Наталья Бульба - Космический маршал. Очень грязная история

Третья секунда – он только и успел, что подняться, как команда (опять же с ее планшета) вырубила всю систему контроля, воспользовавшись для этого его личными кодами.

Явно не обошлось без новой игрушки братца. Последние модели, которые тот передал технарям, с его шифрами уже не справлялись.

Седьмая секунда – Кэтрин, крутнувшись в воздухе, ловко ушла от залпа парализатора, в прыжке влепила в потолок блок мини-диструктора. Тому хватило мгновения, чтобы «выжрать» весь заряд, лишив его оружия.

Не сказать, что Шторма это сильно беспокоило, справиться с девчонкой проблемой не было, другое дело, что не ожидал от нее такой предусмотрительности.

К концу первой минуты игры в поддавки девушка загнала Шторма не то чтобы в угол, но очень близко к нему.

– Я рассчитывал на объяснения, – приподняв бровь, заявил полковник, когда Кэт остановилась в шаге от него, сжимая в руке плазменный нож. Его вибрацию он ощущал даже… через брюки.

Она знала, чем можно напугать мужчину!

Впору гордиться, но… не тогда, когда это касается тебя самого.

Ее дыхание было размеренным. Будь иначе, не держал бы у себя. Его офицеры должны были быть готовы к любым сюрпризам.

А он?

Эта шальная мысль была лишь первой в череде подобных.

– Я и объясняю, – заявила она. – Просто… ты не хочешь услышать.

Переход с «вы» на «ты» был закономерен. Если он правильно понимал ход событий.

– Позоришь брата, – равнодушно произнес Шторм, пытаясь сообразить, как правильнее выбраться из этой ловушки. Можно было, конечно, рявкнуть и прекратить все раз и навсегда.

Этот приказ она выполнит, и даже извинится за неподобающее поведение, а во время следующей операции опять будет рисковать, доказывая ему то, что он уже давно сообразил.

И он опять будет ее распекать, а она… Хорошо, если ее влюбленность в него пройдет до того, как она заиграется, а если нет? А если очередная переделка просто заберет ее жизнь, как плату за его холодность?

– Хорошо! – продолжил он после короткой паузы. Решение было принято, и… оно было как раз в духе того, что Кэтрин только что устроила. И… в его духе. Она сама дала ему возможность сыграть в ту игру, о которой уже не раз думал. – Я приглашаю тебя на свидание.

Кажется, она не ожидала, что он сдастся так быстро.

А разве у него был другой выход?! Или он… не мужик?

Его, конечно, считали эталоном выдержки и сдержанности, но когда рядом с тобой стоит привлекательная женщина, жаждущая очутиться в твоих объятиях, против чего ты совершенно не возражаешь, о какой выдержке или сдержанности может идти речь.

– И в чем подвох, господин полковник? – очень заманчиво облизнув губки, улыбнулась Кэтрин.

Нож был… совсем некстати.

– Я приглашаю тебя к себе домой.

В ее глазах мелькнула тень понимания.

– Время?

– Завтра в полночь.

– Ждите!

– Там будет охрана, – чуть склонил он голову. Так удобнее было смотреть на ее… шею.

– Которую вы забудете предупредить о гостях, – продолжила она, едва не мурлыча.

Нож… Если бы не нож…

– Ты же профи, – усмехнулся Шторм, просчитывая, успеет ли он избавить ее от оружия прежде, чем плазменное лезвие того чиркнет по ее ноге. Выходило, что не успеет.

– Ради такого приза… – Она втянула ноздрями воздух, Шторм сглотнул.

Эта девочка умела… разбудить в нем голод.

– Я ее усилю, – надменно улыбнулся Шторм, заметив, как мгновение растерянности сменилось предвкушением.

– Я – буду! – убрала она нож, но не отступила, как Шторм ожидал. – С тебя – шаре. И не забудь про цветы, я люблю…

– Орхидеи, – закончил полковник за нее.

Удивил, что стало неприятным сюрпризом. Неужели еще кому-то в его вотчине было неизвестно, что он о своих сотрудниках знает все?!

Оказалось, что прокололся он, а не она.

– Орхидеи мне нравились в прошлом году, теперь я предпочитаю ромашки. – Она провела ладонью по его щеке, коснулась подушечками пальцев усов и, поморщившись – колючие, добавила: – Вот так-то, господин полковник!

Удар ниже пояса… где он найдет ей у стархов ромашки?!

В том, что найдет – был уверен. Когда вызов брошен, говорить, что это невозможно, то же самое, что признать поражение. Это было не в его правилах. Да и цель… Он не собирался размениваться по мелочам.

Потом, когда она, забрав планшет, разблокировав систему и задрав нос, ушла, Шторм вызвал охрану. На этот раз в выражениях не стеснялся, выдал по полной. И за пронесенный в его кабинет мини-деструктор, и за отсутствие должного служебного рвения, и за недостаточную прозорливость.

Истинную причину разноса не объяснил и Андрею. Вроде и свой человек, но… о Кэтрин Шторму не хотелось говорить ни с кем.

– Двадцать минут до зеро. Чисто!

Лисневский отозвался мгновенно, полковник только и дал команду на вызов.

– Мне это не нравится, – вздохнул Шторм, оглянулся.

Букет ромашек стоял на столе у стены, бутылка шаре там же. Бокалы…

Он слишком хорошо помнил, как поставил рядом два бокала. Теперь там стоял один.

«Твою мать!»

Это было самым невинным, что он мог произнести в данной ситуации.

Но когда заговорил с Лисневским, его голос звучал спокойно.

– Андрей, отбой, объект задание выполнил.

– Что?! – не поверил Лисневский. – У меня…

– Верю, – добродушно хмыкнул Шторм, искренне радуясь тому, что Кэтрин обвела ребят из охраны вокруг пальца, – что они у тебя… облажались.

Связь он отключил раньше, чем Лисневский сумел еще что-нибудь сказать. Теперь было не до него. Девушка была не просто в доме, она находилась где-то рядом с ним.

Экраны, расцвечивающие сумрак комнаты, потухли. Свою задачу они… не выполнили.

Шторм был не против такого поворота событий.

Опустившись на колено и ежесекундно ожидая броска – мало ли, что у нее на уме, сдвинул фиксаторы ботинок. Снял их. Расстегнул китель, сбросил на пол, чтобы не стеснял движений.

Сканеры ее не брали, датчики – тоже. Либо тактический костюм (и где только достала, чертовка, все на особом контроле?) или пыль кротоса. В первом случае он не возьмет ее и визуально, во втором…

Еще одна несвоевременная мысль. О том, как будет отмывать ее от блестящей пыли. Лицо, волосы, шею, плечи…

Дальше опускаться пока не стоило, ему еще предстояло ее найти.

Замер в центре комнаты, расслабился, закрыл глаза, те помощниками в поиске не были. Как ни привлекательна была идея с кротосом, он склонялся к «Миражу». На слух тоже рассчитывать не приходилось, изменения по звуку не фиксировались, а техника должна была отреагировать на малейшее колебания фона, но не реагировала. Оставалось только чутье. То самое, которым он и славился.

Увы, на этот раз оно молчало, утверждая, что в гостиной никого нет. Не доверять ему у него не было оснований.