Андрей Мансуров - Капризная с-сука!..

– Наиля, солнце вы наше! Вот носовой платок: не сомневайтесь, он чистый! Я ношу его в кармане по привычке – в силу традиций!

Наиля промокнула платком оба глаза. Вдруг кинулась коку прямо на широкую грудь, рыдая в голос:

– Спасибо! Спасибо вам всем! Я… Знаю: вела себя, как последняя свинья! Всё пыталась остаться независимой! Гордой!

Кок чуть усмехнулся, нежно похлопывая женщину по сотрясающейся спине:

– Да ладно вам, Наиля. Мы это понимали. Ну, почти все – понимали. И мы не в претензиях! Да и вообще: вы – самая замечательная и прекрасная леди на всём белом свете!

– Ну, в этом-то я никогда не сомневалась… Тем более, что я – и правда, теперь – единственная и неповторимая! И переполнена благодарностью и желанием загладить свою вину! – Наиля, отстранившись наконец от широкой груди в белом халате и фартуке, посмотрела на кока, и на всех остальных, – И я вам это… Докажу! Делом!

Правда-правда!

Широкие улыбки показали ей, что мужчины вполне оценили её подвиг.

И горят нетерпением.

В ожиданием доказательств.

Малькольм сердито трахнул по пульту кулаком.

Проклятье! Никакой надписи ни перед одной горой не было!

Да и вообще: он кружил тут, над Мохаве, уже три дня, и въедливо и пристально изучил все, так сказать, местные закоулки. Но ничего даже отдалённо напоминавшего бы человеческую деятельность, не обнаружил. Плохо.

Потому что у него так и так скоро закончится пища и вода. Да и кислорода…

Осталось всего на месяц. Последний баллон оказался заправлен не полностью. Сволочи! Они там, на «Пронзающем», специально всё так подстроили, чтоб у него не оставалось вариантов!

Ну ничего. Он им всем покажет! И докажет…

Ладно, надо так и так спускаться. Потому что чего тянуть-то?!..

– Внимание, автопилот. Приказываю: произвести посадку вот в этой точке, в километре от вот этой горы.

– Приказ понятен, сэр. Прошу пристегнуть ремни.

Спуск прошёл именно так, как ему снилось: толчки и рывки, казалось, сейчас оторвут кресло вместе с ним от пола капсулы!

Хороший признак.

Наверное.

Поверхность оказалась покрыта толстым слоем песка – вот его в сне точно не было! – и ботинки скафандра здорово в нём увязали. Пока дошёл до скалы, которую почти «вспомнил», буквально улился п о том: спасибо, климатизатор отсасывал лишнюю влагу.

Как ни странно, но и приямок и створки стальной двери действительно здесь имелись. Но Шмутц невольно закусил губы: вдруг вспомнил, где на самом деле увидел впервые эти створки!

Не во сне! А во время обучения: им показывали документально-учебный фильм про подземные Убежища и секретные Базы!

Чёрт. Неужели…

Его самые худшие подозрения подтверждало и то, что створки массивных дверей оказались приоткрыты. Нет, не открыты, а именно – приоткрыты. Человек бы протиснулся, а вот никакая техника бы не проехала…

Перекрестив на счастье пальцы, он протиснулся. Внутри темно. И ни одна лампочка у кнопок не горит. Пришлось включить налобный прожектор.

Ну и никого!

А вот дальние створки обеих внутренних дверей оказались открыты настежь: заходи кто хошь, бери, что хошь! Экое разгильдяйство.

Похоже, опоздал он. Не осталось тут никого живых. Иначе двери бы закрыли. Но проверить всё равно – надо.

Мало ли!

Обход первых десяти подземных Уровней, к которым его привёл длиннющий наклонный коридор, сильно утомил его. Но ничего не дал.

Как ни странно, нигде не было даже трупов! А ведь он осматривал огромные помещения, буквально заваленные разным оборудованием и техникой, очень тщательно!

Сев на ступеньки межуровневой лестницы, он перекусил. И водички попил. Кислорода в скафандре осталось на пять часов – можно, вроде, двигаться дальше…

Вот только сознание говорит о том, что бесполезно всё это. Не осталось живых!

И, тем не менее – он профессионал. А профессионал обязан во всём убедиться лично. И – так, чтоб не оставалось неясности.

Он нашёл их на последнем, пятнадцатом, этаже Убежища.

Все они лежали прямо на полу, буквально штабелями.

Скелеты. Целые, или уже рассыпавшиеся в труху или на отдельные обломки… Череп а , некоторые ещё обтянутые скальпами из слежавшихся и спутанных волос.

Было видно, что лежат они тут и гниют (А вернее – сгнили!) уж е давно.

Десятки лет.

И, конечно, тут оказались не только скелеты женщин, но и скелеты мужчин. И их даже было больше. На некоторых были надеты белые халаты, но на большинстве – стандартная армейская форма. А вот на женщинах – комбинезоны. С бейджиками. Смешно.

Шмутц постоял несколько минут прямо в центре огромного тёмного зала. Он медленно поводил лучом прожектора на лбу направо и налево. Нет. Полное запустение. И дальше идти – некуда! Проклятье! Всё, значит, напрасно.

Погорели его амбиции и надежды.

Ладно, нужно возвращаться в капсулу. Всё-таки какое-никакое, а – убежище! Да и тепло там… И хотя бы почесаться можно спокойно.

Войдя внутрь, и выбравшись из скафандра, он запоздало подумал, что не провёл никакой «санобработки». Собственно, в тамбуре капсулы никаких приспособлений для этого и не было. Да и …р с ней! Он не верил в бациллы и вирусы, так чего париться!..

Однако попариться всё же пришлось.

Буквально через десять минут после прибытия у него засвербило в носу, и начало сводить горло. Заболела голова. Дышать стало очень… Трудно: словно ему в лёгкие какая-то сволочь налила пенистого геля для бритья, и он там загустел. И продолжает загустевать! Где же аптечка?!

Открыв бокс, он принялся рвать упаковки, и заглатывать чёртовы антибиотики, и всё, что попадалось под руку более-менее подходящего. Вкатил себе и три инъекции из шприц-тюбиков.

Не помогло. Дышать становилось всё трудней, и явно лезла кверху температура… Перед глазами всё стало нерезко, и по краям зрения словно появился кровавый туман!

Он из последних сил забрался в кресло. Приказал:

– Автопилот. Взлетаем на предыдущую орбиту!

– Приказ понятен, командир. Пристегнитесь.

Какого …рена он приказал это?! Ведь на борту капсулы – только простейшие лекарства! И … они помогут! А в космосе, на орбите – ни души!!! Разве что…

Вот погодите!

Прилетят чёртовы «посланники» к другим звёздным системам – а он – тут как тут!

И если захотят исследовать его разложившийся труп – милости просим! Заражайтесь, твари, наздоровье! Потому что если уж ему суждено подохнуть – так хоть не в одиночестве! И он постарается захватить с собой ещё… Хоть кого-то!

Но вообще-то…

Свинья он самая банальная.

Что ему сделали чёртовы другие космонавты?!

А до тех, кому он хотел бы навредить, отомстить, разделаться, сейчас не достать…

Но что-то делать нужно. Потому что терпеть эту адскую боль, что сейчас терзает его лёгкие и всё остальное тело, и даже, кажется, мозг, сил просто нет!