Алексей Ракитин - Дорога на Даннемору (СИ)

Коллиматор был убедителен. Он вообще производил впечатление человека разумного и рассудочного, чем вызывал определённую симпатию. Потому я махнул рукой, соглашаясь с его рассуждениями, и приказал:

— Будем ждать! Крокодил, доставай консервы, сделаем маленький перекус.

Инквизитор обошёл вокруг нашего временного пристанища, втыкая акустико-вибрационные датчики. Пяти датчиков вполне хватило для того, чтобы прикрыть подходы к стоянке с любого направления.

Я же вместе с Нильским Крокодилом взялся готовить еду. Время потекло незаметно. Не знаю сколько прошло минут, может, пять, может, семь, как возле нас появился Инквизитор и негромко проговорил:

— Вы сильно удивитесь, господа народ, но наш «низкосинергичный» проводник минуту назад вышел за охраняемый датчиками периметр.

Я аж даже вспотел при этих словах.

— Может, товарищ отлить направился? — предположил я самый безобидный мотив его действий.

— А может, ему незнакомо казачье правило: в неизвестном месте отливать лучше вместе? — предположил Нильский Крокодил.

Евгений Ильицинский посмотрел на нас как на идиотов, даром только, что слово это не употребил.

— Может быть, конечно, всё что угодно, особенно на Даннеморе, — вежливо согласился он с нами. — Да только зело борзо побежал он, пригибаясь, во-о-он в ту сторону, — последовал жест в направлении нескольких далёких деревьев, сгруппировавшихся вокруг старого полусухого ствола, похожего то ли на баобаб, то ли на дуб… Никогда я не разбирался в этих карагачах и клёнах!

Для принятия решения мне хватило секунды.

— Вы оба охраняйте геликоптер, а я живо метнусь по запаху! — приказал я и помчался, пригибаясь, в указанную Инквизитором сторону.

Пробежал я совсем чуть-чуть и тут же наткнулся на наш вибро-акустический датчик. Прибор я легко заметил потому, что игла его оказалась вынута из грунта, а сам он — аккуратно уложен на камень и прикрыт накидкой Коллиматора. Причём накидка, многократно сложенная наподобие подушки, закрывала отверстие микрофона. Не составляло труда догадаться для чего всё это было проделано: Коллиматор предполагал незамеченным вернуться к нам, хорошо, если один.

Переполненный мрачными предчувствиями, я помчался далее. Бег, согнувшись в три погибели, являлся удовольствием ниже среднего и наш проводник, вне всяким сомнений, имел весьма серьёзную причину, чтобы перемещаться столь неудобным и утомительным образом. Увеличенная сила тяжести тоже не добавляла удовольствия. Однако, моё здоровье оказалось куда лучше, чем у Коллиматора, поэтому я довольно быстро сумел его нагнать. Минуты через полторы, с того момента, как я покинул стоянку, мне удалось разглядеть впереди спину нашего проводника. Он как раз подходил к тому стволу громадного дерева, которое можно было видеть из нашего лагеря. Его там явно кто-то дожидался: мне удалось рассмотреть, как Коллиматор поднял в приветствии руку.

Вытащив из кармана маску фотоумножителя, я надел прибор на лицо и опустился на корточки, боясь приближаться ближе из-за угрозы быть обнаруженным. Прибор пришёлся весьма кстати: при шестикратном увеличении я мог хорошо видеть, как Коллиматор обнялся с неизвестным мне человеком и они оба зашли за массивный ствол дерева. И из-за него уже не вышли. Зато из-за ствола живо выскочил другой человек, которого я не видел прежде. С минуту постояв, привалившись спиной к дереву, он затем опустился вниз и пропал из поля моего зрения.

Затем я увидел за деревьями, росшими подле баобаба, группу людей, если точнее, четырёх человек. Занимались они каким-то совершенно невинным делом, насколько я мог судить, перекладывали дрова. Опасаясь приближаться ближе, я повернул назад и сначала на корточках, а затем согнувшись, припустил бегом обратно к лагерю.

Радиосвязью пользоваться я не стал в силу очевидного соображения: если здесь на равнине шарились «цивилизаторы», они вполне могли засечь наши переговоры.

Вернувшись к геликоптеру, где мои товарищи сидели спина к спине, я сделал краткий доклад:

— У нас получается интересный рисунок акварелью. В пастельных тонах, я бы сказал. Пацан с погонялом Коллиматор на рысях добежал до того самого баобаба, что виден чуть ли не у горизонта. И встретился там с человеком, который, скорее всего, стоял там часовым. Они вместе зашли за ствол дерева, но из-за ствола не вышли…

— Значит, схрон под корнями, — флегматично предположил Нильский Крокодил, жевавший какую-то травинку.

— А может, они за деревом предались содомитской любви? — в свою очередь предположил Инквизитор. — У-ух, я этим содомитам устрою лоботомирование с последующей перфорацией мозга заживо!

— Что б предаться содомитской похоти им не было нужды заходить за дерево, — здраво рассудил Крокодил. — Не-а, не спорь со мной… схрон у них под корнями.

— На место человека, ушедшего вместе с Коллиматором, тут же явился другой… — продолжил было я, но Нильский Крокодил снова перебил меня:

— Ясен пень: у них там схрон, блат-хата для разврата, а под деревом сидит часовой!

— Покидая расположение нашей стоянки, Коллиматор вытащил из грунта вибро-акустический датчик и прикрыл его своим плащом. Догадайтесь для чего…

— Да уж понятно, для чего, — хмыкнул Ильицинский. — Я пойду, поставлю другой. Пусть Коллиматор думает, что обманул нашу бдительность!

— Вопрос в том, кого он приведёт с собою: местных идиотов или спецназ «цивилизаторов»? — всё так же задумчиво протянул Сергей Нилов.

Ильицинский покинул нас буквально на полминуты, беззвучно скрывшись в кустарнике. Вернувшись, Батюшка опустился на прежнее место, прижавшись спиной к спине Нильского Крокодила.

— «Цивилизаторов» он приведёт вряд ли. — отмахнулся я. — Мне удалось рассмотреть народ, который суетился за тамошними деревцами — они дрова на руках носили. Согласитесь, «цивилизаторы» такой хренью заниматься на станут. Что у них, изотопных печек нет или саморазогревающейся упаковки?

— Может, нам улететь? — полувопросительно, полуутвердительно проговорил Нильский Крокодил.

— Не думаю, — тут же отозвался Ильицинский. — Броды на самом деле существуют именно в этом месте. И если колонисты действительно двигаются к Сендеро-Луминосо, то им придётся переходить речку здесь. Ты сам видел каньон, по которому протекает река выше по течению: как, по-твоему, колонисты его преодолеют?

— Логично. Я придерживаюсь того же мнения, — мне нетрудно было согласиться с Батюшкой, поскольку в его рассуждениях имелась неоспоримая логика. — Кроме того, давайте дождёмся возвращения нашего хитроумного провожатого. В конце-концов, его всегда можно подвергнуть интенсивному допросу с использованием «сыворотки правды» и отчленением лишних членов.