Александр Богатырёв - Марсианин

— Вона оно ка-ак! — всё равно не поверил Миронов, — Но преступники у вас есть… — полуутвердительно заявил он, так как обратил внимание на различие между сказанными словами «абсолютное большинство» и несказанным «все».

— Дураки всегда и везде есть. Но мало. — майор пожал плечами.

— Не верю!

— Увидишь.

— Да? — Миронов скептически покосился на майора.

— А я тогда нахрена с тобой нянчусь? Чтобы как раз и показать. Всё показать. А чтобы ты случаем по морде не получил… например от наших баб…, - лицо майора при этих словах стало ну очень насмешливым и ехидным, — я вот тебе и провожу инструктаж по ТБ!

— Сумашедшие вы все!

— С нашей точки зрения сумасшедшие как раз те, что в Центре остались. Те детки, которых ты тут к нам приволок. Вот они действительно… того… — Александр Григорьевич, для убедительности повинтил пальцем у виска.

— Удивительно! — язвительно заметил Игорь, — наши оценки тут оказались очень близки.

— Что, так сильно «достали»? — сочувственно спросил Александр Григорьевич.

— Очень.

— А чем например?

— А зачем вам это нужно?

— Теперь они наши граждане, хотят они того или нет. Это значит, что мы должны помочь им адаптироваться к нашему обществу.

Миронов на время задумался, видно вспоминая перипетии отношений с этой, навязанной ему, группой. Но его молчание прервал майор.

— Ну так всё-таки чем? — весьма заинтересованно повторил он вопрос к Игорю. Тот помялся и начал отвечать издалека.

— Изначально в Штабе предполагалось, что этих самых деток надо протащить через простейшие походы и мероприятия. Чтобы после их выставить как суперкрутых и так далее.

— Извини, что прерываю. Поясни что за Штаб такой?

— Штаб, молодёжной организации «Идущие вместе». Я там при нём работаю инструктором. Изначально предполагалось, что в эту организацию — «Идущие вместе», придёт множество молодёжи, которую можно будет собрать, обработать и бросить против коммунистов и их молодёжных организаций. Люди не пришли. Тогда в эту организацию стали загонять силой.

— Это как?! — удивился майор.

— Да просто… — вяло отмахнулся Миронов, — по принципу: ты молодой, ты студент — значит ты в организации «Идущие вместе». Записывали часто даже не сообщив «кандидату» что его куда-то там записывают. Бывало даже целый цирк получался: прихожу я в «мощную организацию „Идущих вместе“», собираю людей в кучу, а они выпучивают глаза, «отваливают варежку» и задают вопрос типа «А мы что, куда-то там попали? Это что за организация? И не ошиблись ли вы?». Потом, правда часто меня просто «посылали». Но посылали временно. Я тогда шёл к председателю местной «ячейки», тот шёл к ректору или кому там ещё, кто над этими ребятами был начальником, и тот «уговаривал» строптивых.

— И как уговаривал? — задал наводящий вопрос Александр Григорьевич.

— Как-как… просто! Заводил в свой кабинет и «на пальцах» объяснял, что если они будут выделываться, то диплома не получат. В скобочках — с работы вылетят. Так что после этого они были «шёлковые».

— И что, — не понял майор, — все эти загнанные в организацию силой, ходили в походы? Их и в походы загоняли?

Александр Григорьевич прекрасно помнил, с какого вопроса сей монолог начался, но так как рассказ Миронова был очень интересен, решил немного отложить свои реплики по поводу того, что он не отвечает на вопрос. Возможно, такая длинная преамбула как раз и нужна была для полной ясности того, чем же они инструктора так «достали».

— Необязательно. Но всех гоняли на городские и районные мероприятия типа митингов, шествий, спортивных состязаний и так далее. Естественно все они должны были нести на себе символику организации «Идущие вместе» и Партии «Единая Россия». Нравилось это им или нет.

Миронов слегка замолчал. Выглянул, зачем-то за окно, но потом снова продолжил.

— После, когда какому-то функционеру показалось, что «движуха», он решил сделать из неё то, что было в фашистской Германии. То есть то, что были специальные организации для детей элиты, где их тренировали, воспитывали и делали из них воинов. Что-то типа этого решили сделать и у нас. Причём с уклоном в то, что эта организация для детей элиты должна была стать каким-то трамплином для роста в политических и других организациях.

— С нашей точки зрения, вполне здравая идея. И обращение к тому, что было в фашистской Германии тут несколько неуместно. Ведь идеологии различались очень сильно. И у вас тоже, кажется, должны были. Ведь вы тоже победили фашизм у себя там.

— Да, победили. Только по-моему, то, что делалось, было совершенно фашистского характера. Со мной в организации, тоже инструктором по идеологии был какой-то мутный тип, который как раз и «задвигал» идеологию фашизма. И не стеснялся восторгаться среди нас, инструкторов, фашистской Германией. Он ещё нас в свою «веру» пытался обратить, но мы прикинулись аполитичными и его «лекции» игнорировали. А среди молодняка он толкал только то, что не было нагружено фашистскими заморочками типа там символики, терминологии и прочего того. А по сути фашизм был голимый. А потом… потом появилась эта группа…

Игорь мотнул головой. Видно неприязнь к её представителям была у него очень большая.

— Их собрали, — продолжил он, — отдельно от всех остальных. Это была по замыслу того «фашика», особая группа. Она состояла полностью из детей разных там городских и районных «шишек». Я попытался отвязаться от этой группы, но мне её навязали. Когда я их увидел, то тут же понял, что с ними будет полный пипец — уроды моральные!

— А в чём это выражалось?

— Ну как… Для начала, они мне тут же заявили, что я никто и звать меня никак. И я буду делать не то, что мне указано, а что они скажут. И что они захотят. А хотели они чтобы наш клуб был для них тусовкой. Местом для сбора и траха. Чем они и занимались большую часть времени. Пили, трахались, курили «травку». Чмырили остальных клубовцев, от чего многие из них перестали ходить. Развлекались, словом. Потом, когда я попытался удрать с этой работы, узнал об этом региональный координатор. Тот мужик был умный, не в пример фашику. Он где-то там надавил, по своим каналам и со многими из этой группы «предки» провели «воспитательную работу».

После этого стало несколько полегче, но всё равно, они никого, кто к их кругу не принадлежал, за людей не считали. Если что не так — лезли драться. Или, что было ещё прилично, просто пытались купить и сделать для себя слугу на побегушках. Я на это не поддавался, так они некоторых из клубовцев на это «зарядили».

После, что-то там «наверху» произошло. Какое-то новое веяние, что-ли прошло. Но решили, за этих балбесов взяться сурово. Может родители настаивали?