Эдуард Катлас - Прикладное терраформирование

– Ну, они не совсем мои, иначе бы…

– Конечно, я знаю, – остановил его Администратор. – Младшего брата. И брат, кстати, уже там, на орбите Марса, с тридцать одним процентом акций «заводов» и внутри технического управления компании. Я к тому, что мы сейчас можем контролировать ситуацию. Тебе неприятно будет потерять часть удобств, я понимаю, но все решаемо.

– Да чего ты меня уговариваешь, – усмехнулся Бунтарь. – Просто неожиданный ход, вот и все. Мне надо хотя бы пять минут, чтобы все это переварить. Скажи мне, и как давно ты все это планировал? Как я понимаю, через два месяца уже подниматься на орбиту, но ты ведь явно продумал все заранее. Как давно ты начал готовить эту лазейку?

– С самого начала, – ответил Администратор. – С самого первого дня. Правда, тогда я думал полететь сам.

Ожидание лучше всего забивать работой. Настолько тяжелой и настолько требующей внимания, что никаких посторонних мыслей возникнуть не должно. Такой, что когда ты распрямляешь спину, утираешь пот со лба и возвращаешься в действительность, тебе становится радостно, что время пролетело незаметно. С пользой, без нервотрепки последних минут, подчиняющихся странному закону прогрессивного растяжения времени – каждая следующая минута становится длиннее предыдущей. И чем меньше их остается, тем более вольготно они начинают обращаться со своим строгим хозяином – временем. Могут растягивать его, искривлять, вить из него веревки. Каждая из последних, самых распоясавшихся минут вольна примерить одеяние вечности, как какое-то платьице в модном бутике. И даже надуть губки, слегка нахмурить красивый лобик и представить себе, заставить представить ожидающего, что она и есть – вечность. Ненадолго заставить. На минуту.

Последние дни Данила забил работой под завязку. Ему для этого даже не пришлось слишком стараться – работы было навалом.

Они увеличили количество отдельных комнат в жилом секторе до двадцати, а для этого пришлось пробивать еще один жилой коридор от центральной шахты к боковой.

Они подготовили несколько куполов для первых животных, которые должны были приехать вместе с колонистами. Насесты для кур, стойла для коров, хлев для свиней. Обещали уток и гусей, инкубированную икру щуки и сома. Каждой твари по паре, икры – чуть больше.

Они готовили наземные и подземные лаборатории для вновь прибывающих. Каждый из летящих считал, что именно его тема будет вскоре самой приоритетной, поэтому лаборатория, конечно, должна быть готова уже к прилету. Им повезло только в том, что всех этих ученых можно было хоть как-то сгруппировать, и поэтому количество новых лабораторий ограничилось лишь парой дюжин, а не почти сотней.

Они занимались оборудованием всех этих лабораторий там, где это было возможно, и там, где хватало материалов. Большую часть оборудования все равно пришлось везти с Земли, хотя кое-что им удалось собрать прямо на месте. Или заказать у «Тысячи мелочей».

Они построили десяток форпостов, удаленных от базы где-то на пять, а где-то и на двадцать километров. В каждом могли приютиться несколько человек, провести ночь, поесть. Не задохнуться и не замерзнуть. Василий как-то умудрился даже действительно провести одну такую ночь вдали от базы, на ближнем, пятикилометровом, форпосте. Это стоило Грегу бессонной ночи, в ходе которой он все время вызывал форпост и спрашивал, все ли в порядке у механика. Так что это стоило бессонной ночи также и Василию, и больше он таких проверок не устраивал.

Они наращивали мощности базы, оптимизировали все расходы энергии, какие только могли, чтобы максимально высвободить ресурс реактора для увеличивающегося количества задач. С помощью тех же «Тысячи мелочей» они даже попробовали использовать кое-где солнечные батареи. Впрочем, масштабного применения они не получили – солнце светило слишком слабо сквозь пыль и облака. Но кое-где, для локальных задач, вполне подходили и такие панели. От ветряков пришлось отказаться сразу – ветер дул сильными порывами, с которыми сложно было справиться даже современной технике.

На автономных участках, на удаленных от базы теплицах, рассадниках и форпостах наибольшую полезность показали геотермальные варианты использования энергии – по крайней мере, за счет этого удавалось отапливать любые помещения до минимально необходимого ночью уровня. В последнее время Василий активно увлекался при горячей поддержке Николая попыткой выудить энергию в любом виде из самих растений. Неважно как: в виде метана от гниения, получения горючих растительных масел или других экзотических методов. По крайней мере, растения у них были единственным материалом, который они уже давно ни у кого не покупали.

Они сделали за последнее время много чего, что легло поверх их обычной работы, которую тоже никто не отменял. И которой по-прежнему нужно было уделять основное внимание. И всей этой работе, всем этим свалившимся задачам Данила был только рад. Они позволяли, каждая из них, отвлечься, сократить время ожидания. Не пустить отдельные куски времени в примерочную, где они тут же попытаются напялить на себя балахон не по размеру.

Но наступил последний день, когда даже работа не спасала.

Когда, собственно, никто и не стал работать. Грег официально объявил на этот день единственную задачу: встретить девяносто человек. Восемьдесят девять чудом уберегшихся от травм и болезней сотрудников компании и «невесту» Данилы, летящую вместе с ними.

Несколько дней назад, когда всех их разбудили на орбите, тут, на Марсе, тоже работы не было никакой – потому что они целый день висели на связи, общались, разговаривали. Рассказывали все рабочие новости, что остались пропущенными за время сна прибывающих колонистов.

Данила впервые поговорил с ней почти вживую. Самый первый живой разговор, который у них когда-либо был. Разговор, которого он боялся больше всего на свете. Боялся того, что им неожиданно просто окажется нечего друг другу сказать. И вживую они просто не найдут о чем говорить. Без записи, напрямик, с минимальной задержкой на время ответа.

Он отвык так разговаривать с девушками.

Его опасения развеялись сразу, как включился экран.

Он не помнил, о чем, собственно, они говорили тогда несколько часов. Совершенно не помнил, зато четко отпечатал в памяти ощущение легкости, которое окружало его во время разговора. И после него.

Теперь они все крутились где-то на орбите, готовясь к массовой высадке в целых четырех отдельных аппаратах. Связи с ними не было, только периодически поступающие от IPT новости с уточнениями по погоде, по коррекциям орбиты. И, соответственно, по расчетному времени прибытия.