Джек Макдевит - Омега

Также нашли несколько академий или колледжей, самый дорогой из них – в Кулнаре, родном городе Макао. В Миракапе, городе на острове, который фактически был частью Т’Минглтепе, почти всю ночь напролет шли концерты. Келли с Диггером записали несколько инструментальных и вокальных. Кстати, голосовой диапазон гумпов ничуть не уступал человеческому. Коллингдэйл и его команда на «Аль-Джахани» по достоинству оценили местную музыку. Диггер и Келли видели гонки кораблей в городе Хопгоп на северо-восточном побережье и гонки на суше в Сакмарунге. Во всех этих городах варили отменный кофе. В конце дня все отправлялись в разнообразные бистро и таверны, и вечера пролетали в смехе и разговорах.

Жизнь на перешейке была хороша. Земля изобильна, море полно рыбы, и не похоже, что кому-то приходилось трудиться в поте лица.

«Они тут столько же, сколько и мы на Земле, – заметил Диггер в одном из своих отчетов для „Аль-Джахани“. – Но в технологическом отношении никуда не продвинулись. Может ли кто-нибудь дать этому объяснение?»

Никто не мог. Пара «коллингдэйловцев», Элизабет Мадден и Джейсон Холдер, думали, что гумпы просто недостаточно умны. «Да, они используют инструменты и строят города, – утверждали эти скептики, – но это не означает, что они могут дойти до промышленной революции».

Но если в развитии технологий гумпы мало чего добились, то с политикой дело обстояло совсем иначе. Во всех городах было правление посредством представителей, хотя схемы в разных местах различались. В Сакмарунге был один руководитель, избираемый из числа парламентариев. Он (или она) служил два года и ни при каких условиях не мог получить эту должность снова. Парламентский орган формировался свободным голосованием граждан. Коллингдэйл полагал, что правом голоса обладают все, но это еще не было выяснено до конца.

В Мандиголе применялась классическая спартанская схема: два главы исполнительной власти с равными полномочиями, которые, видимо, наблюдали друг за другом. Бракел избирал парламент и исполнительный совет, похожий на всепланетное правительство Земли. Не было признаков политической нестабильности, тенденций к войне, никаких бедствующих гумпов на улицах.

«В целом, – думал Диггер, – они отлично устроились. Конечно, это несложно, когда еду можно рвать с деревьев по пути домой».

– Все в соответствии с идеей Тойнби, – сказал Диггер, обращаясь к Келли.

– Кто такой Тойнби?

– Историк двадцатого века. Он считал, что для развития цивилизации необходима правильная среда. Она должна бросать вызов, но не такой, чтобы подавить цивилизацию. Вот почему мы видим прогресс в Китае и Европе, но не в Микронезии или Сибири.

Но гумпы не были людьми. Кто знал, какие правила применимы к ним? И тем не менее – спектакли, парки, храмы, ночные гуляния в городах: гумпы во многом чрезвычайно походили на людей. Они казались такими, какими захотели бы стать мы, если бы могли выбирать.

Но в чем секрет?

У них тоже бывали ссоры и драки, Диггер видел это несколько раз. У них были воры. Об этом свидетельствовали запертые двери библиотек и других мест, где хранились ценные вещи. Но их женщины без страха ходили по улицам ночью. И у них не было армии.

– Их общество несовершенно, – заявила Келли, – но они многое делают правильно.

– Может, это ДНК?

– Ты имеешь в виду ген миролюбия? – Она пожала плечами. – Не знаю.

– Я говорю о генах интеллекта. Развита их технология или нет, но я начинаю задумываться, не разумнее ли они, чем мы.

На вершинах сдвоенных куполов стояли две статуи, похожие на изображения двух божеств, которые земляне видели в Бракеле: пожилой бог, тот, что держал свиток, и молодая богиня с музыкальным инструментом.

– Разум и страсть, – предположила Келли.

Все храмы – а в каждом из городов был храм, и еще несколько в сельской местности – имели крышу, но в остальном были открыты стихиям. Войти в храм можно было в любое время дня и ночи.

Редкие посетители бродили среди колонн, поддерживающих двойной купол. Казалось, богов здесь поселили каждого в своей квартире. Они или сидели, или стояли, или (в паре случаев) опирались на скамейки. Такого снижения градуса величия или надменности земляне не видели нигде. Это были боги в домашней, нецеремонной, обычной обстановке: заходи и выпей чего-нибудь.

На стенах было изображено, как они помогают детям перейти вброд реку, усмиряют штормовое море, высоко держат факел для путешественников, заблудившихся в лесу. Это была Ликонда, широко расправившая крылья, чтобы защитить своих подопечных от ночного холода. Из свитков исследователи узнали о ней немного. Ее описывали как защитницу небесного королевства, хотя не знали, за что ей достался такой высокий чин. Она была хранительницей знания, защитницей слабых, покровительницей путников. Тому, кто плохо обращался с незнакомцем, приходилось держать ответ перед Ликондой. В другом месте земляне увидели смеющегося бога, который, видимо, рассказывал анекдот группе трясущихся от смеха гумпов.

– Когда бог шутит, – прошептала Келли, – найдется ли тот, кто не засмеется?

Другой бог, чье имя было неизвестно, сжимал меч.

– Смотри! – Келли остановилась напротив фриза. На божестве был военный шлем, в одной руке – древко с трепещущим знаменем, другая высоко поднимала оружие. Он казался разъяренным, перед ним толпились демонические существа. Нападавшие были вооружены саблями и дубинами. Грубое оружие.

Диггер затаил дыхание.

Демонические существа...

...выглядели определенно как люди. Как фигура верхом на носороге.

– Носы длинноваты, – сказала Келли во внезапно наступившей тишине.

Как и конечности. А ногти больше походили на когти. У существ были всклокоченные волосы, свисающие на спину. Лица излучали злобу и коварство. Это были мужчина и женщина, очень похожие на изображения демонов в земном искусстве пятнадцатого века.

– Мы были тут раньше? – спросил Диггер.

Стайка птиц вспорхнула с дерева, перегруппировалась и полетела на запад.

– Думаю, теперь мы знаем, почему они с криками убегали, когда ты показывался, – заметила Келли.

За храмом пересеченная местность поднималась к Скатбронам – так у гумпов называлась не одна горная цепь, но весь гористый север. На нижних склонах стояло несколько домов, была пара фруктовых садов. Посадочный модуль остался на одном из дальних утесов.

Его вызвали и, пользуясь возможностью, забрались в него прямо на площадке храма. Однако Келли развернула модуль правым бортом к морю, так что никто не видел, как открылся воздушный шлюз.

Келли подняла шаттл в воздух и направила обратно к утесу. Диггер отключил свои системы и, когда модуль совершил посадку, с радостью залез под горячий душ, переоделся и уселся в кресло. После того как Келли в свою очередь сходила в ванную, Билл организовал ужин. К радости Келли, Диггер захватил свечи и бутылку красного вина из запасов «Дженкинса».