Кирилл Трофименко - Гнев солнца [litres с оптимизированной обложкой]

– Как вы можете так спокойно обо всем рассуждать, Михаил? Вы посмотрите на этих чудовищ! У каких бандитов вы видели в распоряжении подобных существ?

– Здесь вы правы, пожалуй. У обычных разбойников такого не встретишь. Значит это какой-то биологический эксперимент, о котором нас забыли предупредить власти планеты. Может и хотели что-то сказать, да что толку? Терминалы-то не работают, – с горькой усмешкой ответил Литвиненко, – нам остается только ждать. Так как подеваться отсюда мы все равно никуда не сможем. Думаю, что скоро мы получим некоторые объяснения.

Долгополова взяла себя в руки и попыталась настроить стационарный Терминал, который, как и следовало ожидать, не заработал. Вскоре на столе стояли напитки и легкая закуска. Отшельники трапезничали бутербродами с красной икрой и омарами из центральных областей Империи, пили белое вино и уныло переговаривались, стараясь не думать о худшем.

События не заставили себя долго ждать.

Грандиозный прогулочный туристический лайнер ослепительно яркого на солнце белого цвета степенно вошел в притихший залив и направился к ожидавшим его черным катерам с красными рогами на носах. Судно было величественных размеров. Подобные корабли встречались на Тихом Омуте очень редко даже во времена короткого туристического бума, когда сюда устремились богачи со всей Империи. Михаил уже даже решил, что все суда подобного типа отправили на другую, более привлекательную планету, где сохранялась хоть какая-то приличествующая им инфраструктура. Правда, для этого пришлось бы использовать большие грузовые транспортники, о появлении которых на орбите не было слышно очень давно. Уж их прибытие ученый старался отслеживать, питая тайную надежду, что новейшее исследовательское оборудование все-таки привезут.

Нижняя палуба появившегося судна были завалена всевозможными громоздкими аппаратами неизвестного назначения. Большинство из них уже тронул изрядный налет ржавчины, в целом, они выглядели вполне работоспособными. Литвиненко подумал, что это вспомогательные средства для каких-то, явно преступных, целей. Уж точно – так экспериментальных роботов не транспортируют.

В отличие от того, что он сказал Екатерине, Михаил сильно сомневался, что прибыли неизвестные ученые для проведения дополнительных работ. На научный люд нежданные гости походили меньше всего. Уж скорее, это и вправду пираты. Только каких-то не местных, а истинно галактических масштабов. Литвиненко не мог не восхититься размерами и отличным состоянием пригнанной техники, которой при других условиях было место в музее или уже давно на древней свалке, на погибшей планете. Однако все эти суда и оборудование как нельзя лучше подходили для использования на Тихом Омуте. Планета как будто даже приветствовала плоды работы древних цивилизаций (воссозданные, естественно, в современных условиях), принимая подобные машины с распростертыми объятиями.

Михаилу в очередной раз подумалось, насколько же чудно устроена галактика, где могут соседствовать и не обращать друг на друга никакого внимания продвинутые ультрасовременные миры и архаичные, затерянные в просторах космоса такие вот обломки цивилизации. По которым и не поймешь – отсталый это мир или, наоборот, это осколок давно погибшей высшей расы, следы которой вот уже сотни лет ищут ученые по всей галактике. И ведь, что интересно – находят! Находят множество упоминаний о Предтечах в разных уголках вселенной, но потом все оказывается намного прозаичнее. Обычно, ими оказывались плоды работы забытых в веках человеческих миров или изделия Чужаков. Все равно, им находилось место в Музеях Непознанного, разбросанных по всей Империи. Энтузиасты не унимались и продолжали поиски, бороздя самые потаенные уголки галактики. Порой они находили что-то совершенно невероятное, это сразу причисляли к наследию Предтеч, не могли ничего объяснить и найти применение. В конце концов, все находки отправлялись в те же Музеи.

Загадок обнаруживалось великое множество, но что может быть страшнее для исследователя, чем найти зацепку, которую не к чему приложить, чтобы хотя бы немного продвинуться в изучении великой тайны Предков. Ведь предположительно это именно их таинственные отметки можно обнаружить на планетах абсолютно любого типа. Даже таких, например, где по определению никакая жизнь невозможна, и только мощнейшие телескопы угадывают эти следы с огромных расстояний на поверхностях кипящих планет, к которым нельзя подлететь на более-менее приемлемо близкое расстояние.

Литвиненко уже и не знал, так ли это. Но факты оставались фактами. Вся освоенная галактика полна загадок, а сколько всевозможных не открытых таинств лежит за ее пределами – невозможно вообразить. Именно поэтому академик обращал самое пристальное внимание на планеты, которые содержат необычные аномалии. Вполне справедливо полагая, что только самое тщательное их изучение позволит приблизиться к разгадке неизвестно чего, как бы парадоксально это ни звучало.

На борт своей научной базы, видневшейся сквозь жаркое марево в некотором отдалении, вышел доктор Накамура и начал громко кричать, привлекая внимание экипажа лайнера.

– Зачем он это делает? Совсем с ума сошел? – воскликнула в волнении Долгополова после нескольких минут тревожного ожидания. Ее округлые большие груди часто вздымались под обтягивающим платьем. Академик исподволь отметил, что бюстгальтера на возлюбленной не было. Это сразу становилось ясно по выпирающим возбужденным соскам.

– Наверное, он считает, что если мы будем оказывать содействие, то нас не тронут. Может, это и верно. Я не знаю, чего и ждать, честно говоря, – задумчиво ответил Литвиненко, оторвавшись от завораживающего зрелища. – Пойдемте, приближается гидросамолет. Нас тоже, похоже, обнаружили.

У импозантного усача ростом под два метра десять сантиметров – мистера Клауса Аугенталлера, как он представился – было надменное лицо, не лишенное, однако, какой-то особенной привлекательности. У него было обесцвеченные волосы и бесцветные глаза с ярко-красными зрачками. Аугенталлер явно был альбиносом, но каким-то не обычным.

Он не скрывал подозрительности по отношению к отшельникам. Оказалось, что об их присутствии именно в этих водах ему было неизвестно. Сидел предводитель бандитов (или кто они там?) в шикарном, обитом бархатом, со вставками платины, глубоком кресле во главе длинного стола, стоящего посреди роскошного салона-гостиной. На дилетантский в подобных вопросах взгляд Литвиненко цена кресла могла превышать стоимость всей обстановки в особняке Долгополовой вместе взятой, что удивляло и было непонятно – хороший это признак или плохой.