Александр Богатырёв - Марсианин

— Вы опередили их в технологии?!

— Ну да…, а что тут странного?

— Но у нас, — возразил Борис Ефимович, — мы безнадёжно отстали.

— Что-то с трудом верится… — возразил Николай, — я тут весьма поверхностно прошёлся… уже после вашей Катастрофы, в середине девяностых вы солидно опережали их как минимум в космических технологиях. А в них входит огромное число прочих технологий.

— Ну а компьютеры? Вы же видели!

— Да, — Михаил развёл руками — у вас они все американские.

— Миша! — подал голос от своей «планшетки» Юрий, — с электроникой тут вообще у них парадокс фантастический. Мы это с Колей только что обсуждали.

— Поясни.

— Вот простое сопоставление, — их внутренняя логика — вот этих вот, — Юрий ткнул пальцем в монитор компьютера, — она ДВОИЧНАЯ! Наши все основаны на тройке. И давно. У них вся электроника чисто цифровая. У нас же — гибридная — аналогово-цифровая. У них — программы подстраиваются под жёсткую архитектуру процессора. У нас же наоборот, процессор с гибкой архитектурой подстраивается под исполняемые программы. От этого вот, эта наша машинка работает так, как ихний средний суперкомпьютер.

— Неужели разница настолько серьёзная?

— Настолько! И как я понял, у них здесь что-то произошло, где-то в середине семидесятых. Что они не просто упустили лидерство, но стали просто тупо и полностью копировать американские схемы. А раз повторяли, то отставание всё больше увеличивалось… В среднем отставание было около 5–6 лет. Я не разбирался подробно, как ты понимаешь…

— Запиши Эля! — улыбнулся Михаил, — разобраться в этом подробно.

— Уже записано! — улыбнулась в ответ Эля, — особенно про середину семидесятых… Правда, попутное соображение: ЭТО произошло не в середине семидесятых, а раньше. По динамике систем выходит, что это нечто произошло до 70-го года. К середине семидесятых это только проявилось.

— Существенная поправка.

— В общем, согласен, — подтвердил Юрий и снова углубился в свою работу.

— Очень интересно получается! — воскликнул потирая руки Михаил.

— Думаешь, здесь точка бифуркации? — спросила Эля.

— Нет, не думаю. Но в чём уверен, так это в том, что прямо сейчас мы очень серьёзно можем приблизиться к разгадке.

— Давайте так, — обратился Михаил к Борису Ефимычу, — я вам рассказываю как У НАС шло освоение космоса. Так же называю даты основных событий, а вы, попутно, называете свои даты. Мы их совместно сравниваем, и делаем выводы.

— Согласен. Очень разумно.

— Итак… — Михаил откинулся на спинку плетёного кресла, в котором сидел, и повертев в руках авторучку аккуратно поделил лист на своём рабочем планшете, лежащем у него на коленях, пополам, — начинать, так с самого начала — с первого спутника.

— Я буду рассказывать не только основные даты и факты, — поправился Михаил, — но и причин, которые побудили народ и руководство страны поступать именно так.

— Кажется, разгадка кроется ещё и в мотивах поведения руководства страны, — задумчиво добавил он.

Немного помолчав, он начал рассказ.

— Как известно, к 1955 году США нарисовали аж третий план ядерного уничтожения населения СССР. Для их бомбардировщиков цели на нашей территории были все достижимы, так как они окружили нас своими базами. Их же территория, для нашего ответного удара была недостижима. Поэтому ещё в конце сороковых было принято решение усиленными темпами развивать ракетную технику.

— На сколько я знаю, у нас было также, — подтвердил Борис Ефимович.

— К 55-му у нас уже были ракеты средней дальности и на подходе была Р-7. Межконтинентальная.

Её только-только начали испытывать. И вот тут, группа наших ведущих конструкторов решила сходить в ЦК. К Сталину. Со вполне конкретным предложением использования «семёрки» для запуска Первого Спутника.

Как ни странно, но Сталин очень хорошо помнил предложение Тихонравова, которое он представил ему в 47-м. О применении ракеты Р-1 для запуска пилотируемого корабля на высоту 200 километров.

По тому проекту предполагался лишь вертикальный старт на высоту 200 км и последующая посадка кабины с космонавтами в районе старта.

Тогда, Сталин им эту идею «зарубил», сказав что «этот рекорд ради рекорда — пустая трата денег, в то время как пол страны в руинах. Вот восстановим страну, сделаем более мощную ракету, тогда и поговорим» [13] В нашем мире, реально и действительно был такой разговор между Сталиным и группой инженеров во главе с Тихонравовым. Действительно в 1947 году предлагался «подскок» на высоту 200 км с помощью Р-1 и действительно Сталин «зарубил» данный проект, указав подождать до появления более мощной РН, техзадание на которую (будущая Р-7) он и подписал. . Существенная деталь: зарубил проект с Р-1, но техзадание на разработку Р-7 подписал.

На этот раз встретил их более благосклонно, выслушал, и спросил «надеюсь, это делается не ради рекорда? Что мы будем иметь от этого пуска, кроме чисто политического эффекта?».

Ну тут влез Королёв и выложил предложения по поводу использования спутников. Сталин выслушал, и сказал: «Товарищ Королёв правильно мыслит. Космос мы будем ОСВАИВАТЬ. И никаких рекордов ради рекордов!»

Потом помолчав добавил: «А ваше предложение я вынесу на Политбюро и Совет Министров».

Вот так, своим авторитетом, он ускорил осуществление запуска первого спутника. А его слова насчёт ОСВОЕНИЯ космоса потом во всех КБ вывесили…, да и не только КБ. Я вот помню мальчишкой на Станцию Юных Техников ходил. Так там эти слова прямо над входом в бетоне отлили: «Космос мы будем ОСВАИВАТЬ»…

— Что-то не так? — хотели что-то добавить? — спросил Михаил у Бориса Ефимовича, увидев его весьма озадаченную физиономию.

— Но…Сталин…, - начал было он, но потом махнул рукой и сказал, — ладно, об этом потом!

— Хорошо, тогда продолжу… Первый спутник был запущен 5 мая 1957 года.

— А у нас в октябре того же года.

— Вот и первое расхождение. А какого числа?

— Четвёртого октября.

— Полгода, — отметила Эля.

— Ну, по-моему, пока не существенно… Ладно, дальше.

Через полгода, как раз в октябре, запустили второй и через месяц третий спутники. Американцы были в шоке.

Они со своей «суперпередовой» ракетой хотели запустить спутник величиной с апельсин, а наш первый весил центнер, второй — полтонны, а третий полторы. К тому же, как указал товарищ Сталин, были научными лабораториями. Только на первом был простой радиопередатчик. Американцы же планировали обычный рекорд…

— У нас было также, — подтвердил Борис Ефимович, — на втором полетела собака Лайка.

— У нас начали запускать собак только с четвёртого… — задумчиво отметил Михаил, делая пометки на своём листе, — когда началась отработка систем возврата грузов на Землю.