Алексей Ракитин - Дорога на Даннемору (СИ)

Ну-ну!

Волны безрадостно бились о борт самоходной лодки. Наш утлый челн, принявший всю группу и заметно осевший под телами в броне, упорно резал тупым носом набегавшую зыбь. Брызги летели нам в лица, заставляя всех отплёвываться и нервически утираться. Первые усмешки давно прошли, осталось только ощущение нетвёрдой, качающейся опоры под ногами и горький привкус желудочного сока во рту. Морская болезнь, однако! На втором часу плаванья по океану в резиновой лодке ей сдались даже самые крепкие казаки.

Нильский Крокодил стрекотал в своём геликоптере где-то над нашими головами. Не сказать, чтоб очень высоко. Иногда он бормотал что-то обнадёживающее, типа, «ребята, не грустите, дальше будет только хуже!» Издевался над нами, одним словом.

Шутки-прибаутки закончились через четверть часа после того, как мы погрузились всей командой в лодку и покинули гостеприимный причал Коррехидора. Из присутствовавших на борту, дар речи дольше всех сохраняла Хайри Маус. С зелёным посуровевшим лицом она обращалась то к одному, то к другому, предлагая: «Если хочешь сблевнуть, но не можешь, разрешаю поцеловать меня в губы». Но в конце-концов сломалась даже она.

К окончанию второго часа путешествия через Гудзонов залив наша десантная группа представляла собою охавшую и невнятно матерившуюся массу людей, ничком лежавших на дне лодки и вперивших свои бессмысленные взгляды в низкие серые небеса. Я управлял мотором и потому был вынужден сидеть. Как же я завидовал тем, кто мог позволить себе в это время распластаться на дне лодки и положить ноги на лучшего друга!

На Наташеньку было тяжело смотреть. Впрочем, ей на меня, полагаю, тоже.

Так мы и тащились через проливчик. Карты в нашем распоряжении не было, оказалось, что жители Коррехидора не имели ни малейшего понятия о расположении географических объектов на Сентрал-Блот. Удалось лишь выяснить, что чуть севернее Гудзонова пролива на берегу большой удобной лагуны расположен Балтимор-сити, городок с населением человек в пятьсот. Именно оттуда ходили кораблики в Коррехидор. От Балтимора имелась дорога до Чек-Пойнт, длиною около тридцати километров. Этим, собственно, исчерпывались наши представления о географии центрального континента Даннеморы.

В силу понятных причин мы не могли плыть в Балтимор-сити на своей лодчонке, а потому я рулил чуть к югу. По всем прикидкам получалось, что мы достигнем Сентрал-Блот километрах в десяти южнее населённого пункта.

К концу второго часа на горизонте появилась серая полоска, которая постепенно стала расти, раздаваться вширь и вверх и очень скоро превратилась в приличных размеров горную цепь, круто обрывавшуюся в океан. Высоты тех гор, что мы могли наблюдать с водной поверхности, достигали двух с лишком километров; Нильский же Крокодил, слетавший на разведку, сообщил о горах в три раза выше, увиденных в глубине суши.

Пейзаж показался нам весьма мрачен. На склонах гор, точно вырванные волосы на расчёске, шевелились плотные сизые облака; за пару километров от берега мы вошли в полосу густого дождя. Холоднее не стало, температура оставалась по-прежнему вполне комфортной, но ощущение липнувшей к телу мокрой одежды оптимизма не прибавило.

Нильский Крокодил, слетавший на разведку, сообщил, что увидел на склоне одной из гор, неподалёку от воды, дым костра. Он обратился к людям, которых смог разглядеть сквозь кроны деревьев, с предложением о сотрудничестве, благо его геликоптер располагал мощной акустической системой, но почтенная публика разбежалась при первых же звуках неласкового серёжиного голоса. Думать на сей счёт можно было что угодно — то ли народ обретался тут пугливый, то ли предложения о сотрудничестве означали для местных жителей что-то совсем уж скверное, во всяком случае, нечто совсем не то, что в нашем понимании.

Встреча с твёрдой почвой под ногами вызвала глубокий отклик в недрах душ и желудков моих пассажиров, причём вовсе не метафорический. И даже противный дождь не смог испортить того позитива, что объял всех, сумевших вытолкнуть себя на галечный берег. Минут пять у всех нас ушло на восстановление элементарного самообладания и пережёвывание правильных таблеток, когда же дно желудка перестало дёргаться вслед за покачиванием картинки перед глазами, каждый из нас испытал немалое облегчение.

Нильский Крокодил, посадивший геликоптер буквально в десятке метров от лодки, наблюдал за нами, свесив ноги через подлокотник кресла и иронично комментируя увиденное:

— Ай-ай-ай, тридцатый век на дворе! А господа донцы укачались в лодке, да так, что не помогли даже нужные таблетки! Никакой десантной подготовки! Как низко пала звёздная пехота Войска Донского — прямо рылом на галечный пляж Богом забытой Даннеморы. Как неприятно видеть ваши зелёные… обезображенные страданиями лица!

— В следующий раз я полечу в геликоптере, а ты сядешь в плоскодонку, — мрачно отрезал Инквизитор, он же Евгений Ильицинский.

— Не забуду свою первую любовь. — подала голос Хайри Маус. — Благодаря ей я выучила словосочетание «возвратный трихомонопиролиз». Благодаря второй я узнала что такое оральный герпес. Ничего, кстати, интересного. А вот благодаря своей последней любви мне довелось познать морскую болезнь. Признаюсь честно — это самый травмирующий опыт. Встречу Хренакиса — дам доброго пинка!

— Господа народ, хочу сделать маленькое, но интересное заявление! — заговорил я, повысив голос и привлекая к себе внимание. — Есть основания считать, что по нашим следам идёт группа тюремного спецназа «цивилизаторов». После нападения на станцию PQ-17, не сомневаюсь, тюремные смотрители пожелали выяснить, кто и с какой целью проник на Даннемору.

— Как же они могут нас отыскать? — удивилась Наташа. — Неужели наш вертолёт видно из космоса?

— Не вертолёт, а геликоптер. — многозначительно поправил её Нильский Крокодил, — Не надо оскорблять мой благородный воздушный чёлн с соосными винтами и всеракурсным днищевым вентилятором! Что же касается наших перемещений, то «цивилизаторы» могут их отследить разными способами. Например, «цурюпа» за спиной, благодаря которой ты летаешь, имеет атомный теплообменник и оставляет за собой изотопный след. Слабенький, но вполне определяемый. Есть детекторы, способные его «видеть» даже спустя неделю после включения «цурюпы». Кроме того, вполне может быть, что у «цивилизаторов» тут есть свои «стукачи». Тот же Свен Борцль или кто другой. Наконец, на поверхности планеты могут находиться своего рода «посты наблюдения», этакие автоматические наблюдательные вышки, замаскированные под предметы окружающей обстановки — холмы, деревья, скалы. Так что слежка — это всего лишь дело техники!