Лоис Буджолд - Судьба [сборник litres]

Оливер явно погружен в себя более чем обычно. Может, неприятности на службе? Нет, вряд ли, сегодня у него выходной. Корделия бы не одобрила, если он все же занимался делами.

– Как ты провел день, Оливер? – поинтересовалась она.

И он рассказал о занимательной поездке в университет. Катриона явно заинтересовалась, а вот Майлз, похоже, предпочел бы говорить про Зергиярский флот. Впрочем, именно Майлз задал вопрос по существу:

– А откуда такой интерес к озеру Серена?

– Я возил туда вашу маму ходить под парусом.

– А-а. Папа это любил.

– Да, и меня научил, еще тогда.

– Меня тоже. Но, честно говоря, я в юные годы отдавал предпочтение дедовым лошадям.

Корделия понадеялась было, что разговор входит в нужное русло доверительных признаний, но не тут-то было. Оливер принялся с неумеренной восторженностью живописать подводный мир Серены, каким он предстает сквозь дно прозрачного каноэ. Такой самозабвенный порыв придал ему больше обаяния, и Катриона заулыбалась.

– Но вы же не планируете развитие этого района? – уточнил Майлз. – Мама всегда была против заселения зон тектонической активности.

Корделия надоело ходить вокруг да около, и она решилась:

– На самом деле у нас с Оливером там было свидание.

Майлз недоуменно моргал. Молчание слишком затянулось. Катриона переводила взгляд с Корделии на Джоула и обратно.

– Мои поздравления! – воскликнула она.

До Майлза, похоже, не дошло. Он только и смог промямлить:

– Э-э… свидание? Что именно ты имела в виду? В данном контексте.

– Совокупление, милый, – уточнила Корделия с подчеркнуто бетанской нейтральной интонацией.

– А-а… – Молчание. – Спасибо за разъяснение. – Лучше бы промолчала, было написано на его лице.

Катриона, покосившись на мужа, едва сдерживалась, чтобы не захихикать. Оливер, фигурально выражаясь, залег на дно, но его губы дрогнули в улыбке. Не похоже, что он собирается покраснеть от смущения. Наконец-то он, к радости Корделии, откинулся на спинку софы и приобнял ее за плечи, доброжелательно глядя на Майлза.

– А это… происходит открыто? Здесь об этом знают? – уточнил Майлз.

– Ну, пресс-релиз я не выпускала. Грегору я сообщила в том же письме, где писала про Аурелию. И, конечно, Элис с Саймоном тоже в курсе.

– И они все трое знали? А мне не сказали? И давно ли мне стало опасно доверять тайны? – возмутился Майлз. И, помолчав, добавил: – Так вот почему Грегор все твердил, что, если я хочу узнать больше, мне следует самому тебя спросить. А я подумал, что, может, он хотел, чтобы я здесь провел некое расследование?..

«Очень может быть, что ты правильно понял…» Но Корделия решила не произносить вслух эту мысль.

Майлз все больше мрачнел, бросая на них осуждающие взгляды.

– Хм-м… А тебя не беспокоит политический аспект такой ситуации? Здесь, на Зергияре, а может, и не только?.. – Он помедлил, собираясь с мыслями. – Я прямо так и вижу, как твои враги выдвинут обвинение… конфликт интересов, к примеру? И основание имеется. Два человека, занимающие на Зергияре самые высокие посты, открыто… э-э… сожительствуют, делят постель, так сказать…

Покосившись на Оливера, застывшего с каменным лицом, Корделия не стала уточнять, что таких человек было трое.

– Два человека на самых высоких постах на Зергияре делили постель друг с другом целых десять лет. Полагаю, к этому уже успели привыкнуть. Ведь я была вице-королевой не просто как жена твоего отца. Это было равноправное совместное назначение.

Майлз нетерпеливо отмахнулся: мол, нашла о чем сейчас говорить.

– Такого рода претензии обычно выдвигаются, когда один из партнеров замечен на незаконном использовании служебного положения другого в своих целях. Надо мыслить очень извращенным образом, чтобы расценивать нас с Оливером не как рабочую команду.

– Недоброжелателей это не остановит.

– Вот в том-то и дело, что их ничто не остановит, и нет никакой разницы, сделаю я что-либо или не сделаю.

Оливер неожиданно подал реплику:

– Один из афоризмов вашего отца гласил: «Не позволяй врагу определять твою стратегию». И он не только военную стратегию имел в виду.

– Допустим, есть враг, и не совсем гипотетический, – заметила Корделия сухо. – И у этого врага не совсем гипотетические цели. И что? Что конкретно он может сделать? Добиваться моей отставки? – Она обдумала неблагоприятный сценарий. – Если уж на то пошло, меня такое только разъярит. И заставит держаться за место гораздо дольше, просто чтобы доказать этим ничтожествам, что не им решать. Ха.

Майлз вертел в руках пустой бокал. Все еще пытается придумать логические обоснования для беспокойства и оправдать свои эмоции? Корделия не знала, позволить ему это или нет. Он ведь опытный тактик и поднаторел в поиске нестандартных ходов. Это хорошо, и даже очень, – пока он на твоей стороне.

– Если моя семья рада за меня, – с вызовом заявила Корделия, – то зергиярская общественность или еще какая может идти лесом.

Катриона все еще выглядела обеспокоенной. Что неудивительно для человека с таким сдержанным, мягким характером. Удивительно другое, как такая женщина могла выйти замуж за того, кто и близко не вписывается в ее зону комфорта. Корделия удивлялась, но была безмерно рада, что такое случилось.

– Тетя Фортиц в разговоре со мной как-то заметила, что любая женщина, если она публичная фигура, в первую очередь подвергается нападкам при помощи сексуальной клеветы.

Корделия пожала плечами:

– Профессор – мудрая женщина и блестящий историк, но тут нет ничего нового. Просто уму непостижимо, чего только не нашептывали злые языки про нас с Эйрелом, когда он был регентом или уже позже – премьер-министром. Тут хватало и сексуальной клеветы, и не только. Право же, не знаю, и как только у нас хватало времени на все это.

– Да… пожалуй, – нехотя согласился Майлз. – В основном они никак не могли смириться с тем, что ты бетанка, какой простор для воображения… А уж па всегда был мишенью для клеветников. Полагаю, он считал, что гранаты куда как хуже слов.

«Точнее – и те и эти не подарок».

– Надо сказать, моя научная подготовка в астроэкспедиции совсем не годилась для политики в столице Барраяра. Я-то всегда считала, что нет ничего хуже, чем утверждать то, истинность чего может быть сомнительна, всегда необходимо подтверждение. Жизни людей могут зависеть от точности информации. Поэтому для меня слухи и сплетни выглядели не просто жестокостью, а чем-то нарушающим правильный порядок вещей.

– Странно, – заметила Катриона. – Барраярцы вроде бы считают бетанцев задвинутыми на сексе, но стоит оказаться на Бете, и сразу ясно, что они вовсе не такие.

– Ну конечно. А с чего бы им такими быть? – усмехнулась Корделия.