Игорь Марченко - Глаза цвета стали

– Добрый вечер, Дмитрий сан! Давно Вас не видели в наших краях…

– Привет, девчонки. Будь моя воля, я бы отсюда вообще никуда не уходил.

Вышедшие следом за Камуей две миловидные японки лет по двадцать, по обычаю коротко поклонились и безропотно последовали за мной, мелко семеня ногами под пестрыми кимоно. Повсюду в поселке кипело оживление, связанное с тревожными новостями. Люди готовились к обороне, вооружаясь, кто, чем мог. Ополченцы одевались в кожаные доспехи, обшитые металлическими пластинами, брали в руки длинные копья и мечи, после чего шли к оборонительным укреплениям. Гарнизон поселка из состава японских солдат, вооружались огнестрельным оружием, выкатывали на оборудованные позиции короткоствольные обрубки полевой артиллерии сто миллиметрового калибра и обустраивали удобные позиции для минометов и пулеметчиков. Несколько танков глухо рыча мощными дизелями, медленно взбирались на возвышенности, откуда удобнее всего контролировать территорию за пределами поселка. Женщины и подростки углубляли лопатами капониры и траншеи, обновляли колья и растягивали дополнительные бухты колючей проволоки. Все были заняты делом и от этого у меня, несколько отлегло на душе – некроморфы теперь не смогут застать нас врасплох.

– Связь с Гнездом установлена, – прямо с порога моего нового жилища доложил Антон, заинтересованно разглядывая за моей спиной смущенных девушек. – А это кто с тобой? Вижу, ты здесь прямо свой человек и чувствуешь себя как рыба в воде.

– Это Мари, а это Юкка. Займи их разговором дубина, будь джентльменом, – с улыбкой ответил я, кивнув на девушек. – Не видишь, что они едва живые от страха. Возьми еду из моего рациона и накорми и не стой столбом, словно я тебе посоветовал сделать себе харакири.

Забрав из его рук рацию, я вышел в соседнюю комнату, чтобы кроме меня никто другой не слышал Высокова. Мученически вздохнув, глухо проворчал:

– Гнездо. На связи капитан Алешин…

– Дима, какого черта от тебя так долго не было известий?! Доложи немедленно ситуацию.

– Полковник, мы спешно окапываемся, занимая круговую оборону. Ситуация действительно непростая, но мы будем защищать гражданских пока хватит боеприпасов. Будем рады любой помощи, какую Вы сочтете нужной нам оказать…

– О какой помощи ты говоришь? – грубо перебил Высоков. – Ты допустил серьезную тактическую промашку, позволив себя и своих людей загнать в тупик. Я ведь просил тебя эвакуировать людей вглубь острова, а не принимать бой. Куда вы будете отступать, если позади вас море? Надеешься на эвакуацию по воде? Если вы хоть на миг дрогнете, ваше отступление превратится в паническое бегство. Ты это понимаешь? Это будет настоящая резня.

– Да, полковник. Поэтому мы будем сражаться до последнего человека. Вы нам поможете?

На целую минуту Высоков задумался. Я слышал его недовольное сопение и глухие голоса на заднем плане. Наконец приняв решение, полковник выдавал из себя:

– Мне жаль Дима, но кроме эвакуационных вертолетов для твоей группы никакой иной помощи от нас не жди. Вчера вечером пока мы были заняты последствиями плохо спланированной и организованной операции ”Мародер”, на Северный поселок было совершенно нападение некроморфов. Сейчас мы пытаемся оценить ущерб.

– Что-нибудь серьезное? Как это вообще стало возможным?

– Боюсь что все очень серьезно. Туман и его призрачные обитатели…

Я почувствовал, как в животе зародилось неприятное чувство страха. Туман был самым непонятным явлением, с которым я впервые столкнулся на Хоккайдо незадолго до дерзкого рейда морской пехоты Федерации для спасения военнопленных. Туман неожиданно пришел с моря и накрыл военную базу японцев, где я вместе с остальными пленными содержался в подземных казематах, возможно благодаря которым я и выжил. Даже там я слышал дикий крик японских солдат. Когда морская пехота освободила нас из плена, нашим глазам предстала страшная картина – вся база была завалена изуродованными трупами, причем с начисто вырванными глазами. Тела были без кожи и отвратительно блестели голыми мышцами, а крови в них не было ни грамма. Но самое страшное произошло после, когда все они начали оживать. Новоиспеченные твари питались жизненной энергией живых, обращая в себе подобных. Это был мой первый бой и опыт сражения с некроморфами. Из высадившихся на Хоккайдо двух сотен морских пехотинцев, жалкие остатки эвакуировали всего на трех вертолетах…

– Что Гнездо намерено с этим делать? – хрипло спросил я.

– Эвакуации гражданских не будет.

– Что?! Повторите, я не расслышал…

– Эвакуации не будет, во всяком случае, пока туман не рассеется!

– Но как же так, полковник?! Вы же обрекаете их на страшную смерть, не говоря о том, кем они станут после! – меня стал душить гнев. – Все эти неупокоенные бедолаги ринутся к Гнезду! Это будет хуже чумы. Вы хоть осознаете размеры проблемы?

– Не кипятись, Дима, – примирительно проворчал полковник. – Я прекрасно понимаю твои чувства, но мы ничем не можем им сейчас помочь. Хочешь бросить в самое пекло еще и наших парней?! Ни я, ни кто-либо другой из Совета не даст такой приказ. Генерал Воронин вообще предлагает поднять в небо бомбардировщики и сравнять Северный с землей. Сделаю все возможное, чтобы убедить совет отправить вам подкрепление даже в ущерб обороны Гнезда, но ничего не обещаю. Мой голос в последнее время слишком слаб, его могут и не услышать. Я не должен тебе это говорить, но многие в Совете лишь для вида создают вокруг себя кипучую деятельность, а в реальности уже давно простились с жизнью. Мы в шаге от полного поражения, а помощи ждать неоткуда как и пути отступления. Эвакуация с острова так же невозможна – кругом территории захваченные некроморфами. Мы будем сражаться, но финал предрешен.

– Ни хрена еще не предрешен! – рявкнул я и оборвал связь.

Я снова приложился к фляжке, ощущая пустоту в душе. Полковник прав, мы обманываем сами себя, пытаясь создать бурю в стакане, в котором давно закончилась вода. Мы выдохлись в тот момент, когда небеса затянули свинцовые тучи и та планета что мы знали, погибла под ударами неведомых нам сил. Кем же мы на самом деле оказались со всеми своими машинами и технологиями? До смерти напуганными неудачниками, которые кинулись сметать припасы с прилавков, запасаясь, солью и сахаром в надежде пересидеть шторм тихой сапой. Мы позабыли про свою силу, что делала из нас людей. Могучие герои-одиночки это конечно лишь красивые мифы, настоящая сила людей только в единстве. Я выполню свой долг, и буду защищать представителей своей расы. Последняя мысль мне показалась вдруг абсурдной. К каким именно представителям я теперь могу себя отнести? Разве только к тем нелюдям, у которых окажутся такие же, как и у меня глаза и способности. А может переметнуться к детям тьмы и таким образом выжить даже если всю оставшуюся жизнь придется жалеть о содеянном?