Вячеслав Шалыгин - Стальная бабочка

Хауэр с робокригами, дождавшись Момо и Бозе, решительно двинулись дальше по главной ветке, но вскоре были вынуждены остановиться. Тоннель неожиданно закончился. Согласно данным сканеров, в действительности он продолжался, но ближайшие сто пятьдесят метров оказались плотно заполнены орфийскими окаменевшими зарослями. Пробиваться сквозь них означало растратить половину запаса энергии, который теперь уж точно негде было пополнить. Хауэр приказал вернуться к перекрестку, где обнаружил по-прежнему отдыхающих после забега дактианцев и Маритту с Шершнем.

Ботаник и семьсот десятый, не обращая внимания на бывших врагов, просканировали боковые коридоры и пришли к единому мнению, что северо-западный свободен. Однако именно у входа в этот тоннель расположилась группа Сайруса. На движение мароманнов в сторону тоннеля враги отреагировали вполне однозначно – вскинули винтовки. Причем три из пяти винтовок дактианцев были гравиками, вполне эффективным оружием даже против мароманнской брони.

Робокригов угроза не смутила, командора в принципе тоже, но Бозе выдал на командирском канале связи пламенную речь и убедил Хауэра не устраивать дуэль. Свой вклад в «борьбу за мир» вновь внесла и Маритта. Она опять вклинилась между ощетинившимися бойцами и вскинула руки, будто бы собираясь растолкать дактианцев и мароманнов по разным углам ринга.

– Остыньте! Мы сейчас все в одной лодке! Сайрус! Хауэр!

– Хорошо… – Рем чуть опустил ствол.

– Не убить, так прикрыться, да, Сайрус? – со злой усмешкой спросил Хауэр. – Ты только так женщин используешь?

– Хауэр, уймись, я же попросила! – Маритта обожгла Макса гневным взглядом.

– Ты вообще права голоса не имеешь, горячая красотка!

– Макс, в чем-то они правы, – негромко сказал Бозе, прячась за спиной у Хауэра. – Нас тут опять завалило, если ты не заметил. Только с Ботаником и семьсот десятым мы будем разгребать завалы до второго пришествия.

– Поэтому я и решил уйти по боковому тоннелю.

– Ты уверен, что он куда-то ведет? А если это тупик? И вторая вспомогательная ветка тоже окажется тупиком. Что тогда? Я не хочу опять задохнуться.

– Трансформируем оболочку в скафандры.

– И проживем на два часа дольше? Не вариант, Максим! Сейчас нам выгоднее договориться с дактианцами. Выбраться из завалов мы сможем только совместными усилиями.

– Договориться с врагом? Бозе, это предательство.

– Подумай еще, без эмоций и штампов. Мы не предатели, мы лишь находимся в безвыходной ситуации. А предатели – это как раз те, кто поставил нас перед выбором – договориться с врагом или умереть. И, кстати сказать, не только мы попали в такую ситуацию. Сайрус тоже «под раздачей». Подумай, ведь его не вывели с базы до удара. Это может означать лишь одно – стратком дактианцев разменял Рема, как пешку. Ровно как генштаб разменял нас. Пока не скажу, ради чего командование с обеих сторон пошло на такие жертвы, но сам факт невероятной синхронной подставы лично для меня очевиден! Ты прослеживаешь ход моих мыслей?

– Ну да, – нехотя признал Макс.

У Хауэра и без пояснений Бозе возникли соображения сродни недавней мысли Сайруса: начальство везде одинаковое и стратегические соображения выше жизней бойцов, даже самых выдающихся. В каком направлении развить эти соображения, только что подсказал Бозе. И теперь у Хауэра тоже складывалось впечатление, что произошло нечто невероятное: на какой-то неведомой почве интересы генштаба и страткома сошлись, раз они синхронно решили уничтожить базу и с ней лучших, но теперь слишком осведомленных воинов. Но как могли сойтись интересы сторон, если одной выгодно скрыть тайну мозгоклюев, а другой – сыграть на ней? Макс этого не понимал. О чем и сообщил Борису через синтетика.

– Как сошлись интересы, не скажу, технология мне тоже неясна, – ответил Бозе. – Хотя все может оказаться проще, чем мы с тобой думаем. Например, наши и дактианцы пытаются спрятать в одном огне каждый свою тайну. Одни – секрет Герцога, другие – лабораторий. Либо третий вариант: стратком и генштаб, сами того не зная, пляшут под дудку третьей стороны, которая сначала хотела завладеть тайной и потому действовала на стороне мароманнов, а затем решила ее похоронить и подыграла дактианцам.

– Но при этом каким-то образом заставила мароманнов пожертвовать моим отрядом и мной лично? – Хауэр покачал головой. – Третий вариант хромает.

– На первый взгляд – да, хромает, но если подумать… можно прийти к выводу, что он самый реальный. Подумай сам…

– Не хочу вдаваться, устал от твоих теорий, – отмахнулся Макс. – Лучше просто скажи, кто эта «третья сторона»? Хозяин «Стальной бабочки»?

– Именно, – сказал Борис вслух. – Из тех, кто на данный момент известен, он первая кандидатура. Хотя он тоже неизвестен, по сути.

– Ты ведь заподозрил Шторка…

– Я по-прежнему держу его в уме, но… мне почему-то кажется, что это ложный след. Чутье подсказывает, что генерал – не основная фигура. В любом случае, Хауэр, вы с Сайрусом «под раздачей» и своим штабам больше не нужны. Это главное. Если позволишь, я попробую довести это мнение до нашего противника.

– Даю пять минут, – после недолгих размышлений сказал Макс через синтетика. – И ни секундой больше. Если он не отступит, мы уничтожим его группу и найдем выход сами. Уверен, нам это по плечу.

Доктор Бозе оказался красноречивым и даже убедительным. Будь Сайрус нейтральным лицом, он запросто мог бы поверить доктору и принять все его доводы. Но тактик Рем был не просто на другой стороне баррикад. Он был в принципе другим человеком. Точнее, принципиально другой версией человека разумного, и для него неприемлемо любое соглашение с мароманном, будь тот даже сто раз прав. Бозе «по определению» не мог предложить Сайрусу ничего доброго, сказать что-то разумное и переубедить в чем-то вечном. Во всяком случае, так считал тактик Рем.

Возможно, он заблуждался и упрямился напрасно, ведь многое из сказанного Бозе звучало в унисон с мыслями самого Рема, а приведенные факты вполне стыковались с информацией Сайруса. Но пока тактик был настроен воспринимать доводы мароманнов скептически. А к возможным предложениям о взаимодействии он был настроен и вовсе негативно.

Однако Бозе вел разговор умело – с хитрецой, но без вопиющего обмана, поэтому Сайрусу не удалось встать в позу и отправить доктора восвояси. Не возникло повода. Рем вроде бы согласился лишь выслушать Бозе и был готов прервать беседу, если доктор начнет задавать вопросы или что-то предлагать, но хитрый мароманн построил разговор так, что никаких вопросов не прозвучало, а Сайрус дал все ответы. Парадоксально? Да. Но факт.

Такая же история с предложениями. Бозе ничего не предложил, но Сайрус почти договорился с мароманнами, что бывшие враги выберутся из подземелья совместно. Рем очнулся только в самый последний момент, да и то после ощутимого тычка в бок. Это верный Бруно сообразил, что командир «плывет», и вывел его из-под гипнотического влияния краснобая Бозе.