Кирилл Трофименко - Гнев солнца [litres с оптимизированной обложкой]

Солнце долгое время предупреждало аборигенов о недопустимости подобных действий. По всей планете начались природные катаклизмы, а уровень водной поверхности медленно, но неуклонно повышался. Омутчики не вняли предостережениям, и, в конце концов, терпение небесного светила лопнуло. Меньше, чем за неделю, уровень океана поднялся настолько, что затопил все поселения, оставив только несколько клочков суши, словно запоздало устыдившись своих действий.

– Вы говорите так, будто считаете местную звезду одушевленной, – заметил Литвиненко, как и все, увлеченный потрясающим воображение повествованием.

– Не я, дорогой академик, – возразил командор, – они. Они считают солнце живым.

– Ну и что же дальше? – воскликнула разрумянившаяся Долгополова, которая до этого постоянно хмурилась, морща свой прелестный носик.

Случилась совершенно невероятная вещь. Непосредственно перед окончательной катастрофой местной цивилизации все аборигены одновременно как будто сошли с ума, и ушли на зов звезды в океан. Так возникли ЭлЩиты. Основой для этих невероятных созданий стали обычные скаты, только огромных размеров. С ними местные гуманоиды и соединились непостижимым образом в единые тела, ныне обитающие в невероятных глубинах океана.

Аугенталлер добавил, что тела-то едины, да вот только разум каждый гуманоид, в придачу к общему сознанию, сохранил свой, самостоятельный. И на поверхностях гигантских ЭлЩитов отражаются лица всех, как считалось ранее, погибших обитателей планеты – мужчин и женщин, стариков и детей.

Так они и живут на протяжении последних столетий. Без возможности даже умереть. Им остается только вспоминать прошедшие времена, да каяться в допущенных ошибках.

Подобным образом солнце безжалостно наказало аборигенов за чрезмерные вмешательства в дела природы. Оно подарило им вечную жизнь, но и вечные муки.

– Господи, – прошептала Долгополова со слезами на глазах после возникшей паузы. Она явственно представила весь масштаб и ужас произошедшего.

Наступила тишина, Аугенталлер наслаждался произведенным эффектом. Паузу нарушил Накамура.

– Не кажется ли вам, господа, что все вышесказанное является предупреждением и для нас? Все симптомы повторяются. Так называемые, сошедшие с ума самоубийцы просто-напросто пополняют состав ЭлЩитов и также обречены на подобное аборигенам существование. И природные катаклизмы очень схожи с произошедшими событиями на планете много веков назад.

– То, что вы узнали, просто потрясающе, командор! – воскликнул возбужденный Кассиус Галлосиус, на время забывший о грозившей его подопечному смертельной опасности.

– Тем более нужно проводить более углубленные исследования, – подхватил Литвиненко, – ведь это же безграничный кладезь информации, который позволит нам разобраться и в самих себе.

– Кладезь очень опасной информации, – очень тихо добавила Долгополова, нервно поправляя безупречную прическу. – Если все так, то мы попросту обречены, как миллиарды несчастных, продолжающих влачить беспросветное существование.

– Господа, господа! – воскликнул Аугенталлер, – мне понятен ваш энтузиазм. Когда я закончу свое небольшое дело, вы можете здесь проводить сколько угодно исследований. Что до меня, то увиденное под водой вынуждает засомневаться в целесообразности долговременного нахождения на этой проклятой планете. Уж насколько я толстокож, даже меня возникшая картина миллиардов лиц – мужчин, женщин, стариков и детей – на склизкой, абсолютно черной поверхности этих ужасных скатов пробрала до костей. Именно поэтому я рассчитываю закончить свои дела в максимально сжатые сроки.

Его реплика заставила присутствующих вернуться к невеселой действительности.

– Вы хотя бы кормите моих охранников? – хмуро поинтересовался Алексиус Амвросий.

– И кормлю и пою, и пИсать отвожу, – добродушно отозвался Аугенталлер, – их временные неудобства долго не продлятся. Им повезло гораздо больше, чем моим людям (их более сорока человек), которые живьем стали обедом этих подводных тварей во время нашей вылазки.

– Что же вы все-таки собираетесь делать дальше, – решился узнать подробности Литвиненко, – и что, если не секрет, будет со всеми нами?

– Со всеми все будет в порядке, – спокойно ответил командор, – если, конечно, будете играть по моим правилам. Кстати, если кому интересно, то космодром взят под контроль моими людьми. Мне нечего скрывать. Все равно или мы все вместе погибнем, или все сложится хорошо для каждого, включая меня и мою команду. Завтра-послезавтра на орбиту планеты выйдет с десяток моих военных кораблей. Но это так, на всякий случай. Уверен, что до галактической бойни дело не дойдет.

– Десяток военных кораблей, – задумчиво произнес Литвиненко, – вы действуете не в одиночку! Никто не может позволить себе иметь столько военной техники! За вами кто-то стоит.

– Вы очень проницательны, академик, – усмехнулся Аугенталлер в свои роскошные усы, – только стоят не за мной, а я стою за ними. Кто и для чего, пусть останется тайной. Пока все не будет окончательно подготовлено. Надеюсь, что мой стационарный Терминал не подведет. А то даже он в последнее время сбоит чаще обычного, что заставляет меня торопиться. Не хочется, знаете ли, разделить судьбу всех этих практически погибших местных психов. Сейчас позвольте откланяться. Все, произошедшее сегодняшним утром, не прошло бесследно для моего организма, и я немного утомился. Завтра обещаю немного подробнее посвятить вас в свои планы. Может быть, даже кое-что расскажу о себе. Вижу же, как все заинтригованы. А пока вы можете продолжать наслаждаться ужином и вести великосветские беседы. И большая просьба…. Не делайте глупостей. Вы находитесь под неусыпным наблюдением. Да и что вы будете делать, даже если кому-то удастся вырваться?

Задав этот риторический вопрос, который последнее время мучил и Литвиненко, командор степенно удалился. А его помощники, вооруженные автоматами заняли свои посты у всех дверей на некотором отдалении от стола, всем своим видом показывая, что разговоры собравшихся их нисколько не интересуют.

Дождь за окнами усиливался. Вдалеке загромыхал гром, и сверкнули всполохи многочисленных молний. Люди за столом сидели притихшие, каждый погрузившись в свои нерадостные мысли. Аппетита не было ни у кого. Надвигалась гроза.

Стихия скоро разбушевалась, и начался сильнейший ливень, который сопровождался штормом. Огромный теплоход не обращал внимания на бурю, плавно покачиваясь на волнах. В салоне-гостиной потихоньку завязался разговор. Оставшиеся за столом люди, старались не акцентировать внимание на своем бедственном положении. Сейчас всех занимала другая тема. Тема, которая обещала стать настоящей сенсацией при благоприятном развитии событий.