Филип Дик - Сдвиг времени по-марсиански

— Мы избавились от нее? — спросил Тод Моррис.

— Узнаем завтра вечером,— сказал Барни.

— Мы считаем, что вы очень смелый,— сказала Мэри Риган.— Вы будете хорошим приобретением для нашего барака, мистер Майерсон. Я хотела сказать — Барни. Образно выражаясь, ты будешь живительным ветерком в нашей затхлой атмосфере.

— Ну-ну,— засмеялась Хелен Моррис,— не слишком ли мы стремимся произвести впечатление на нашего нового гражданина?

— Я вовсе не собираюсь производить на него впечатление,— покраснев, сказала Мэри Риган.

— Ну, значит, польстить ему,— мягко сказала Фрэн Шайн.

— Ты тоже,— со злостью сказала Мэри.— Ты первая набросилась на него, как только он здесь появился; во всяком случае, тебе этого очень хотелось, и ты бы так и сделала, если бы нас здесь не было. Особенно если бы здесь не было твоего мужа.

Чтобы сменить тему разговора, Норм Шайн сказал:

— Жаль, что мы не можем сегодня переместиться, воспользовавшись в последний раз набором старой доброй Подружки Пэт. Барни это могло бы понравиться. По крайней мере, он знал бы, против чего голосовал.

Он окинул их многозначительным взглядом, внимательно вглядываясь в каждого.

— Ну, давайте... наверняка у кого-нибудь из вас есть немного припрятанного кэн-ди, где-нибудь в щели в стене или под резервуаром с водой. Ну, проявите щедрость для нового гражданина, покажите ему, что...

— Ладно! — взорвалась Хелен Моррис, покраснев от злости.— У меня есть немного, хватит на три четверти часа. Однако это все, что у меня есть. А если чуинг-зет не начнут сразу продавать в нашем районе?

— Принеси свой кэн-ди,— сказал Норм и бросил ей вслед: — И не волнуйся: чуинг-зет продавать будут. Сегодня, когда я забирал мешок соли из последней посылки ООН, я встретил торговца. Он дал мне эту карточку.— Он показал карточку.— Достаточно будет в полвосьмого вечера выпустить обычную стронциевую ракету, и сюда сразу же прилетят со спутника...

— Со спутника! — раздались изумленные голоса.

— Значит,— возбужденно сказала Фрэн,— у них должна быть санкция ООН. Может быть, у них уже есть наборы и их представители рекламируют их со спутника?

— Не знаю,— признался Норм.— Я хочу сказать, что пока что царит всеобщее замешательство. Подождем, пока пыль осядет.

— Здесь, на Марсе,— глухо сказал Сэм Риган,— пыль никогда не оседает.

Они сидели полукругом. Перед ними стоял набор Подружки Пэт, полностью собранный, как бы приглашая. Все чувствовали, как он притягивает их, и Норм Шайн подумал, что это особый случай, поскольку они никогда больше не будут этого делать... если только не воспользуются набором Подружки Пэт, приняв чуинг-зет. Он думал о том, каков был бы результат. Интересно...

У него было странное чувство, что результат оказался бы несколько иным.

И мог бы им не понравиться.

— Понимаешь,— сказал Сэм Риган новому члену их сообщества Барни Майерсону,— мы собираемся во время перемещения слушать и смотреть новый книжный аниматор Пэг — ну, знаешь, то устройство, недавно привезенное с Земли... Ты наверняка знаком с этим лучше, чем мы, Барни, так что, может быть, сумеешь нам объяснить, как им пользоваться?

Барни послушно начал:

— Вставляешь книгу, например «Моби Дика», в приемный карман. Потом устанавливаешь промежуток времени — длинный или короткий. Потом версия — смешная, или такая же, как в книге, или грустная. Затем устанавливаешь указатель на имя великого художника, в стиле которого хочешь оживить книгу. Дали, Бэкон, Пикассо... среднего класса аниматор обладает возможностями от комикса до нескольких известных художников; ты выбираешь их, когда покупаешь устройство. Можно расширять возможности аниматора и в дальнейшем.

— Невероятно,— сказал Норм Шайн, горя энтузиазмом.— Значит, можно устроить себе развлечение на целый вечер, например грустную версию «Ярмарки тщеславия» в стиле Джека Райта. Ух!

Мечтательно вздохнув, Фрэн сказала:

— Твоя душа все еще хранит память о Земле, где ты жил еще так недавно, Барни. Ты все еще живешь этими воспоминаниями.

— Черт возьми, мы все почувствуем то же самое,— сказал Норм Шайн,— когда переместимся.

Он нетерпеливо потянулся к скудной порции кэн-ди.

— Начинаем,— сказал он и, взяв свой кусочек, начал его энергично жевать.— Книгой, которую я собираюсь оживить в виде полнометражной смешной рисованной версии в стиле Де Кирико, будет...— он задумался,— гм... «Наедине с собой» Марка Аврелия.

— Очень мудро,— отрезала Хелен Моррис.— Я собиралась предложить «Исповедь» святого Августина в стиле Лихтенштейна... естественно, в смешной версии.

— Я говорю серьезно! Представь себе: сюрреалистический пейзаж, покинутые разрушенные здания с дорическими колоннами, лежащими на земле, пустые черепа...

— Давайте лучше начнем жевать,— посоветовала Фрэн, беря свой кусочек,— чтобы все переместились одновременно.

Барни взял свою порцию.

«Все, конец,— подумал он,— в этом бараке жуют кэн-ди в последний раз, а что потом? Если Лео прав, то потом будет нечто намного худшее, просто несравнимо худшее, чем кэн-ди. Конечно, Лео скорее лицо заинтересованное. Но он прошел курс э-терапии. И он умный.

Миниатюрные предметы, которые я когда-то утвердил,— понял Барни.— Сейчас я окажусь в мире, состоящем из продукции “Наборов П. П.”, и уменьшусь до их размеров. И в отличие от остальных колонистов я смогу сравнить свои впечатления с тем, что только что оставил позади. А скоро,— понял он,— мне придется проделать то же и с чуинг-зет».

— Ты обнаружишь, что это удивительное ощущение,— сказал ему Норм Шайн,— оказаться в чужом теле вместе с еще троими; мы все должны договориться, что мы собираемся делать, во всяком случае, решить большинством голосов, иначе тело даже не пошевелится.

— Это бывает,— сказал Тод Моррис.— Честно говоря, довольно часто.

Один за другим остальные начали жевать свои порции кэн-ди, Барни Майерсон — последним и с некоторой неохотой.

«А, к черту»,— вдруг подумал он и, отойдя в угол, выплюнул непрожеванный кэн-ди в раковину.

Остальные, сидя вокруг набора Подружки Пэт, уже впали в транс, и никто не обращал на него внимания. Он вдруг оказался один. На какое-то время барак принадлежал ему.

Он бродил по комнате, вслушиваясь в тишину.

«Я просто не в состоянии этого сделать,— понял он.— Я не могу принять эту дрянь, как они. По крайней мере пока».

Внезапно раздался звонок.

Кто-то стоял перед входом в барак, спрашивая разрешения войти; решение оставалось за Барни. Он двинулся наверх, надеясь, что поступает правильно, что это не одна из периодических проверок ООН; в этом случае он не в силах был бы помешать им обнаружить, в каком состоянии находятся остальные обитатели барака, и застичь на месте преступления употребляющих кэн-ди.