Алиса Колотаева - Мгновения жизни

– Да-да-да, мы добыли множество бесценных образцов, провели опыты и получили важные сведения. Наша миссия успешна! Кончай ныть! Только вот добраться бы теперь домой… – Экран бортового компьютера включился и замерцал благословенным светом. Моё сердце подпрыгнуло и забилось быстрее. – Неужели! Вот оно!

– Земля вызывает борт номер 17. Земля вызывает борт номер 17. Ответьте!

– Борт номер 17 на связи, – мой голос был крепок и решителен. Не зря я думал вслух и болтал сам с собой всё это бесконечное время ожидания. А то хрипел бы сейчас, позабыв все человеческие звуки!

– Борт номер 17, мы сканируем вас, оставайтесь на связи.

«Стандартная процедура. Скучно. Если я правильно помню, а я правильно помню, это займёт два часа. Но уходить из рубки нельзя. Пропал мой обед! Ты должен радоваться, но снова недоволен. Что за никчёмное существо – человек. Как трудно ему угодить!»

Минута за минутой тянулось ожидание. От результатов сканирования зависело очень многое. Смогут ли они управлять кораблём на таком расстоянии и доставить нас домой? Нужно ли мне поднимать остальных членов экипажа? Смогу ли я вернуться в крио-камеру, или мне предстоят месяцы бодрствования в одиночестве?

Я надеялся на лучший исход, не исключая худшего.

– На связи Земля. Борт 17, ответьте.

– Борт 17 слушает.

– Доктор это вы? Сканирование завершено. Показания всех систем и членов экипажа в норме. Поздравляем вас с успешным поддержанием жизнеспособности корабля и экипажа в аварийной ситуации. Земля гордиться вами!

– Рад быть полезен своему народу! – На одном дыхании выпалил я привычную фразу. – Разрешите узнать дальнейшие планы командования?

– Борт 17, вам предстоит возвращение домой. Дальнейшее управление центр берёт на себя. Вы, доктор, можете быть свободны. Встретимся на Земле.

Я почувствовал невероятное облегчение. Наконец, моё одинокое заточение подошло к концу. Крио-камера ждёт своего героя. Сладкий сон в течение ближайшего года, и мягкое пробуждение уже на Земле. Звучит, как сказка!

«Что ж доктор, ты неплохо справился! А теперь – обед и спать!»

Я потянулся всем телом и поднялся с кресла.

– Борт 17! Доктор! У нас для вас личное сообщение.

– Борт 17 слушает. Я слушаю!

«Неужели что-то случилось с родителями? Они так переживали за меня и сообщения о нашей аварии наверняка привели их в ужас. Боже мой, надеюсь, они в порядке!»

– Милый, ты слышишь меня? Ало, ало? – В рубке прозвенел тревожный голос моей нежной Анны. Как ей удалось добраться до центра управления полётами?!

– Анна, родная, я здесь! Я слышу тебя!

– Ах, я так волновалась за тебя! У тебя всё в порядке? Ты здоров?

– Анна, я же врач, конечно я здоров, как может быть иначе! Скажи, как ты, как мои родители?

– У нас всё хорошо, мы ждём тебя. Пожалуйста, поговори со мной! Мне дали пять минут. У нас есть пять минут.

Я расслабленно опустился обратно в кресло. Мечты сбываются. Как тосковал я по этому общению! Как не хватало мне милого голоса близкого человека!

– Дорогой, не передать словами, как я скучаю без тебя, – зашептал её голос в эфире. – Я просила, я умоляла их дать мне возможность связаться с тобой. Они сказали, ты герой, ты спас корабль, спас людей! Они не смогли отказать.

– Анна, милая, как же я рад тебя слышать. Мы увидимся через год. Это долго, я знаю, но я буду в крио-камере и время пролетит незаметно.

– Да, незаметно. Для тебя. – Её голос задрожал. – Прошлый год тянулся так долго. И мы, наконец, можем говорить! Это такая радость для меня! Я люблю тебя!

В её словах не было упрёка, но я почувствовал лёгкий укол совести. Безвыходное ожидание с недавних пор стало мне знакомо. И меньше всего я хотел подвергать этому любимого человека. Да, для меня время в полёте пролетит незаметно. Но для неё… оно будет тянуться и тянуться, как сгущёнка на ложке.

– Любимый, пожалуйста, мы можем поговорить завтра? Мне пора заканчивать сейчас, они и так были добры к нам. Но я просила их, я просила разрешения приходить сюда хоть изредка и говорить с тобой. Мне не хватает тебя, милый.

– Конечно, я буду ждать тебя завтра, куда ж я денусь в этом пустом космосе?!

– Борт 17, говорит Земля. – В рубке снова звучали холодные позывные связиста. – Сеанс окончен. Счастливого полёта! Доктор, – в голосе появились человеческие нотки, – ещё раз поздравляем, так держать!

***

Весь условный космический вечер я провёл поглощая торжественный обед, переходящий в ужин.

– Ай да доктор! Ай да молодец! – Нахваливал я себя поднимая пластиковый бокал идеально-сбалансированного витаминно-химического коктейля за своё здоровье.

Позади увлекательный год крио-сна, недоступных прежде человечеству исследований, восстановление систем наисложнейшего космического судна, невыносимое одинокое ожидание, – и вот он я, герой и победитель!

– Хм, ты никогда не был тщеславным, приятель! Что вдруг случилось? – Мысли проносились в голове одна за другой. Слишком сильное напряжение, сменившееся хорошими новостями и по сути полным снятием с меня этой безумной ответственности и за людей, и за результаты исследований.

– Теперь ты обычный пассажир, доктор. С билетом в первом классе. Наслаждайся. Год впереди. Целый год.

Я вспомнил трепет нежного голоса моей Анны. Хорошая моя, каково ей оставаться на Земле и ждать меня, безумца, принявшего эту честь унестись далеко и на долго. Я прежде не думал о таких вещах, но время одиночества и тоскливого ожидания многое изменили в моей голове. Врагу не пожелаю такого.

Несмотря на сытный обед, я долго не мог уснуть, лёжа у себя в каюте. По плану мне следовало бы сейчас подготавливать крио-камеру и погружаться в сладкий сон. Раз! И я уже на Земле. Красота! Но завтра Анна ждёт меня. Я не могу её подвести. У неё нет крио-камеры. А если бы и была, не уверен, что она бы согласилась ею воспользоваться. Моя Анна особенная, полная жизни, полная чувств, как променяла бы она всё это на пустой сон?

***

С формального бортового утра и до условного бортового вечера время тянулось бесконечно. Я, как призрак, слонялся по кораблю. По привычке проверял показания датчиков. Абсолютно бестолковое занятие теперь, когда полный контроль управления был у Земли. Съел завтрак, обед и даже полдник. Оценил и одобрил неизменную привычку англичан: налил себе чашечку чая в условные пять часов по полудни. Видимо, им так же тоскливо там у себя на острове, как и мне.

Я с нетерпением ждал связи с любимой женой. Тоска от приевшегося ожидания сменялась нетерпением и радостью от того, что скоро я услышу дорогой мне голос. Не знаю, чего в конечном итоге было больше: радости или скуки?

Обосновавшись в рубке ближе к предполагаемому времени связи с третьей по счёту чашечкой чая, я снова беседовал со своими друзьями из звёздной туманности.