Денис Килесов - Зов Бездны [litres самиздат]

– Что, неужели отсюда никто не уходил? Ведь от них тоже могла просочиться информация.

Ахиллес с удовольствием принял предложенную Ульрихом сигарету. Прикуривать пришлось от свечи.

– Уходили. Две группы. Первая – взвод специальной охраны наукограда. Им это предписывали инструкции. Ещё в первый месяц, когда в соседних регионах начали убивать военных и полицейских от голода. Будто у них было, что съесть. Хорошие ребята были, ушли восстанавливать закон и порядок. Вернулось двое. Один вскоре умер, заразился от кого-то в походе. Второй перестал говорить. Причину мы так и не узнали. Очевидно, насмотрелся. Судьба остальных нам неизвестна, но она, в целом, предсказуема.

– А вторая?

– А вторая группа была из наших. Через год после начала эпидемии. Мы тогда еще не начали производить еду сами, а армейский резерв подходил к концу. Они выкрали оружие, перерезали охрану склада и унесли все, на что хватило сил. Мы нашли их тела через месяц. Заплутали в окрестной глуши, оголодали и перебили друг друга. Как видите, новое название города очень подходит его непростой судьбе.

– Кнохенштадт?

– Город на костях. На общем собрании мы дали друг другу слово, что не повторим печальные ошибки прошлого, как бы это ни звучало высокопарно. Название города отныне стало нашим вечным напоминанием.

Ульрих устало потер глаза. Время близилось к утру. Долгая беседа утомила главного инженера. Он встал, посмотрел на едва занимающийся рассвет и предложил:

– Раз уж у нас обоих ночь прошла без сна, не помешало бы пройтись. Здесь красивые рассветы.

Пока они спускались и шли от немного удалённого от жилых домов НИИ, небо посветлело. Робкие солнечные лучи разрезали утренний туман. Из недалекой рощи послышалась трель соловья. Было около пяти утра. Влажная прохлада отгоняла сонливость и напитывала жилы Ахиллеса бодростью и так быстро утерянной молодостью. Вместе с солнцем, восставало зарытое глубоко в землю желание жить. Небо, бесконечная пропасть живого воздуха, кружило голову и вновь напоминало о полетах. За годы обучения и работы, Ахиллес преодолел миллионы километров безвоздушного пространства, но о радости полета ему по-прежнему напоминало только небо Земли.

– А почему немецкое название?

– Здесь всегда было очень большое разнообразие национальностей. В особенности, до эпидемии. Поэтому, после того, как мы решили отказаться от прошлого, начали придумывать новые названия для всего. «Кнохенштадт» короче, чем «Город на костях», «Вилле де Ос» или, скажем, «Воскорнери Кагхаг». Все предлагали варианты на языках своих предков, окончательное решение вынесли голосованием. Так же и с улицами. Теперь у нас, к примеру, улица Королева пересекается со Швухтштрассе. А улица Зорге – с проспектом Шарля Фабри. От проспекта там одно название, но тогда это показалось нам забавным.

Многие малоэтажные панельные дома были разобраны. На их фундаментах красовались крепко сложенные избы. Это вносило сильное разнообразие в облик бывшего закрытого наукограда военного назначения. Кое-где, на окнах, даже красовались наличники, вырезанные с особой тщательностью и старанием. Из глубины городка донёсся крик первого петуха. Ещё несколько минут, и спящий Кнохенштадт начнёт оживать.

– Мне рассказали, что с планеты эвакуировали некоторую часть населения. Это правда?

– Эвакуация… —Ульрих издал горький смешок. – До чего же громкое слово. И абсолютно не соответствующее тому, что здесь творилось. Те немногие, кто приходил к нам, рассказывали очень жуткие вещи. Людей действительно собирали и увозили. Куда? Неизвестно, но из них никто не возвращался. До космических кораблей они явно не доезжали.

– И куда же их могли везти?

– Вариантов масса. Карантинные зоны, лагеря для беженцев, резервации… Возможно, поначалу и правда хотели переправить здоровых на Марс. Планы руководства неизвестны и по сей день. Знаю только то, что видел собственными глазами. Одной зимней ночью с Восточного стартовал пассажирский шаттл. Долго мы за ним смотрели. Многие тогда по десять раз прокляли то, что мы решили не бежать сломя голову к космодрому в надежде на вылет, а остались здесь. Лишь когда шаттл достиг нижних слоев атмосферы, мы увидели вспышку. Сотни людей, которые были уверены, что улетают на Ноевом Ковчеге прочь, сгорели в один миг. Так мы узнали, что никто нас отсюда не выпустит. Наверху дежурила команда зачистки.

С одного из дворов выскочила плюгавенькая собачонка. Завидев Ульриха, она радостно подбежала к нему и начала хрипло тявкать, виляя хвостом. Инженер опустился на одно колено и начал чесать животину за ухом.

– Все давно понимали, что планете конец. Ресурсы мы исчерпали, а те, что остались, не годились для новых технологий. Из-за убыли населения, нами перестали интересоваться политики. Лучшие университеты и академии Солнечной Системы переехали на Венеру и Титан. Крупные корпорации даже начали закрывать здесь свои представительства из-за сбавляющей обороты покупательской способности. Мы обнищали и стали, по сути, первой в истории планетой-банкротом. Как чертов Детройт в 20-м веке. Ни работы, ни перспектив. Ни-че-го. Так что, после начала эпидемии, дешевле было накрыть планету карантинным куполом. Прямо как укрывают тряпкой клетку со старым попугаем – все равно ведь умрет, зато тихо, и никого не потревожит.

– Дайте угадаю, – усмехнулся Ахиллес, – общественность толком никак не отреагировала на то, что миллионы людей обрекли на гибель.

– Вы же знаете политиков, они все вывернут так, что сам поневоле запутаешься, что есть Зло, а что – Благо. Да и людям есть о чем думать каждый день. В мире такое количество ежедневных громких слов, выражений и новостей, что чем они громче, тем меньше значимости начинаешь им придавать. Вчера новостью дня было «Крушение атомного космолета», сегодня «Гибель колыбели человечества», а уже завтра – «Скандальная фальсификация выборов от сторонников Федерации». Так что планете Земля была уготована тихая смерть. Чего не скажешь о ее жителях.

Они остановились напротив двухэтажного панельного дома. Ульрих порылся в карманах, вынул ключ и протянул его пилоту.

– Вам нужен отдых, Ахиллес. Квартира №3. Как выспитесь, приходите обратно в НИИ. Последние десять лет я занимаюсь исследованием одного очень странного явления в нашем сегменте галактики. Благо, по счастливой случайности, команда зачистки не заметила тогда в куче космического мусора пару старых спутников. Так что каждый раз, когда они проходят над нами, НИИ получает доступ к Мировой Сети. Для проверки исследований нам как раз не хватало человека, способного управлять космическим кораблем.

Ахиллес застыл от изумления.