Питер Уоттс - Революция в стоп-кадрах [сборник litres]

Периодически приходится обновляться.

Так родился Архив: библиотека бэкапов, грандиозный алмазный памятник из кубистских плит, прославляющий незапятнанное изначальное состояние системы. Когда-то на заре времен мы прозвали его островом Пасхи: из любопытства я отпинговала архивы и нашла ссылку на какой-то убогий островок черт знает где, известный в основном тем, что его дотехнологические обитатели подчистую разрушили окружающую среду родного дома для того, чтобы построить кучу уродливых статуй в память о своих давно умерших предках.

И действительно, как еще нам было его назвать?

А потому, когда запасы резервных Шимпов иссякали – и не только Шимпов, а еще гравлинз, кондиционеров и любых других критически важных артефактов, которые распадались быстрее протона, – «Эри» отправляла неуклюжих редакторов на тот самый секретный остров Пасхи, где они могли прочитать неорганические чертежи. Такие обширные, такие стабильные, те могли пережить даже Млечный Путь.

И тут надо помнить: это место не всегда было тайной. Во время строительства и даже во время тренировок мы там толпой ходили. Но однажды, во время то ли третьего, то ли четвертого прохода по Рукаву Стрельца, Гхора после смены решил заняться спелеологией, пока остальные трупами лежали в склепе; он потом говорил, что просто хотел убить время, небольшой разведкой потехи ради хоть немного отсрочить неизбежную отключку. В общем, он добрался до зоны с повышенной гравитацией, прополз по соединительным туннелям и трещинам туда, где большим Х было отмечено то самое место, и выяснил, что остров Пасхи выскребли начисто: осталась лишь темная зияющая полость в скале с торчащими обрубками болтов и креплений, срезанных в паре сантиметров над поверхностью.

Пока мы спали в межзвездной бездне, Шимп куда-то перенес весь свой треклятый архив.

И не сказал куда. Просто не мог, так он утверждал. Сообщил лишь, что следовал заранее записанным инструкциям от ЦУПа, о которых даже не знал, пока не щелкнул какой-то таймер и не ввел пару новых указаний в пакет задач. Он даже не мог сказать, зачем это сделал.

Я ему верила. Когда в последний раз программисты что-то объясняли коду?

– Они нам не доверяют, – Кай тогда закатил глаза. – Восемь миллионов лет в дороге, а они боятся, что мы можем… что? Сломать систему жизнеобеспечения? Написать «Отсоси, Савада» на их моделях?

Время от времени мы отправлялись на поиски острова, когда было время и желание. В поисках неизвестного грота устанавливали в камень небольшие заряды, считывали эхо, проходящее по нашему крохотному миру. Шимп нас не останавливал. Ему и не надо было: с открытия Гхоры прошли терасекунды, а мы так ничего и не нашли.

Может, Лиан считала, что в этот раз ей повезет. А может, просто искала предлог уйти от нас.

В любом случае я желала ей удачи.

– Ну что, нашла?

Она как раз проводила обычные похоронные обряды, убирала комнату для того, кто вселится туда в следующий раз. Мне на это хватило минуты две: пара любимых комбинезонов, к которым я необъяснимо прикипела за тысячелетия, маленькая, полностью независимая скульптурная установка, которая принадлежала исключительно мне (и не важно, что у оборудования в залах отдыха разрешение было в десять раз выше, а скорость – в двадцать). Парочка книг – настоящих раритетов, они даже за движениями глаз не следили, приходилось скроллить текст вручную, – которые мама и папа дали мне при выпуске, эти редкости хранила, как бесценное сокровище, хотя никогда не читала. Паршивые карандашные наброски с портретами Кая и Измаила, наследие моих неумелых экспериментов в живописи, ими я увлекалась во время нашего третьего прохождения по Килю. А больше ничего.

Но у Лиан все было иначе. Она паковала вещи, которых хватило бы на половину племени: ковры, куча одежды, местные виархивы, которые куда эффективнее было бы доверить библиотеке «Эри». Подобранные по цвету ветхие чехлы, украшенные мозаикой Пенроуза, для спальных мест и псевдоподий. Что-то похожее на коллекцию, блядь, камней. Она даже упаковала свои собственные секс-игрушки, хотя с теми, которые и так по стандарту лежали в каждой комнате, можно было возиться хоть до самой тепловой смерти.

Чего доброго, она набивала хранилище всем этим барахлом с тех самых пор, как ушла с вечеринки.

Лиан вскинула голову, глаза у нее были остекленевшими; они даже не сразу остановились на мне:

– А?

– Остров Пасхи. Повезло на этот раз?

– Не. Может, в следующий раз, – она вбила последнюю скатанную в шар пару носков в рундук и захлопнула крышку с громким щелчком. – А я думала, вы все уже в склепе.

– Да я уже на пути. Хотела только проверить, как ты тут.

– Ну, у меня просто… сама знаешь, как. Я психанула. Все в порядке.

– Уверена?

Лиан кивнула, выпрямилась, указала пальцем на чемодан; тот от внимания сразу подкатился ближе.

– В каком-то смысле добыче повезло. Она бежит, спасает свою жизнь, а не просто хочет пообедать. – Слабая улыбка. – Мотивация у нее получше, согласна?

Я, разумеется, уже проверила логи. Гремлин атаковал через врата, словно какой-то чудовищно мутировавший фаг. Он вибрировал – полностью отражая свет, походил на дрожащую каплю ртути – выталкивал из себя и тут же всасывал тысячи игл, словно выбирая их по размеру: двадцатисантиметровые стилеты, чтобы пришпилить человеческую голову к переборке, и тысячеметровые копья, которыми можно было и спутник пробить.

Парочку таких он и метнул в нас.

Тогда «Эриофора» уже ушла вперед на тридцать световых секунд. По идее, мы были неприкосновенны. Один снаряд прошел мимо и упал за кормой; а вот другой нацелился прямо на форсажную камеру, приближался к ней медленно, но все же приближался. Шимп провел расчеты, изогнул червоточину чуть влево – на долю от доли градуса, но даже этого хватило, чтобы вытолкнуть изолинии напряжений за пределы жестких ограничений. Треснул камень, раскололся из-за вращения. Как только выходишь на околосветовые показатели, от малейшего изменения курса можно пойти по швам; еще до того, как до нас добралось копье гремлина, «Эри» уже кровоточила из-за ран, которые сама себе нанесла. Но маневра не хватило; снаряд прошел по касательной, испарился, но оставил пятикилометровый шрам по правому борту.

Я пребывала в блаженной несмерти века до и после инцидента. Лиан Вей была на палубе и видела все своими глазами.

– В общем, эта штука, которая по нам выстрелила… ты же понимаешь, что на самом деле она ничего не меняет?

Лиан посмотрела на меня:

– Это еще почему?

– Преимущество по-прежнему за нами, вот почему. Даже Злая капля не смогла добраться до нас, пока мы не запустили врата. Пока гремлины разгонятся и атакуют, мы уже улетим на десять миллионов километров вперед.