Юрий Иванович - Неуемный консорт

Тем самым она невольно напомнила мне, что все тут, и она в том числе, не просто на пикник или в круиз приехали, а обязаны пахать как пчелки. Тем более к ней, как к главной нашей рабовладелице, у меня навсегда остались подспудные мотивы мстить и наказывать. Вот я и показал ей, насколько она вольная амазонка:

– Все, разговоры закончили! Гари, отправляешься со своей группой к ресторану и готовишь захват барона со всеми телохранителями. Берешь для усиления Шекуна и пятерых «грузчиков конторы». Все сложности сразу обсуждаем по краберу. Вопросов нет? Тогда вперед и с песней!

Что-то там Нинель попыталась булькнуть, но в таких вот ситуациях полковник Стенеси мог и до крайностей дойти. Раз приказ получен, то он как командир группы не позволял своим подчиненным ни разгильдяйства, ни неуместных вопросов. И, несмотря на официально длящийся медовый месяц, мог не только рявкнуть на свою супругу, но и… В общем, «вольной амазонке» хватило только предупреждающего взгляда супруга и его окаменевшего лица. Она выскочила из помещения первой, не дожидаясь Гарольда.

Глядя им вслед, Малыш изрек, обращаясь к жене:

– Как все-таки хорошо, что ты меня уговорила бросить воинскую службу. Гражданским лицам живется не в пример вольготнее.

Синява не стала ему поддакивать, а настороженно взглянула на меня. И, несмотря на свою молодость, оказалась права гораздо больше, чем муженек, который был старше ее на тринадцать лет. Потому что и для него нашлось задание, от которого он, как подчиненный консорта, не имел права отказаться:

– А господин Лорд адмиралтейства пусть соизволит немедленно перейти в свободную комнату со своей помощницей и помощниками, связаться с аналитическим отделом господина Алоиса и заняться полномасштабной подготовкой к предстоящему обеду. Не приведи судьба ему хоть на один вопрос Фре Лиха Кири ответить неправильно или с заминкой! Все понятно? Тогда больше не смею задерживать!

Естественно, что мнящий себя пупом аристократии Агнер Ллойд не мог уйти, не оставив за собой последнее слово. Он жеманно подал руку своей жене и уже почти на выходе со вздохом признался:

– Ты знаешь, дорогая, мне уже и Лордом разонравилось работать. Наверное, я вскоре соглашусь на твои уговоры стать вольным торговым представителем нашего родственника барона Монклоа. А уж свои проценты от продажи я такие накручу… – Уже еле слышно донеслось: —…что мне все консорты и даже императоры завидовать будут…

Я не стал опускаться до его уровня и кричать вслед что-то обидное. Лишь перевел взгляд на единственного, кто остался со мной в комнате. Наш шустрый и ловкий Роберт всем своим сонливым видом показывал готовность к любому действию, хоть к немедленному застолью, хоть к продолжительному сну. И я не удержался, чтобы его не проверить:

– Что у нас с домутилом и дайенскими шариками?

– К допросам и к специальным арестам на удержание у нас готово все. Каждому лично раздал по два шарика.

Дайенские шарики – это одно из весьма удобных средств обездвиживания врагов. Помогает десятикратно лучше, чем обычные наручники. Полуживое существо, которое накладывается на голову арестованного, обволакивает ее в виде тонкой непрозрачной пленки, и этому сществу можно задать определенную команду действий. Очень удобная вещь, и очень хорошо настраивает арестованного на допрос.

– А что с заказанной новой техникой?

– Первая партия придет после обеда.

– А что со старой рухлядью?

– Распродается как горячие пирожки и вывозится из ангара и складов сплошным потоком. Мы даже выручку с этой продажи получим раза в два больше, чем предполагали.

– Ладно, комендант. – Я посмотрел на себя в зеркало, убеждаясь, что Булька завершает изменение моей внешности в Добряка. – Тогда идем помогать продавать мешающий нам хлам прошлых столетий. Клиенты прибыли?

– Уже час, как Сара Чешинска их водит по ангару и складам. На нее глянуть – так просто гейзер деловой активности! И как мне удалось подслушать, она продает подкрашенное старье чуть ли не втрое дороже от указанных тобой скидок.

– Да-а?.. Интересно!.. Куда же тогда смотрел прежний владелец конторы? Такую девку проморгал!

– А то ты не знаешь, куда он смотрел? В стакан он смотрел! – Мы уже вышли во двор и двинулись в демонстрационный ангар. – А проявил бы дальновидность, сменил бы управляющего – было бы что до конца жизни пропивать.

В ангаре мы разошлись в стороны, пытаясь быстрей отыскать среди нагромождения остовов проходческих машин и кучами мечущихся по проходам автопогрузчиков нашу местную палочку-выручалочку. Кое-где бродили группки покупателей, виднелись и одиночные посетители. Мне навстречу неожиданно бросилась наш конторский бухгалтер, прижимая какую-то папку к груди.

– Господин Добряк! – В ее взгляде смешались страх перед моей внешностью и надежда на помощь. – Там Степан Шкудун с Сарой ругается!

Я ускорил шаг, поворачивая в указанном направлении и расспрашивая на ходу пристроившуюся ко мне женщину:

– А кот такой этот Шкудун?

– У него контора нашего профиля, и это именно его люди вчера приходили разбирать этот ангар. Степан твердит, что дал Гансу Цепперу задаток и…

– Понятно! – Мне хватило перечисленного, чтобы оценить неразборчивость нашего конкурента в средствах. – А это кто такие?

Путь нам преградили двое детин ростом выше двух метров и шире Гарольда в плечах раза в полтора. Бухгалтер перешла на еле слышный писк:

– Телохранители Шкудуна…

– Куда прешь, дядя?! – стал поднимать ручищу мне навстречу один из бугаев.

Ну, на таких я с самого раннего детства всегда зол и никогда с ними не церемонюсь. Тем более что времени на них тратить было нельзя, за ближайшим поворотом могли обижать нашу мадам Чешинску. Поэтому я со словами «Это мой ангар!» только два раза и крутнулся юлой, лишая одного урода надолго зрения, а второго валя с ног ударом в висок. После чего быстро сделал последние прыжки к месту основного действия.

Там уже было все закончено до моего прибытия. Молния и тут успел подсуетиться в своем лучшем стиле. Правда, на этот раз не стал применять метательные предметы и убивать, а без труда воспользовался своими иными умениями. Вдвое превосходящий его по весу Шкудун елозил окровавленным и сопливым лицом по цементному полу и униженным голосом умолял Сару простить его за грубый тон. Правая его рука была заломлена за спину, а Роберт держал только парочку пальцев этой руки и терпеливо подсказывал кающемуся грешнику, что надо говорить и как следует вести себя в будущем. А увидев мой одобрительный кивок, поведал:

– К нам сюда ночью шестнадцать человек с гранатами и автоматами пытались вломиться. Вашего друга Ганса пытались освободить из подвала, где над ним проводили допрос с пристрастием. Не ты ли, козел, их к нам послал и вооружил автоматами?