Даниэль Зеа Рэй - Егерь

– Они тебя выбирают, а не ты их, – шептал он. – Это дар – привлекать их. А наследие – убивать. Чувство вины пройдет. Ты поймешь, что являешься частью чего-то большего, чем ты сама. Ты – егерь, и это у тебя в крови.

– Я не хочу… – шептала она. – Не хочу жить так…

– Ты привыкнешь. Мы все привыкаем к тому, что нам не нравится.

– Как привык ты?

– Конечно, милая. Как привык я.

Он сделал ей предложение спустя два года после этого разговора. К тому времени на счету Роден было около тридцати выслеженных и убитых зверей. Накануне свадьбы ее вызвала к себе госпожа Сомери. Она еще раз спросила, готова ли Роден связать судьбу с ее сыном, чем нисколько не удивила. Разговор получился невнятным и после него остался неприятный осадок. Роден знала, чем вызвано это беспокойство матери о судьбе сына. В пророчества суиряне верили так же сильно, как и в то, что могущественней Суи нет планеты во Вселенной. Роден же мутные предсказания провидцев мало интересовали. Насущными в то время были долги рода Уилберри, которые нужно было как-то погашать. И Он сказал, что Роден не стоит об этом беспокоиться. Роден больше ни о чем не стоит беспокоиться, ведь Он – ее жених – решит все проблемы за нее. Сказке не суждено было длиться долго. Свадьба стала началом конца. Она потеряет мужа, которого, как ей казалось, любила. Она потеряет его так же, как и собственную жизнь. Вот – все было хорошо, а вот уже ничего нет, и кто-то на сеансе психотерапии пытается убедить ее в обратном. Рядом не осталось никого. Никого, кроме матери, на плечи которой легла забота не только о больной дочери, но и о благосостоянии рода Уилберри. Нужно было выживать. Нужно было сохранить лицо. Впервые за столько лет, прожитых сначала в тени мужа, затем в тени славы дочери, матери пришлось взять все на себя. И она с этим блестяще справилась. «Держи друзей близко, а врагов – еще ближе». Первое, что сделала мать Роден, это наладила контакт с Сомери. С той самой Сомери, которая похоронила родного сына. Шаг, которого никто не ожидал, но благодаря которому род Уилберри окреп и стал сильнее. Давние враги, жена и любовница, женщины, потерявшие мужей, женщины, пережившие материнское горе, объединились и стали сильнее. Вот только Роден не обмануть лживой заботой и участием. Эта игра длится вот уже семь лет. Достаточно долгий срок для того, чтобы каждая из сторон подготовилась.

Роден улыбнулась, закуривая елотку в темноте. Доктор Ситен была одним из подарков госпожи Сомери своей бывшей невестке. Как тонко и в то же время умно… «Что ж, Сомери… Может отец и любил тебя, как никого в своей жизни, но все же знания рода он передал своим детям, а не тебе…»

Браслет Роден завибрировал, и она приняла вызов.

– Привет, сестренка, – улыбался Имайджа.

– Ты все сделал? – спросила она, выдыхая дым.

– А где слова благодарности?

– Спасибо.

– Будь осторожна, Роденика. Не заиграйся сама.

– Об этом можешь не беспокоиться, – она выпустила колечко дыма.

– Я беспокоюсь, потому что он слишком сильно беспокоится о тебе. Не думал, что он окажется таким…

– Каким?

– Человечным, Роденика.

– Он – ее Ученик, Имайджа. А среди ее учеников не бывает тех, кто ни в чем не виноват, – Роден отключила вызов и едва не швырнула браслет в сторону.

Ничего не изменилось. Все идет по плану. Все так, как должно быть.

– Извини, что без приглашения, – Зафир переминался с ноги на ногу на пороге дома сестры.

– Проходи, – она распахнула дверь шире. – Проходи, скоро ужин подадут. Камилли повел Шулин в парк. Они вот-вот должны вернуться.

Зафир вошел в дом, разулся и повесил плащ на вешалку.

– Я не буду ужинать. Так, заехал узнать, как ваши дела…

Назефри склонила голову на бок и улыбнулась брату.

– В отличие от тебя, Зафир, у нас все хорошо.

Он прошел в гостиную и присел на диван. В последний раз он был в этом доме около года назад, когда они праздновали очередной день рождения Назефри.

– У тебя скоро день рождения, – произнес Зафир. – Над подарком от брата уже думала?

– У меня все есть, – улыбнулась она, присаживаясь рядом с ним и беря его за руку.

– Тогда я подарю тебе очередные серьги, которые ты не будешь носить.

Назефри засмеялась и посильнее сжала руку.

– Что случилось, Зафир? О чем ты пришел мне рассказать?

– Она использует меня, – произнес он, отворачиваясь. – Сегодня люди Стефана нашли репортера, который задавал неудобные вопросы на пресс-конференции о прошлом Роден. Он знал слишком много. Знал такое, о чем не догадывался я сам. Я встретился с ним. Знаешь, меня очень трудно обмануть. Но она… Она обманывает меня и раскусить ее я не в состоянии.

– Она обманывает или скрывает что-то? – спросила Назефри. – Знаешь, грань тонкая, но разница есть.

– Этот репортер… В какой-то момент беседы я уловил нечто. Нечто странное. Он напомнил мне ее. Напомнил так сильно… Когда курил, когда затягивался… Это трудно описать словами. По мере того, как он излагал подробности ее жизни, я все больше и больше укреплялся в мысли, что они с ним – родственники. Разрез глаз. Линия бровей. Даже улыбки у них похожи. И хоть оболочка у него – как у обычного суирянина, это ничего не меняло. Его настоящее имя – Имайджа Уилберри. Он – брат Роден.

– Как ты это определил? – напряглась Назефри.

Зафир повернул к ней голову и улыбнулся.

– Пришлось прихватить с собой стакан, из которого он пил. Одна из сотрудников моего отдела любезно провела анализ ДНК со слюны. Имайджа Уилберри числится сотрудником нашего бюро. Официально числится, – добавил Зафир.

– И что это значит? – не поняла Назефри.

– Что ты знаешь о Суе? – спросил ее Зафир. – Что знаешь ты о ней, кроме того, что Сомери – ее Президент? Три года назад Стефан подложил Сомери свинью, объявив о том, что Императоры Навернии и Олмании устроили заговор в результате которого создали пространственное оружие и вступили в контакт с иными. Фуиджи был вынужден подтвердить его слова на Межгалактическом Совете и на нас посыпались вопросы. Мы приютили гостей из другого пространства и оказались втянуты в борьбу за новые технологии. Ради этой борьбы Сомери вышла из тени. Ради этой борьбы она открыла Сую для посещений. Но, изменилось ли что-то? Мы до сих пор ничего не знаем о суирянах. Они все так же изолированы от остальных, хотя доят Вселенную похлеще Доннары.

– Суя – всегда была особенной планетой, – кивнула Назефри. – Первый шаг к налаживаю отношений сделан. Позже мы узнаем больше и о самих суирянах.

– У них есть правящая элита, – прошептал Зафир. – Представлена разношерстными представителями знатных родов. У каждого рода – свои знания и навыки, которые передаются по наследству. Этих родов немного, около двадцати, но живут они обособленно и закрыто. Сомери – одна из их представителей. Знаешь, как между собой они называют ее? – Зафир улыбнулся. – Мастер. Мастера – это профессиональные убийцы, Назефри. Это лучшие Учителя, хранящие знания о тайных суирских техниках ведения боя. Сомери очень сильна. Она никого не боится, думаю, даже Урджина с Эстой. Роден происходит из другого знатного рода. Они называют себя Егерями. Согласно традициям суирян, Егеря охраняют их мир от животных. Они выслеживают и убивают людей, которые преступили черту человечности и уподобились зверям.