Андрей Караичев - Хрон

– Здорово бы ещё услышать, что твориться вокруг корабля. Есть возможность? – Вывела спутница капитана судна из задумчивости.

– Вообще, в космосе, в привычном нам понимании звуков нет – не разносятся. Но мы можем их синтезировать через специальное устройство, так когда-то делали с «Вояджерами», только качественнее. Погоди.

Вскоре начиная с едва уловимых шорохов и расслабляющей вибрации, по нарастающей звуковой волне отсек управления наполнился колоритными мелодиями. Синтезированный «шум космоса» невозможно было для Кати описать словами. Столько тембров, гармоний, частот; подобное, в её времени не смогли бы и близко создать ни на одной студии.

Звуки сперва успокаивали, затем плавно переливались и «угрожали». Меркурий, словно выполнял роль ударного инструмента; Венера «играла соло»; каждое небесное тело, имело свой, неповторимый «голос». По затылку девушки пошла приятная щекотка, умиротворение, словно она слилась воедино со вселенной и сейчас, подобно лучу света, мчится по Солнечной системе. – «Так приятно! Почему Сергей не включил «синтезатор» раньше? Никакого браслета не нужно!» – Временно, ни о каком творчестве речи идти не могло; невольно, «девочка из прошлого» предалась в руки релаксации.

Спокойствие и безмятежность спутницы, порадовали Хрона самыми приятными, тёплыми чувствами. Давно он не испытывал подобного. – «О вселенная! Насколько Катя похожа на мою девочку: повадками, движениями, голосом… имена одинаковые. Может, я давно не общался ни с кем из начала прошлого тысячелетия? «Совет 12 – ти» не в счёт. Или… это не сходство, а она и есть? Просто за двенадцать веков я позабыл её, да и сам изменился? Внешность же тоже схожа: средний рост, стройная фигура, каштановые волосы, карие глаза. Нет. Хотелось бы… чтобы догадка оказалось верной, но спутать свою маленькую, единственную девочку, я не могу ни с кем, хоть пройдут миллиарды лет!»

Паршиво Сергею, в который раз осознавать беспомощность в вопросе о «возвращении» возлюбленной. Проклятый «побочный эффект» от мутации во время «Миссии 12 – ти», сколько ещё он будет терзать отважного покорителя Вселенной? С каждым прогрессом, научным прорывом, открытием и освоением планеты, мутированные люди из «Совета» становились величественнее, легендарнее. Да что там? На родной Земле, они давно не просто легенды – мифические личности, едва ли не «полубоги». Двенадцать человек, чей возраст превышает тысячу лет. Но и они – не всемогущие. Каждый из соратников имел подобную Хрону «занозу» в душе. Вероятно, без «побочного эффекта» невозможно, нельзя во Вселенной что-то приобрести, не заплатив ей за это. Каких только попыток Сергей не предпринял, чтобы найти тело или хотя бы генетические данные той, единственной, чувство вины перед которой до конца не всегда глушил браслет эмоций (разве что на полной мощности). Правда, после знакомства с Расковой, перед космонавтом встала иная проблема. Раньше он был готов если не «реанимировать» невесту, то хотя бы создать её «копию», ради чего не жалел ни средств, ни сил. А сейчас? Услышав слова ровесницы – «Вдруг это не я, а лишь копия девочки, погибшей больше много веков назад?» – Хрон начал сомневаться – осмелится ли он «копировать» её? Наверное – нет. Больше нет.

Из прострации Раскову вывел шум открывающегося шлюза: Сергей отправлял «Борю» за борт, с предметом похожим на венок.

– Так принято у нас, – поспешил пояснить капитан растерянной девушке, – отправлять поминальную корзину с табличкой и давать короткий лучевой залп, когда заходим на орбиту Венеры. В память о тех, кто тогда потерпел крушение на её поверхности во время «астрокруиза».

– Что же произошло?! Излагай, заинтриговал.

– Почему вас это так интересует всех? К Земле, когда обратно полетим, тогда расскажу, обещаю. Получилось, чего ни будь сочинить? – резко сменил неприятную тему пилот.

– Да! – радостно подпрыгнула Катя, – звуки космоса, его вид, наш полёт – меня просто разрывает творческая муза. Осталось взять в руки листок и карандаш.

– Больше переживала. Тебе следует отдохнуть. Сейчас «отчалим» от «Утренней звезды» и дадим полную, разрешённую скорость, а возможно… нет, нарушать правил не станем. Проснёшься, окажемся на подлёте к Марсу.

– Не хочу. Я ещё не насладилась всеми чудесами, Вселенная – завораживает.

– Успеешь! Поверь, где бы ты ни оказалась в будущем, каких красот не повстречала, всегда, рано или поздно – соскучишься по Земле. Нет прекраснее нашей планеты ничего – абсолютно. Теперь – отбой, команда.

В выделенной каюте Екатерине понравилось, как и всё, что её ожидало на «Гагарине», включая капитана. Опустившись в удобную постель, девушка под синтезированные звуки космоса, его ласковый переливающийся свет сквозь прозрачную панель, с радостными мыслями быстро заснула. Получилось, написала! Не одно, а несколько стихотворений, плюс короткий рассказ о звёздах, значит – это правда она. Все воспоминания, чувства – её! Катя «оригинал», а не какая-то «копия», давно погибшей девушки.

Настала очередь Расковой стоять неподвижно возле прозрачной обшивки, наблюдая за приближающимся Марсом. Она иначе его представляла, а он оказался похож… на Землю!

Хрон понял, чем вызвано удивление спутницы.

– Думала, встретит нас «Красная планета»? Мир ржавой поверхности и пыльных бурь?

– Вообще-то – да! Что вы с ним сделали?

– Терраформировали, говорил же. Понадобилось чуть больше двухсот лет, чтобы из почти безжизненной планеты, сделать подобное. Пора готовиться к посадке, вернее, «десантированию».

– Что? – Расстроилась девушка, – снова лезть в «сумасшедшую капсулу»? Я думала, мы на корабле приземлимся.

– Правильно говорить – совершим посадку или примарсианимся. Нет – это слишком затратно и неразумно. «Гагарина» оставлю в руках Бори, пусть кружит по орбите, а мы в маневровой каюте спустимся. Пойдём.

Отстыковавшийся от «Гагарина» аппарат, оказался намного больше и комфортнее капсулы, доставившей Раскову на борт – это радовало.

Сквозь прозрачное отверстие в днище плавно приближался Марс. Через редкие облака виднелась лёгкая дымка, словно поверхность дышала, «выпуская пар изо рта» на холоде: получившая «новую жизнь» планета, встречала рассвет. Гору, к которой двигалась маневровая кабина, окутывало большое облако, напоминающее «летающую тарелку» и стихотворение Лермонтова, – «Ночевала тучка золотая, на груди утёса-великана».

Восхищение и очарование от вида другой планеты, для Екатерины постепенно сменилась тревогой, ей показалось, что-то пошло не так и они скоро столкнутся с невероятной по размерам в сравнении с земными, вершиной.

– Сергей, тебе не кажется, нам пора облетать препятствие?