стал бы Винсент спорить с Господом и Норьегой? Он погладил живот, где за экранирующим жировым слоем ждал своего часа твердый шарик, готовый развернуться очищающей смертью и почти двумя килотоннами тротилового эквивалента.

До Лондона он добрался на круизном катамаране.

Контроль в порту прошел легко – все элементы бомбы были надежно экранированы, кнопка активации была двойная, глубоко в подмышечных впадинах, случайно не нажать.

Винсент держался спокойно, улыбался уверенно и слегка скучающе.

Для него больше не было ни боли, ни страха, он был стрелой в полете, спущенной сильной, безжалостной рукой, чтобы перебить исполину поджилки, чтобы он закачался. Стреле нельзя рассуждать, ей уже не повернуть, не упасть на землю бессильным прутиком. Ее дело – долететь и поразить врага.

Стояла удивительно прекрасная погода, воздух был теплым и ароматным, вокруг все цвело и благоухало, нежный ветер ласкал лицо.

Целью Винсента была больница святого Томаса – сияющий небоскреб в самом сердце города, у Вестминстерского моста. Здесь было самое большое родильное отделение в Англии – почти на тысячу рожениц. Хирургия, педиатрия, онкология – по сетевым данным пациентов и вместе с персоналом, жертва Винсента должна была принести многим тысячам душ освобождение от отравленной плоти – вертикальный термоядерный взрыв снесет здание и встанет до неба одной из шестисот шестидесяти шести свечей во славу Господа.

Винсент спустился в станцию пневмотюба, сел в капсулу. Порадовался, что один в шестиместной – минуты размышлений и медитации перед концом лишними не будут. Но удача тут же поморщилась – в капсулу заскочила девчонка, растрепанная, совсем еще молодая, но уже демонстративно беременная, не скрывающая последствий своего разврата.

– Успела! – выдохнула она, развалилась на кресле напротив, ничуть не стесняясь Винсента, настучала на стенке капсулы код и стала читать и просматривать новости, да все какие-то несерьезные, вырожденческие – про похождения блудливых певцов, про новую постановку Гарри Поттера, про роман какого-то врача с какой-то актрисой.

Актриса напомнила ему майора Норьегу определенными деталями своей фигуры, и он не смог сдержать интереса. Девчонка заметила.

– О, вам она тоже нравится? – спросила она.

Винсент помотал головой, закрыл глаза. Оставалось пятнадцать минут до назначенного срока – он успевал с запасом. Он глубоко вздохнул, обнял себя руками, как будто замерз, и активировал систему детонации. Обратного пути не было. Даже если теперь его остановят в лобби больницы, застрелят, свяжут – через пятнадцать минут его тело станет светом, и жаром, и мечом господним. Он вонзится в болевую точку этого порочного города порочных нелюдей, и мир наполнится стоном.

Девушка напротив ахнула, пальцы стукнули по стеклу. Капсула дернулась и застыла. Винсент открыл глаза – девчонка смотрела на него с ужасом, обвиняюще, не веря.

– Зззза что? – спросила она, заикаясь. – За что вы нас так ненавидите? Вы что, не понимаете, насколько ужасно то, что вы собираетесь сделать?

«Чертова телепатка», – понял Винсент. Говорили, что их тоже становилось все больше и больше по мере того, как семя дьявола набирало силу. Но все равно – единицы, так мало, что их даже в расчетах не учитывали. Вот же не повезло.