Филип Дик - Сдвиг времени по-марсиански

— Нет,— Чак отрицательно покачал головой. Он уже не сомневался — он знал, что не хочет смерти Мэри. Хотя стоит ему сейчас только пошевелить пальцем...

У Хентмэна снова непроизвольно дернулся правый глаз.

— Вы хотите сделать это собственноручно?

— Нет,— повторил Чак, потом добавил: — Я помню, как Шериган на моих глазах убил ганимедянина, и не хочу, чтобы теперь на месте Боже Бегущей Улитки оказалась Мэри.

Почему он пожалел ее? Ему было сложно разобраться в собственных чувствах, однако воспоминание об убийстве Боже Бегущей Улитки на самом деле подействовало на него удручающе. Мэри не заслужила подобной участи.

Хентмэн достал носовой платок и стал вытирать пот со лба.

— Ужас что творится! Риттерсдорф, не кажется ли вам, что вы со своими семейными проблемами расстраиваете планы двух космических империй — земной и альфанской? Нет? Тогда я пас. Вообще-то я рад, что не нужно убивать госпожу Риттерсдорф, но, с другой стороны, я просто не в состоянии заинтересовать вас чем-нибудь столь же существенным, поймите.

— Да, наверное, так оно и есть,— согласился Чак.

«Должно быть, я все еще люблю ее,— подумал он,— Женщину, которая может вот так, запросто, застрелить майского солдата... Однако, с ее точки зрения, она защищала свою жизнь. Можно ли обвинять ее за это?»

Снова раздался стук в дверь.

— Господин Хентмэн!

Банни Хентмэн отпер дверь, и в каюту проскользнул Фелд.

— Господин Хентмэн, до нас дошли телепатические излучения ганимедской плесени. Она находится вблизи корабля и добивается, чтобы ее впустили...— Фелд взглянул на Чака.— Она хочет быть вместе с Рштерсдорфом, чтобы, как она выразилась, «разделить его участь».— Фелд улыбнулся.— Плесень очень тревожится за вас, Риттерсдорф.

— Впустите эту чертову слизь,— приказал Хентмэн.

Когда Фелд ушел, комик задумчиво произнес:

— Скажу вам честно, мой дорогой: не представляю, что с вами будет. Вы умудрились так запутать свою жизнь, что сам черт не разберет. Развелись, потом потеряли работу, примчались сюда с определенной целью, потом отказались от нее... Что вы за человек, скажите на милость?

— Мне кажется, Спиритус Санктус возвращается к нам,— сказал Чак.

— О чем это вы?

— О Святом Духе,— сказал Чак — Он есть в каждом человеке, но его не всегда легко распознать.

Да, он действительно чуть было не решил участь Мэри.

А ведь стоило сказать лишь слово...

— А не попробовать ли вам, дружище, заполнить душевный вакуум чем-нибудь более благородным? Например, спасением бедных больных обитателей Альфы-три эм два от ужасов принудительной госпитализации? А потом вы сможете вернуться в ЦРУ. Понимаете, у меня на борту сейчас находятся двое высших альфанских военных чинов. Они готовы в считаные часы вызвать сюда альфанские силы и добиться законной передачи луны под альфанскую юрисдикцию. Конечно, поблизости много земных военных кораблей, но это еще раз говорит о том, с какой тщательностью необходимо действовать. От вас требуется только одно: получить согласие Высшего совета луны на альфанскую поддержку. Вы, как бывший сотрудник секретной службы, проделаете это с блеском.

— У меня возникает странное чувство, когда я думаю о том, что придется провести остаток жизни на луне, населенной одними психопатами...

— А как, скажите на милость, вы жили раньше? Ваши отношения с женой кроме как психопатичными не назовешь. Все образуется, не переживайте. Найдете себе подружку для постели. Мы прекрасно разглядели, когда приземлялись, с кем вы там прятались. Ничего девочка.

— Аннет Голдинг,— сказал Чак,— полиморфная шизофреничка.

— Даже если и так, разве она не сгодится?

Чак ответил не сразу.

— Возможно.

Он не был психиатром, но Аннет не казалась ему очень уж больной. По крайней мере, она выглядела гораздо более здоровой, чем Мэри. Но Мэри он знал намного лучше. И все же...

Снова раздался стук в дверь, и появился Джерри Фелд.

— Г осподин Хентмэн, нам удалось установить, кто нас атакует. Это симулякр, принадлежащий ЦРУ, по имени Даниэль Мэйджбум. Нам рассказала об этом ганимедская плесень в знак благодарности за то, что мы впустили ее. Бан, у меня есть одна идея.

— У меня,— сказал Хентмэн,— есть точно такая же идея. Впрочем, если у тебя идея другого плана, то мне не до нее.— Он повернулся к Чаку.— Мы свяжемся с Элвудом, который сейчас в здании ЦРУ в Сан-Франциско, и прикажем ему немедленно убрать оператора от Мэйджбума. Кто бы там ни сидел за пультом, пусть даже Петри.— Очевидно, комик был хорошо осведомлен о деятельности и составе персонала Сан-Францисского отделения ЦРУ.— Затем, Риттерсдорф, вы возьмете управление на себя. Отсюда, с нашего пульта. И сделаете так, чтобы он прекратил огонь. На это вы способны?

— Почему я? — спросил Чак.

Лицо комика опять непроизвольно дернулось:

— П-потому, что скоро он своим чертовым лучом доберется до реактора и мы взлетим на воздух.

Фелд указал на Чака пальцем и заявил:

— Вы тоже погибнете. Вы и ваш заплесневелый друг.

— Но если я уговорю Совет воспользоваться альфанской защитой, это может привести к новой большой войне между Землей и Альфой.

— Да нет же, черт возьми! — рявкнул Хентмэн. — Земле наплевать на эту идиотскую луну, операция «Пятьдесят минут» была организована в чисто исследовательских, медицинских целях. В ней нет никаких далеко идущих скрытых намерений. Уж поверьте мне на слово, дорогой мой,— у меня есть кое-какие связи в правительстве. Если бы Земля по-настоящему претендовала на луну, сюда бы давным-давно прислали кучу экспедиций.

— Он говорит правду,— подтвердил Фелд.— Наш человек из «ТЕРПЛАНА» недавно сообщил то же самое.

— Да, пожалуй, вы правы,— наконец согласился Чак.

Хентмэн и Фелд одновременно облегченно вздохнули.

— Ладно, я соберу делегатов в Адольфвилле,— сказал Чак,— и выскажу им ваше предложение. Но сделаю это по-своему.

— Что это означает? — Хентмэн снова насторожился.

— Не умею произносить речи, я не политик, — Чак сделал паузу.— Зато знаю, как заставить симулякра произносить речи не хуже любого сенатора. Это моя работа. Поэтому пошлю в Адольфвилл Мэйджбума, а сам буду управлять им отсюда, с пульта.

«Что-то не хочется самому туда соваться,— думал Чак,— Линейные корабли могут в любой момент вскрыть манский экран, как консервную банку, и первым же ударом накрыть зал заседаний Высшего совета. К тому же подобное предложение, высказанное землянином от лица альфанского правительства, будет расценено не иначе как предательство. В какую нехорошую игру я ввязался...— с ужасом понял он.— Однако Хентмэн прав в одном: нельзя допустить, чтобы этих людей лечили насильно».

«Вы приняли весьма мудрое решение, господин Риттерсдорф,— зазвучали мысли липкой плесени.— Сначала позволили оставить в живых вашу жену, теперь снова поступаете столь же гуманно. Даже если случится непоправимое, альфанцы всегда придут нам на помощь. Не знаю, что предпримут земляне, но уверен в одном: при альфанцах мы сможем выжить».