Вернор Виндж - Пламя над бездной [сборник]

— Мы это вместе сделали, ты и я. Помнишь?

Головы кивнули.

— Кое-что. Та часть меня была одна… ни за что бы сама это не сделала.

— Правильно. Как и я. Но вместе мы выжгли волчье гнездо.

Щепетильник мгновение глядел на нее, вращая глазами.

— Да. Мы это сделали. — Он поднялся на лапы, резко дернул головами, так что заглушки хлопнули. — Да! — И придвинул к ней Белоголового.

Йоханна выпрямилась. Они с Белоголовым вышли на открытое пространство. Четыре метра. Шесть. Она слегка поглаживала элемента по шее. Отойдя от остального Щепетильника на двенадцать метров, Белоголовый сбился с шага. Поднял голову, помотал ею, озираясь, увидел Йоханну и двинулся дальше, медленней.

Йоханна мало что запомнила из церемонии, потому что смотрела в основном на Белоголового. Древорезчица произнесла длинную непонятную фразу. Каким-то образом у них на воротниках появились богато украшенные резьбой деревянные медали, и они пошли обратно к остальному Щепетильнику. Потом девочка снова осознала присутствие толпы. Те растянулись под пологом леса, насколько хватало глаз, и каждая стая весело приветствовала их, а громче всех кричали Щеповы пушкари.

Полночь. Тут, на дне долины, в нескончаемом дне бывала пора, когда солнце на три-четыре часа опускалось за северную стену. Не ночь, даже не сумерки. Дым пожаров на северной стене сгустился. Йоханна могла обонять его.

Она прошла от бивуака пушкарей к центру лагеря и палатке Древорезчицы. Там было тихо; она слышала, как пищат в кустарниковой поросли какие-то зверушки. Празднество продлилось бы дольше, но все понимали, что уже через несколько часов придется взбираться на северную стену ущелья. Поэтому веселье уже почти улеглось, лишь кое-где раздавались взрывы хохота или попадалась навстречу стая навеселе. Йоханна шла босиком, перекинув через плечо сапоги. В такую засуху подошвам было приятно ступать по мягкому мху. Сквозь разрывы в лесном пологе проступало затянутое дымом небо. Удалось почти забыть то, что произошло, и отвлечься от того, что предстояло.

Стражники, охранявшие палатку Древорезчицы, не остановили девочку, лишь окликнули вполголоса. Ну да, не так уж много людей тут слоняется. Королева высунула морду наружу:

— Заходи, Йоханна.

Древорезчица расселась в своей обычной позе, кружком, со щенками в центре. Было совсем темно, лишь немного света проникало от входа в палатку. Йоханна плюхнулась на подушки, где привыкла спать. Весь день и вечер после награждения она выжидала момента поговорить с Древорезчицей по душам. Но… пушкари на пиру были так счастливы. Йоханна не решилась разрушать атмосферу.

Древорезчица склонила голову, глядя на нее. Двое щенков повторили движение.

— Я тебя видела на пиру. Ты трезвенница. Еда наша тебе в основном подходит, но пива ты не пьешь.

Йоханна передернула плечами. «И вправду, почему?»

— Детям не положено выпивать, пока им не исполнилось восемнадцать.

Таков был обычай, и родители ему следовали. Йоханне пару месяцев назад сравнялось четырнадцать; Данник напомнил ей об этом в точный час. Она задумалась. Не случись всего этого, живи она, как прежде, в Высокой Лаборатории или на Страумлианском Просторе, старалась бы удрать с подружками из дому, вкусить запретных плодов? Вероятно, да. Но здесь, где она предоставлена самой себе и уже прослыла великой героиней, она и капли в рот не взяла… Может, потому, что мамы с папой тут нет и, если следовать их пожеланиям, они вроде как рядом. На глаза навернулись слезы.

— Мм. — Древорезчица вроде бы не заметила. — Странник тоже так говорил. — Она потыкалась носами в щенят и усмехнулась. — Думаю, в этом есть резон. Этим двоим пива не дают, пока они не подрастут, хотя сегодня вечером они наверняка от меня чуток насосались. — В палатке слегка пахло пивом.

Йоханна резким движением утерла слезы. Ей не хотелось сейчас говорить о подростковых проблемах.

— Ты знаешь, сегодня ты со Щепетильником нехорошо поступила.

— Я… да. Но я с ним это предварительно обсудила. Он не хотел, но мне показалось, что он… упрямится , правильное слово? Если б я знала, как ему тяжко, то…

— Он там на глазах у всех чуть не распался. Если я правильно понимаю, это его опозорило бы, разве нет?

— Да. Честь в обмен на верность на глазах равных себе — это важно. По крайней мере, так правлю я. Странник или Данник, вероятно, подскажут дюжину других способов управления. Пойми, Йоханна, мне нужен был этот акт Обмена, и вы со Щепетильником должны были при нем присутствовать.

— Да, я знаю. Мы двое спасли ваши задницы.

— Прикуси язык! — Голос ее стал жестче, и Йоханна вспомнила, что говорит со средневековой королевой. — Мы в двух сотнях миль от моих границ, почти в сердце домена Шкуродера. Через несколько дней мы столкнемся с врагом и в большинстве своем погибнем неизвестно за что.

У Йоханны внутри все оборвалось. Если не получится пробиться на корабль и закончить начатое родителями…

— Пожалуйста, Древорезчица! Оно того стоит!

— Я понимаю. И Странник понимает. Большинство членов Совета соглашаются с нами, хотя и не без оговорок. Но Совет говорит с Данником. Мы видели ваши миры, видели, на что способна ваша наука. С другой стороны, мои подданные, — она махнула головой в сторону лагеря за выходом из палатки, — следуют за мной, потому что верят, а еще из преданности. Для них положение смертельно опасное, а цель не вполне ясна. — Она помолчала, хотя двое щенят еще мгновение принужденно жестикулировали. — Я, если честно, не понимаю, как вы убеждаете свой народ идти на такой риск. Данник рассказывает о воинской повинности.

— То было на Нюйоре, в давние времена.

— Не важно. Суть в том, что мои войска тут, потому что они верны мне, по большей части — именно мне лично. Шестьсот лет я оберегала их; воспоминания и предания ясно свидетельствуют об этом. Я не единожды видела сокрытую опасность, и не единожды советы мои спасали тех, кто к ним прислушивался. Вот что держит здесь бо́льшую часть солдат и пушкарей. Каждый волен вернуться. Что они должны думать, если первое наше «сражение» произошло, когда мы, подобно неопытным… туристам… напоролись на волчье гнездо? Не окажись вы со Щепетильником волею счастливого случая в нужном месте в нужное время, я бы погибла. Странника бы убили. Наверное, треть армии бы тут полегла.

— Не мы, так кто-то другой, — тихо ответила Йоханна.

— Возможно. Хотя не думаю, чтобы кто-то другой отважился выстрелить по гнезду. Ты понимаешь, какой эффект это способно оказать на моих подданных? Если несчастный случай в лесу чуть не погубил нашу королеву и наше удивительное оружие, то что же сулит нам стычка с мыслящим врагом? Вот какой вопрос гложет многих. Если бы я на него не ответила, мы бы не вышли из этой долины, по крайней мере в северном направлении.