Алексей Курилов - Первопришелец [litres самиздат]

Лин, не веря своему счастью вытер ноги о гофрированный металл ступеньки и перешагнул через порог. Со всех сторон ударили тугие струи воздуха, который отдавал спиртом и какой-то химией, затем Лина еще раз облили чистой водой и высушили горячим воздухом. Душ смыл кровь из носа, которую Лин так тщательно размазывал по себе внутренней поверхностью скафандра. Все это время пришлось стоять с поднятыми руками, широко расставив ноги и плотно стиснув зубы. Лин молча ждал, когда ему откроют внутреннюю дверь шлюза. Наконец все процедуры были закончены и давление выровнялось, о чем он догадался по боли, возникшей в ушах, после чего внутренняя дверь скользнула в сторону.

– Добро пожаловать домой! Ваша капсула прошла полную процедуру консервации, все полезные материалы переработаны в зерна для посадки различных устройств.

– Поговори мне еще! Тварь бездушная. Ты что хотел бросить меня там? – Наконец настало время, когда можно было выплеснуть накопившиеся эмоции и высказать все, что он думал о поступке компьютера.

– Простите, я не понял вопроса.

– Потому что ты тупой! Понял! Мог бы и догадаться, что я важнее блохи!

– Я не умею мыслить сравнительными категориями.

– Да! Именно так я и сказал – ты тупой!

Лин осматривал внутреннее убранство, появилась спальня, небольшая кухня, впрочем, быть может, правильнее было назвать ее камбузом, и просторный зал, где можно было устроить все, что душе угодно. Отныне это будет его жилье, лаборатория и класс для обучения. Темпоральная капсула, в которой он лежал, чуть согнулась зигзагом, от чего стала походить на зубоврачебное кресло. Лин подошел к ложементу, провел рукой по гладкому и матовому на ощупь пластику, а затем присев на край перевалился внутрь. Голову тут же подхватила механическая подушка, регулируя наклон и настраивая кровообращение, стараясь подать максимальное количество крови и кислорода к мозгу.

– Ну давай, чудо машина! Учи меня уму разуму, рассказывай мне все, что я забыл, а я пока посплю. – Сказал тихонько Лин, словно разделяя злой интеллект корабля и добрый компьютер нейростимулятора.

Лин закрыл глаза и чувствуя, как электромагнитные поля генерируемые вокруг его головы погружают его в сон, принялся вспоминать. Вся сложность дальних перелетов была во времени, с которым боролись при помощи глубокого анабиоза. Во время анабиоза скорость всех процессов в организме снижалась в сотни раз и человек мог так существовать тысячу, а то и больше лет без видимых изменений. Но память при этом резко деградировала. Причем, основная потеря воспоминаний была в первые десять лет, дальше она сходила практически на нет. Но будить космонавта каждые десять лет было бы крайне расточительно по времени и глупо. Чтобы справится с этим неудобством придумали нейростимулятор – машину, которая способна восстанавливать старые нейронные связи.

Именно в таком нейростимуляторе и рекомендовалось проводить каждую ночь. Восстанавливать нейронные связи быстро было нельзя, потому что в человеке ничего нельзя сделать быстро. Кости срастаются медленно, раны заживают медленно, для любого процесса должно пройти время. Само собой выучить что-то новое было невозможно, но зато и в академии ничего особо учить было не нужно, достаточно было прочитать один раз, лишь бы понять смысл и этого было достаточно. Никаких экзаменов, само собой не было, зато были лекции, фильмы и гигабайты книг, все это надо было прочитать, посмотреть и понять всего за пять лет. После этого выпускника упаковывали в темпоральную капсулу и погрузив в анабиоз отправляли межгалактическим кораблем в другую галактику.

Сам полет состоял из огромной серии гиперпространственных скачков. Гипердвигатель умел рассчитывать вектор только по гравитационному полю, но между галактиками была пустота. Поэтому корабль нацеливал прыжковый двигатель на центр другой галактики, а затем прыгал, но только на половину расстояния. Затем половину от половины. И так, пока он не добирался до какой-нибудь крайней звезды. После этого прыгая от звезды к звезде он углублялся к центру, а оттуда, двигаясь по спирали, начинал поиски подходящих планет.

Когда корабль находил приемлемую для жизни планету, он выходил на ее орбиту и отстреливал капсулу в точку с максимальным залеганием железа. После чего сам превращался в будущий плацдарм – орбитальную торговую станцию. Именно так формировалась конфедерация свободных планет. Сотни курсантов со всего мира отправлялись каждый год открывать новые рубежи человечества. Никто не собирался вернутся обратно, это был билет в один конец, зато каждому доставалась его собственная звездная система, набор новейших технологий и знания из академии. По мере прибытия новых курсантов с ними прибывали и новые данные с земли, новые макеты кораблей, новые чертежи деталей и новые знания.

Лин открыл глаза и почувствовал, что он отлично выспался, а еще, что ему холодно. В соседней комнате была удобная постель, но дабы сэкономить время он решил спать только в нейростимуляторе. Привстав, он постарался ощутить, насколько умнее он стал, но почувствовал вместо этого нечто совершенно иное. Организм переработал накопившиеся токсины и настоятельно рекомендовал избавится от них всеми доступными способами. Лин спрыгнул на пол и стремглав убежал в туалет выполнять требования организма. Умывшись и приведя себя в порядок, он решил проверить, как там обстоят дела на его, теперь уже родной, планете.

Компьютер отображал карту с единственной мигающей точкой на ней, это строился карьер. Само собой он не столько строился, сколько прорастал, но этот процесс все равно называли стройкой, чтобы не путать с животными и растениями. Судя по таймеру карьеру, строится еще три дня… Стоп, вчера же обещали три дня.

– Компьютер, что с карьером? – Лин громко выкрикнул вопрос, запоздало вспоминая, что вчера обзывал его тупым.

– До конца постройки осталось три дня. – Методично повторил компьютер.

– Ты же вчера говорил, что три дня, ты что считать разучился?

– Судя по результатам самотестирования – нет, я считать не разучился. – Лину показалось или компьютер выделил “я” в этой фразе? – Просто это было не вчера, а всего восемь часов назад.

– Ну так полночь же была? Значит вчера!

– По земному времени сейчас двадцать три сорок, поэтому ответ отрицательный, полночи еще не было.

– Вот ты зануда… Слушай, давай ты будешь говорить точнее тогда, осталось три дня и столько-то часов.

– Новый формат сообщения времени принят.

– Кстати, о точности, давай ка поговорим о том, что вчера произошло! Мне не нравится вваливаться домой в голом виде. Понимаешь, если я вышел в скафандре я хочу в нем же вернуться! И если какая-то тля прилипла к подошве, то это ее проблема. Смой ее, простерилизуй скафандр, делай что угодно, но я должен вернуться. Это в конце концов мой корабль, моя планета и ты мой компьютер. Что вчера случилось? Ты испугался блохи?