Владимир Забудский - Путь к звёздам

— Да, я понимаю. Ты ведь знаешь, как мне жаль, Дюк.

— Знаю, Саша. И поэтому я прошу тебя сделать то, что следует сделать. Тело моего сына должно быть доставлено на Землю и погребено в присутствии близких людей. Две недели — это достаточный срок, чтобы закончить со всеми этими расследованиями. Все мы и так понимаем, что это был роковой несчастный случай. И я не хотел бы, чтобы из-за бюрократических формальностей наш Энди продолжал ещё невесть сколько лежать в морозилке в трёхстах тысячах километров от дома.

— Я это понимаю, Дюк. Я устрою так, чтобы он отбыл в самое ближайшее время. Обещаю. И я позабочусь о том, чтобы расследование было доведено до конца.

Он раздраженно отмахнулся от последних её слов рукой, и грустно покачал головой.

— Это уже неважно, Саша. Все эти расследования. Наказание какого-нибудь техника за служебную халатность не вернёт Энди к жизни, а лишь сломает другие жизни. Ни я, ни Мег, не жаждем возмездия. Мы хотим лишь проститься с ним, как положено. А затем начать учиться как-то жить с этим всем дальше. Пусть это и кажется сейчас невозможным.

— Да, я понимаю.

Около пяти минут после этого разговора Саша просидела в оцепенении. В её памяти вновь и вновь выстреливали флэшбэки, касающиеся её кузена. Были ли они близки? Нет, нисколько. Она могла теперь сколько угодно обманывать себя, говоря, будто любила его в глубине души. Но это было не так Этот маленький заносчивый засранец был скорее привычен ей с детства, как старый геморрой, чем любим.

Самоуверенный и надменный, но при этом закомплексованный интроверт, Энди искренне считал себя непризнанным гением, а окружающих — толпой идиотов. Он жил запертым в своём маленьком мирке, где был ограждён от реальной жизни и нормального общения с кем-либо, кроме таких же фриков, как он сам. Энди не был персонажем, которого было легко любить.

Саша всегда признавала, что кузен — очень толковый айтишник. Но она не могла отрицать, что по характеру он — тот ещё маленький ублюдок. И, за исключением случаев, когда его услуги требовались ей для работы — она не имела ничего против того, чтобы сократить общение с ним до минимума.

Однако в последние годы ситуация всё-таки изменилась. Нельзя сказать, что они с Энди стали очень близки. Даже будь у Саши желание уделить кузену больше времени, она просто не смогла бы этого сделать, занимаясь работой по 20 часов в сутки 7 дней в неделю. Но всё-таки они стали ближе, чем были прежде. Проект «Пионер: Экспансия», к которому Энди вначале подступился нехотя, со своей обычной брезгливостью, постепенно захватил его с головой. Размах поставленных перед проектом технических задач был более чем достаточен, чтобы бросить серьёзный вызов любому гению. А серьёзные интеллектуальные вызовы, в отличие от физических, Энди обожал. Поскольку проект был также страстью и манией Саши — на этой почве им с кузеном стало проще находить общий язык.

Даже Перкинс и Ву стали отмечать, что Энди сделался менее несносен, чем раньше. А в последнее время, когда у него вдруг проявились романтические чувства к Акеми Аоки (причём такие сильные, что он даже захотел потащиться следом за японкой в 120-дневную командировку на станцию «Gateway», закрыв глаза на тысячу и одну опасность, которые прежде непременно перечеркнули бы в его голове любые мысли о возможности подобного путешествия) Энди и вовсе предстал перед ними в совсем новом свете. Было что-то трогательное в романтической истории этих двух замкнутых нелюдимых компьютерных гиков, которые говорили и мыслили на одном языке, непонятном 99 % остального человечества. И хотя со стороны казалось, что Акеми происходящее трогает намного меньше, чем Энди — Саша понятия не имела, что на самом деле творится под холодной и непроницаемой личиной японской айтишницы (да и времени на подробные размышления на этот счёт у Саши, откровенно говоря, не было).

«Надо будет поговорить с ней. Сказать хоть пару слов поддержки» — поставила Тёрнер зарубку в своей памяти, хотя и предполагала, что Акеми выслушает её без каких-либо проявлений эмоций и не станет откровенничать. Во всяком случае — так случалось в те предыдущие пару раз на протяжении этих лет, когда Саша пыталась заговаривать с ней о чём-либо, кроме дел.

— Прости, братишка, — прошептала Саша грустно в завершение размышлений об Энди, закусив губу и устремив взгляд за иллюминатор, где мерцали бесчисленные звёзды. — Я на самом деле совсем тебя не знала.

Чтобы отвлечься от самоедства, Саша погрузилась в дополненную реальность и пробежалась по заголовкам новостей ведущих информационных агентств, автоматически подобранных для неё по ключевым словам. Ничего нового и удивительного для неё там, разумеется, не было. Как и ничего воодушевляющего.

«Директор UNOOSA: пока не удалось достичь значительного прогресса в переговорах по рамочному соглашению об исследованиях на Земле-2».

«Основные разногласия касаются принципов освоения и разделения территории, а также демилитаризации. Консенсуса пока нет — источник в переговорной группе ООН по Земле-2».

«Станция «Gateway» всё меньше похожа на мирный международный исследовательский объект. Обстановка накаляется. Специальный репортаж корреспондента New Times с орбиты Луны».

«Эра» будет готова к началу полётных испытаний в течение года — спикер «Star Bridge» Ситта Редди в эксклюзивном интервью Deutsche News».

«Проект «Star Bridge» станет самым дорогим и масштабным в истории космической эры. Шокирующие цифры в материале Earab Sahih».

«Евразкосмос» и CNSA в совместном заявлении развенчали мифы о военных приоритетах программы «Синьцзы».

«Представитель китайского правительства назвал нелепостью опубликованное расследование информслужбы PIC о масштабных экспериментах на людях, якобы проводимых Китаем с целью адаптации к атмосфере Земли-2».

«Официально. Президент ЕКФ, комментируя информацию об оснащении корабля «Прорыв» аннигиляционным вооружением российского производства, вновь подчеркнул, что оружия, запрещённого конвенцией ООН, его страна не производит».

«Новые шокирующие подробности об «Экспансии». Распиаренный мегапроект Рикардо Гизу оказался пшиком? Сенсационное расследование Dover Post».

«Блог экс-директора NASA: проект «Пионер-2» полон непоправимых просчётов. Всем будет спокойнее, если «Пегас» никогда не взлетит».

«Пегас» не способен стартовать в ближайшее время из-за недостатка топлива — сообщил агентству Watchdog источник, близкий к проекту «Пионер-2».

— Нам определённо следовало бы вкладывать больше денег в пиар, — недовольно пробурчала себе под нос Саша, оценив общую картину космической гонки и портреты её участников, как они были нарисованы в СМИ. — Впрочем, лучше всё-таки в топливо.