Филип Дик - Лабиринт смерти (сборник)

— И что затем?

— Я буду вас сопровождать, и, думаю, у нас не возникнет проблем. Вам не надо будет выдумывать, просто опишите ей суть ваших отношений с мисс Фраунциммер. Скажите, что вы представляете здесь ее отца, и расскажите о своих чувствах к этой девушке.

Я был заинтригован.

— Но кто такая Сильвия Деворак?

— Это политический противник мистера Барроуза. Она борется за снос квартала Грин Пич Хэт, который является собственностью Барроуза и приносит ему огромные барыши за счет непомерно высокой квартирной платы. Эта дама склонна к общественной деятельности и уделяет большое внимание полезным проектам.

Симулякр передал мне подшивку сиэтлских газет.

— Я собрал это благодаря помощи мистера Стэнтона. Как вы можете видеть, миссис Деворак совершенно неутомима и к тому же очень проницательна.

— Вы хотите сказать, что в нашем случае Прис, не достигшая брачного возраста и находящаяся под присмотром Федерального правительства по поводу психического заболевания…

— Я хочу сказать, Луис, что миссис Деворак знает, как поступить с той информацией, которую вы ей предоставите.

С минуту я колебался, взвешивая плюсы и минусы его предложения.

— Вы думаете, это правильно? Сделать такую вещь…

— Только Господь Бог может быть уверен, — ответил симулякр.

— А каково ваше мнение?

— Прис — женщина, которую вы любите. И для вас это дело первостепенной важности, не так ли? Скажите, есть ли на свете вещь, которая была бы важнее? Разве вы не поставили свою жизнь на кон в этом споре? Кажется, вы уже сделали свой выбор. И, если верить Мори, готовы рисковать не только своей, но и чужими жизнями.

— Черт! Любовь — это американский культ. Мы воспринимаем все слишком серьезно, почти превратив любовь в национальную религию.

Симулякр молчал, покачиваясь взад–вперед.

— Для меня это тоже серьезно, — сказал я.

— Тогда вы должны с этим считаться, и не важно, насколько это серьезно для других. Думаю, было бы не по–человечески замкнуться в мире арендной платы, как это делает мистер Барроуз. Разве неправда, что он противостоит вам? Ваши надежды на успех связаны с одним моментом: он не считает свое чувство к мисс Прис серьезным. Хорошо ли это? Может, поступать так более разумно или морально? Если бы его способ чувствовать был аналогичным вашему, он бы не противился решению о сносе жилья, которого так добивается миссис Деворак, и он бы женился на Прис и получил бы, в его понимании, лучшую сделку. Но он не делает всего этого, и данный факт заставляет его пренебрегать своей человечностью. Вы бы так не поступили, вы бы пожертвовали всем ради своего чувства — собственно, вы так и делаете. Для вас человек, которого любишь, важнее всего на свете, и я думаю — вы правы, а Сэм Барроуз ошибается.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Мне кажется, у вас правильное представление об истинных ценностях в жизни, тут надо отдать вам должное. Знаете, я встречал много людей, но вы лучше, чем кто–либо, проникаете в суть вещей.

Симулякр потянулся и похлопал меня по плечу.

— Я думаю, между нами существует какая–то связь. У нас с вами много общего.

— Я знаю, — ответил я. — Мы похожи.

Мы оба были глубоко тронуты.

Некоторое время симулякр Линкольна натаскивал меня, объясняя, что именно я должен сказать по телефону миссис Сильвии Деворак. Я послушно повторял нужные слова, но не мог отделаться от дурных предчувствий.

Наконец я был готов, с точки зрения Линкольна. Отыскав в телефонном справочнике Сиэтла нужный номер, я набрал его и тут же услышал мелодичное:

— Да? — Судя по голосу, женщина была не слишком молодой и достаточно интеллигентной.

— Миссис Деворак? Простите, что беспокою вас. Меня интересует Грин–Пич–Хэт и ваш проект сноса массива. Мое имя Луис Розен, я из Онтарио, штат Орегон.

— Не подозревала, что работа нашего комитета привлекает внимание столь отдаленных регионов.

— Простите, нельзя ли мне и моему адвокату заглянуть к вам на несколько минут и побеседовать?

— Ваш адвокат! О, боже, что–то случилось?

— Случилось, — ответил я. — Но данное происшествие не имеет отношения к вашему комитету. Это связано…

Я взглянул на симулякра — он мне ободряюще кивнул.

— Это связано с Сэмом К. Барроузом, — закончил я, делая над собой усилие.

— Ясно.

— Я имел несчастье познакомиться с Барроузом на почве бизнеса, который у меня был в Онтарио. Я подумал, может, вы бы могли мне кое–чем помочь.

— Вы говорите, с вами адвокат… Право, не знаю, чем я могу быть полезнее его? — Миссис Деворак говорила размеренным, твердым голосом. — Но, тем не менее, я готова с вами встретиться и уделить, скажем, полчаса. Вас это устроит? Я сегодня ожидаю гостей к восьми.

Я поблагодарил ее и отключился от линии.

— Неплохо исполнено, — прокомментировал Линкольн, вставая. — Поехали сейчас же, на такси.

Он направился к двери.

— Подождите, — окликнул я его.

Он остановился, глядя на меня.

— Я не могу сделать это.

— Ну, тогда пойдемте просто прогуляемся. — Он придержал дверь, пропуская меня. — Давайте наслаждаться ночным воздухом и ароматом гор.

Вместе мы вышли на вечернюю улицу.

— Как вы думаете, что станет с мисс Прис? — спросил симулякр.

— С ней все будет в порядке. Она останется с Барроузом и с его помощью получит от жизни все, что хочет.

На станции обслуживания Линкольн остановился у телефонного автомата.

— Вам следует позвонить миссис Деворак и сообщить, что мы не придем.

Прикрыв дверь кабинки, я вновь набрал ее номер. Мне было так плохо — хуже даже, чем раньше, что я едва попадал пальцем в нужные дырочки.

— Да? — раздался любезный голос у самого моего уха.

— Это снова мистер Розен. Простите, миссис Деворак, но, боюсь, я еще не готов с вами встретиться. Мне надо привести мою информацию в порядок.

— Вы хотели бы перенести встречу на другое время?

— Да.

— Отлично, тогда в любое удобное для вас время. Минутку, мистер Розен, не отключайтесь… Скажите, а вы бывали в Грин–Пич–Хэт?

— Нет.

— Там просто ужасно.

— Меня это не удивляет.

— Пожалуйста, постарайтесь заглянуть туда.

— Хорошо, обязательно, — пообещал я.

Она дала отбой, а я еще какое–то время стоял с трубкой в руке. Затем вышел из телефонной будки.

Линкольна нигде не было видно.

Неужели он ушел? И я снова остался один–одинешенек? Я с отчаянием вглядывался в темноту сиэтлской ночи.

Симулякр обнаружился внутри станции обслуживания. Он сидел на стуле и, раскачиваясь взад–вперед, дружелюбно беседовал с пареньком в белой униформе.

— Мы можем идти, — обратился я к нему.

Линкольн попрощался с собеседником, и мы молча продолжили нашу прогулку.