Вернор Виндж - Пламя над бездной [сборник]

— Да вырубите вы его! — Равна вцепилась в пристежку и опустила себя на пол. Ее подташнивало, хотя то мог быть симптом вполне естественной паники. — Ни фига себе придонный люггер. Мы влетели прямиком в Медленную Зону, а он только и может, что задним числом предупреждения выдавать!

Зеленожка переместилась к ней «на цыпочках», цепляясь за потолок щупальцами.

— Даже придонные люггеры бессильны в таких ситуациях, миледи Равна.

Фам отдал кораблю какую-то команду, и большая часть дисплеев очистилась.

— Даже самая сильная зонная буря редко вздымается выше нескольких световых лет. Мы сейчас в двух сотнях световых лет над границей Зоны. Вероятно, мы попали под чудовищный прилив, какие только в архивах описаны, — сказал Синепанцирь.

Слабое утешение.

— Мы знали, что подобное возможно, — сказал Фам. — В последние несколько недель все шло наперекосяк. — Для разнообразия, он на этот раз не выглядел огорченным.

— Ну да, — бросила Равна. — Замедления мы могли ожидать, но не Медленной же Зоны! — «Мы в ловушке». — Где тут ближайшая пригодная для жизни система? Десять световых лет? Пятьдесят? — Видéние тьмы налилось новым содержанием. Звездное поле за стенами корабля перестало быть дружелюбным, успокаивающим зрелищем. Бесконечная пустота окружала их. Ползя в ней на скорости пренебрежимо меньше световой, они как в гробу, заживо похоронены. Отвага Кьета Свенсндота и его флота пропадет втуне. Джефри Ольсндота никто никогда не спасет.

Фам тронул ее за плечо. Он впервые за много… дней… прикоснулся к ней.

— Но мы все еще можем достичь мира Когтей. Это же придонный люггер, помнишь? Мы не в ловушке. Да полно тебе, ионный прямоточник на этом корыте лучше всех двигателей Чжэн Хэ. А я-то считал себя тогда самым свободным человеком во Вселенной.

Десятилетия в пути, по большей части — в гибернаторах. Таков был мир Чжэн Хэ, мир из воспоминаний Фама. У Равны захватило дух, но потом напряжение разрешилось слабым смешком. Колоссальная тяжесть спала с плеч Фама, по крайней мере до поры. Он снова человек.

— Что смешного? — не понял Фам.

Она покачала головой:

— Все мы смешны. Не обращай внимания. — Пара медленных вдохов. — Ладно. Думаю, я уже в состоянии соображать. Итак, случился зонный сдвиг. То, что обычно, даже в состоянии бури, перемещается на световой год за тысячу лет, вдруг взяло и взлетело на двести. Да уж! Люди и через миллион лет будут об этом в архивах читать. Не уверена, что мне польстит… Мы знали, что близится буря, но тонуть я не подписывалась.

На глубине многих световых лет под поверхностью моря…

— Аналогия с морской бурей не вполне точна, — заявил Синепанцирь.

Наездник все еще сидел в дальнем конце рубки, куда удалился после обмена репликами со сьяндранским капитаном. Вид у него все еще был подавленный, хотя свои обычные надоедливые уточнения он вносил исправно. Сейчас Синепанцирь изучал навигационный дисплей, видимо проигрывая на нем запись, непосредственно предварившую прилив. Он сделал картинку плоской и медленно перекатился по потолку. Когда он проезжал мимо Зеленожки, та нежно погладила его веточками.

Синепанцирь подал Равне плоский дисплей и продолжил тоном лектора:

— Даже в бурю поверхность воды на море никогда не искажается так, как зонная в случае значительных возмущений интерфейса. Свежие новости из Сети указывают, что фрактальная размерность поверхности близка к трем… Представьте себе пену из распылителя. — Он тоже не сумел уклониться от аналогии с бурей. Да, за прозрачными стенами звезды сияли недвижимо и спокойно, а самым громким звуком оставался шелест воздуха из корабельных вентиляторов. А все ж их поглотил Мальстрём. Синепанцирь махнул веткой по дисплею. — Через несколько часов, вероятно, вернемся в Запределье.

— Как?

— Смотрите. Плоскость дисплея построена по данным о местоположениях: корабля, которое мы считаем флагманом сьяндранской флотилии, корабля, с которым мы связывались напрямую, и нашим. — Три корабля образовали вытянутый треугольник; вершины, соответствующие кораблям Лимменде и Свенсндота, были близки. — Я отметил времена разрыва связи. Заметьте, что линк на флагман Коммерческой охраны вырубился за сто пятьдесят секунд до того, как прилив накрыл нас. По характеристикам входящего сигнала и его запросам на смену протокола я предполагаю, что и нас, и другой корабль захлестнуло почти одновременно.

Фам кивнул:

— Ага. Самые далекие сайты отключаются последними. Это означает, что прилив пришел сбоку.

— Именно! — Синепанцирь ткнул в дисплей веткой со своего насеста на потолке. — Эти три корабля — как зонды в стандартной методике картирования Зоны. Не сомневаюсь, что записи навигатора подтвердят мою мысль.

Равна воззрилась на график. Дальняя вершина треугольника, «Внеполосный-II», смотрела почти точно в центр Галактики.

— Наверное, это исполинская отвесная волна, перпендикулярная поверхности.

— Гигантская волна, которая расплывается в стороны! — сказала Зеленожка. — И потому она, скорее всего, быстро схлынет.

— Да. Дольше всего прослеживаются радиальные изменения. У нее же должен быть быстро спадающий хвостовой профиль. Через несколько часов мы его минуем — и вернемся в Запределье.

Значит, гонка со временем продолжится.

Первые часы прошли в смятении чувств. «Через несколько часов» — такова была оценка Синепанциря. Они слонялись по мостику, поглядывая на часы и заново начиная оборванные разговоры. Фама снова что-то напрягало. В любой момент их могло опять вынести в Запределье. И что тогда делать? Если перевербованы лишь несколько кораблей, Свенсндот сумеет организовать атаку. Но какой с нее прок? Фам снова и снова просматривал ультраволновые записи, изучая расположение всех кораблей в округе.

— Но когда мы выберемся, когда мы выберемся… Я знаю, как поступить. Не знаю почему, но знаю как.

Больше он ничего не мог объяснить.

В любой момент… Смысла перенастраивать аппаратуру не было; все равно потребуется делать это заново.

Однако по прошествии восьми часов…

— Может, и дольше посидим тут. Целый день, скажем.

Как в исторических романах.

— Может, хозяйством стоит заняться?

«Внеполосный-II» проектировался с расчетом как на Запределье, так и на Медленную Зону, но вторая из этих сред рассматривалась как маловероятная, аварийная. На корабле имелись специальные процессоры для Медленной Зоны, но автоматически они не включались. С помощью Синепанциря Фам отключил высокоэффективную автоматику; это оказалось несложно, если не считать нескольких автономных устройств с голосовым управлением, которые так отупели, что не воспринимали команд отключения.