Том Годвин - Ад - это космос

Люди расходились поспешно, чуть ли не бегом, словно боясь подхватить какую‑то заразу. Улица быстро пустела. Гибкий как лоза венерианец издевательски крикнул: «Шамбло!» — и исчез за углом. Мысли Техасца устремились в новое русло. Шамбло… Какое‑то французское слово? Странно услышать его здесь! «Мы никогда не оставляем этих тварей в живых», — так вроде бы сказал предводитель. Почти как в Ветхом Завете: «Ворожей не оставляй в живых». Он улыбнулся сходству фраз — и наконец заметил, что девушка уже стоит рядом.

Она поднялась на ноги совершенно бесшумно. Разведчик засунул бластер в кобуру, скользнул взглядом по необычно смуглому лицу, а затем уставился на незнакомку с откровенным любопытством человека, увидевшего существо чуждой породы. Девушка явно не принадлежала к роду людскому. Техасец мгновенно понял это — несмотря на то, что фигура незнакомки была типично женской, а красное платье сидело на ней с непринужденностью, обычно недоступной инопланетянам, пытавшимся одеваться «под человека». Зеленые глаза, вертикально прорезанные узкими кошачьими зрачками, — в них не было ничего человеческого. Их глубина скрывала какую‑то темную мудрость. Джо невольно вздрогнул.

У девушки не было ни бровей, ни ресниц; красный тюрбан туго обвивал вполне человеческую голову. Пальцы — по четыре на руках и ногах — заканчивались острыми, чуть изогнутыми когтями, втягивающимися на манер кошачьих. Девушка облизнула губы тонким розовым язычком, таким же кошачьим, как зеленые глаза и когти, — и заговорила:

— Не… боюсь. Теперь. — Ярко блеснули острые зубки.

— И чего это они за тобой гонялись? — поинтересовался Техасец. — Что ты им такого сделала? Шамбло… Имя твое, что ли?

— Я… не говорю вашим… языком. — Девушка (или кто она там была на самом деле?) спотыкалась на каждом слове.

— А ты попробуй. Постарайся… Хотелось бы знать, почему они тебя преследовали? И что теперь… Останешься на улице, или лучше тебя куда‑нибудь спрятать? Эти ребята, они совсем озверели.

— Я… пойду… с… тобой, — объявила незнакомка.

— Ну ты даешь! — ухмыльнулся Джо. — И кто ты, кстати, такая? На кошку похожа.

— Я — Шамбло.

Преследователи выкрикивали это слово с ненавистью, девушка произнесла его серьезно и даже торжественно.

— А где ты живешь? Ты марсианка?

— Я пришла из… из далеко… из давно… из далекой страны.

— Подожди! Давай разберемся… Так ты не марсианка?

Шамбло гордо выпрямилась. В ее позе было что‑то царственное.

— Марсианка? — презрительно улыбнулась она. — Мой народ… это… это… у вас нет… такого слова.

— А твой язык? Скажи что‑нибудь по‑своему, может, я его знаю.

В глазах Шамбло мелькнула — Джо мог в этом поклясться — легкая ирония.

— Когда‑нибудь… потом… я поговорю с тобой… на своем… языке. Техасец Джо услышал ритмичный хруст щебенки — звук чьих‑то шагов — и решил повременить с ответом. Появившийся из‑за угла марсианин заметно покачивался, от него за милю несло венерианским сегиром. Заметив в глубине арки яркое пятно, житель марсианских пустынь замер на месте и уставился на девушку. Секунды через две в затуманенном мозгу что‑то сработало.

— Шамбло! — Ноги марсианина подгибались и разъезжались, но все же он отважно бросился в атаку. — …Шамбло!

— Иди… куда идешь, — посоветовал Джо, презрительно оттолкнув грязную руку со скрюченными пальцами.

Марсианин попятился.

— Она что, твоя? — прохрипел он. — С чем я тебя и поздравляю.

А затем сплюнул — точь‑в‑точь как предводитель толпы — и пошел дальше, бормоча самые непристойные и кощунственные слова.

В душе Техасца крепло непонятное, неуютное чувство.

— Ну, — сказал он, провожая марсианина взглядом, — если дело обстоит так серьезно, тебе лучше спрятаться. Куда идем?

— К тебе, — отозвалась девушка.

Джо резко обернулся и взглянул в ее изумрудно‑зеленые глаза. Непрестанно пульсирующие зрачки Шамбло раздражали — некий непроницаемый барьер, не позволяющий заглянуть вглубь, в темную бездну.

— Ладно, пошли.

Шамбло поспевала за разведчиком без всяких видимых усилий. Даже в тяжелых походных сапогах Техасец ступал мягко, как кошка, — это знала вся Солнечная система, от Венеры до спутников Юпитера. Но сейчас на этой узкой лакдарольской улице были слышны только его шаги — девушка скользила по грубой щебенчатой мостовой бесшумно, словно бесплотная тень.

Джо выбирал самые пустынные улицы и переулки. Редкие прохожие считали своей обязанностью проводить необычную пару взглядами, в которых читались все те же чувства — ужас и отвращение.

Гостиница — больше напоминавшая ночлежку, — где Техасец Джо снимал однокомнатный номер, располагалась на самой окраине. Лакдарол только‑только превращался из лагеря поселенцев в нечто, напоминавшее город. Приличного жилья там практически не было. К тому же задание не позволяло Джо афишировать свой приезд в эту дыру.

В холле не было ни души. Девушка поднялась следом за Джо по лестнице и проскользнула в комнату, не замеченная никем из обитателей гостиницы. Техасец закрыл дверь, привалился к ней спиной и стал с интересом ждать, как отнесется неожиданная гостья к не слишком презентабельной обстановке жилища.

Скомканные простыни на неубранной постели, шаткий столик, пара стульев, облупленное, криво повешенное зеркало… Шамбло равнодушно скользнула взглядом по всему этому убожеству, подошла к окну и застыла, глядя на красную бесплодную пустыню, освещенную косыми лучами закатного солнца.

— Если хочешь, оставайся здесь до моего отъезда, — сказал Джо. — Я жду одного парня. Он вот‑вот прилетит с Венеры, и тогда мы дальше… Ты как, не голодная?

— Нет, — с непонятной торопливостью откликнулась девушка. — Я не буду… испытывать… необходимости в пище… некоторое… время.

— Хорошо. Я сейчас уйду и вернусь довольно поздно. Можешь посидеть здесь, можешь прогуляться… Только дверь, пожалуйста, запирай. И сейчас, за мной, тоже запри. Уйдешь — оставь ключ в холле.

Он повернулся, вышел на лестницу. Услышав негромкий скрип ключа в замке, расплылся в улыбке. Уйдет, конечно уйдет! Какая же дура будет сидеть в этой конуре до самой ночи?

Пора вернуться к другим, более важным делам, отошедшим на время в сторону. Задание, забросившее его в Лакдарол, лучше не обсуждать. Так же, как и все предыдущие. И последующие. Жизнь Техасца протекала в сумеречных закоулках вселенной, где нет никаких законов, кроме бластера. Достаточно сказать, что он живо интересовался торговым портом, в частности — экспортными грузами, и что «парнем», которого он ждал, был не кто иной, как знаменитый венерианец Ярол. «Дева», на борту которой должен был прибыть приятель, носилась между планетами с головокружительной скоростью, откровенно издеваясь над кораблями Патруля, не оставляя преследователям ни малейшего шанса на успех. Техасец Джо, Ярол и «Дева», лихая троица, уже доставили руководству Патруля уйму неприятностей. Будущее виделось в еще более радужном свете… Джо распахнул дверь и вышел на пересеченную длинными тенями улицу.