Андрэ Нортон - Королева Солнца: Аварийная планета [сборник litres]

– Сейчас.

– Но…

– Или никогда.

Тут Дэйн понял, что вибрации корабля вызваны не погрузкой, потому что грузили уже всякую мелочовку. В небе беспрерывно гремели раскаты и сверкали пурпурно-белые полотнища молний, а серебристый дождь хлестал со все возрастающей силой.

Он встряхнул головой, закрыл компьютер и включил общий вызов по интеркому:

– Все по местам и пристегнуться к взлету.

Они с Рипом выполнили обход, проинспектировали, все ли на местах и пристегнуты, и Дэйн вернулся в грузовой отсек. Он проверил, как там Туе, которая с непривычной серьезностью пристегивалась к противоперегрузочному креслу. Дэйн переключил консоль на свой видеоэкран, пристегнулся и стал ждать.

На экране он видел, как Рип сел, обтер руку о штаны, посмотрел на Лоссина, который работал на связи. Они решили заранее, что для этого взлета потребуется, чтобы все инженеры и механики были под рукой: Али, Иоганн и Джаспер сидели в машинном отделении.

– Приготовились отдать тросы, – скомандовал Рип. Они решили пожертвовать ботами растяжек ради экономии массы и быстроты взлета. – По моему сигналу через пятнадцать секунд.

Пока он говорил, руки его двигались над консолью, и корабль вздрогнул, когда ожили боковые ускорители.

– Десять секунд.

Из-под корабля вырвался клуб дыма; боковой экран Дэйна давал внешний обзор. Реактивные двигатели мягко загудели. Дэйн мысленно видел, как Иоганн навис над дисплеями, ловя любой признак неисправности и глядя на растущее давление.

– Пять секунд.

Теперь из-под «Королевы» расходилось массивное облако пара и дыма. Дэйн видел, как приличного размера камни подпрыгивали и дробились, подхваченные потоком выхлопных газов. Брошенное оборудование начинало тлеть, обрывки горящих плетеных матов разлетались пылающими летучими мышами. Загорелся и рассыпался угольками брошенный предмет, который Дэйн счел музыкальным инструментом. «Королева» дрожала и потрескивала, рев двигателей переходил в вопль и визг, звук нарастал…

– Две… один… старт!

Прогремела цепочка взрывов, отстреливших тросы от корабля, и «Королева» прыгнула в воздух. Рип толкнул рукоятки питания двигателей вперед, и на мучительное мгновение корабль завис, потом медленно – Дэйн ощущал это всем телом – продолжил подъем.

Корабль трясся, и Дэйн сгорбился над экраном компьютера, глядя на показания датчиков, нет ли где слабины, не сдвинулся ли груз, что при таком ускорении могло вызвать катастрофу.

Но все огоньки светились желтым, хотя тряска гремела барабанным боем, и боковой экран показывал, как быстро уходит вниз Гесперида IV и вспыхивают молнии в облаках под кораблем. Воздух провизжал мимо корпуса, будто сумасшедший органист играл токкату, – именно тогда тряска стала сильнее и резко затихла. Они вышли за звуковой барьер и опережали звук своего полета. Дэйн представил, как волна преодоления звукового барьера ударит там, теперь уже далеко внизу, по парящим.

«Королева Солнца» выходила в космос.

Дэйн почувствовал, как напряжение чуть отпустило, и глубоко вздохнул, ворочая из стороны в сторону заболевшей шеей и не отводя взгляда от консоли. Именно во время взлета обычно срабатывал закон Мерфи, особенно если загрузка велась в спешке.

Но облегчение его длилось недолго.

Экран внешнего обзора вдруг затянуло световыми мазками, изображение начало прыгать.

– Входим в ионосферу, – объявил голос Лоссина. – Задействуем пылевые экраны.

Бронированный щит, предназначенный для зон космоса, сильно засоренных микрометеоритами, отсек экран внешнего обзора. Через секунду на нем появилась диаграмма электрических полей планеты, и Дэйн уставился на нее, не веря своим глазам: «Королева Солнца» поднялась всего на двадцать пять километров – меньше чем до половины уровня, где обычно начиналась ионосфера!

– Штоц! Тау! – раздался голос Рипа. – Есть у вас эти показания?

– Подтверждаю. – Голос Штоца прозвучал напряженно-сухо.

Когда Дэйн вводил запрос в компьютер, от напряжения ему казалось, будто череп сдавило невидимыми тисками. Выскочивший ответ заставил его стиснуть зубы: дикие флуктуации магнитного поля выходили за рамки всего, что наблюдалось когда-либо на любой планете, известной компьютеру корабля.

Дэйн открыл на экране окно с видом мостика. Рип Шеннон был натянут как струна. Профиль его четко выделялся на фоне экрана, руки летали над консолью уверенно и быстро, а «Королева» с трудом, но набирала высоту.

Наблюдая за Рипом, Дэйн почувствовал эхо в мозгу – Рип смотрел, как он смотрит, – и головокружение от этого эха заставило его на секунду закрыть глаза. Потом он ощутил такое же смещение от Джаспера – но от Али ничего. И за это спасибо, угрюмо подумал Дэйн.

Потом раздались тревожные гудки – консоль Лоссина подала сигнал.

– Обнаружен тормозной импульс, пеленг десять тридцать два, девятьсот километров… – Доклад татха на мгновение прервался. Лоссин склонился над консолью. – Выход из ионосферы, – сказал он. – След потерян.

Дэйн явственно слышал озадаченность в его голосе.

По интеркому побежал быстрый разговор:

– Мы все еще поднимаемся на максимальной тяге?

– Да, но тогда как…

– Отставить треп! – резко сказал Рип, и его непривычная грубость подчеркнула напряженность момента.

Молчание.

«Королева Солнца» вздрогнула и вроде бы замедлилась, будто на что-то налетев, но Дэйн знал, что при такой скорости столкновение с чем-нибудь твердым разрушило бы корабль.

Снова открылись пылевые экраны, и образ внешнего мира мигнул и стабилизировался. Это походило на вытянутый смерч пламени, несущийся над облаками и сеткой молний Геспериды IV – темным фоном ослепительной вспышки.

– Огонь бластера, два-девяносто отметка тринадцать, удаление девяносто километров.

Голос Лоссина звучал странно – почти пронзительно. Страх это или возбуждение? Дэйн ощутил струйку пота, стекающую с брови, и подумал, что скорее страх.

– Девяносто! – крикнул Штоц по интеркому.

Дэйн вспомнил, что им неизвестно, насколько мощны коллоидные бластеры. Эта информация была строго засекречена Космической полицией. Теперь у них есть основания для оценок, и эти оценки куда хуже, чем кто-нибудь мог предполагать.

– Чуть ближе попадут – и мы сваримся, – пискнула Туе.

Дэйн поднял голову, увидел ее огромные желтые глаза, увидел, как напрягся ее гребень. Он нехотя кивнул. Если они ощутили эффект промаха на девяносто километров, то пройди луч ближе – от «Королевы» останется пар и замерзающие капли металла.

Дэйн обернулся к экрану, где расплывался факел от оружия пиратов. Какие же у них теперь шансы?

– Неплохо бы нам уйти подальше, – вдруг сказал Штоц. – Меньше атмосферы – меньше ударная волна и поперечное рассеивание.