Тихон Тверез - Сеть сознаний

– Они вообще нормальны? – старик оторопело слушал Донга.

– Не знаю, Ларс, пробей вон ту линию, да, внешний контур, только осторожно, настройки не трогай. Так вот, – Донг опять улыбнулся, – не знаю зачем эти правозащитнички это делают, по-моему, просто некий предмет у них не в том месте, но своего они добились – эксперимент на главной верфи остановлен и научное сообщество всерьез ищет другие пути решения. Хорошо хоть то, что поиски никто бросать не собирается, да и общество завелось – требуют продолжения работ и усовершенствования Сети.

– А мощности? – Гарик, хорошо знакомый по работе с посетителями музеума с нравами настоящего времени, слушая вполуха, надевал внутренний комбез – летать в «орлане» предстояло именно ему.

– Мощности они задействовали колоссальные – связка из трех кристаллов квантоума, по десятку типров каждый, да еще резервные сектора сети. Там у них до сотни модераторов работает. Решили, чем мощнее будет накачанный сектор пространства, тем… В общем кое-где мощность Сети упала, сразу раздались возмущенные вопли общественности, как же, меня в Сети ограничивают, а вон другие делают, что хотят. Подключились общественники и пошло…Теперь эксперимент действительно под вопросом. Я вот только не понимаю, почему они там не догадались, что накачка виртуального пространства не нужна, достаточно мощности среднего квантоума.

– Если бы у них не стояли попутно другие цели, и информация не была бы столь секретна, мы бы с радостью сообщили им, что нет необходимости строить многослойное пространство – ведь так называемые поля нереальности не могут быть в связке, это суть отдельные объекты, – эксперт по безопасному взаимодействию в сети Леонид Викентьевич, совершенно лысый, усатый старик под два метра ростом, наверное, просто устав ждать, когда Гарик влезет в непослушный нательный комбез, приподнял того на полом и, облегчив таким образом процесс одевания, спокойно стоял и рассматривал пыхтящего музейного работника. – Как только образуется новый слой, а это тысячные доли зептосекунд, старый исчезает, высвобождая место. Поэтому и не важна накачка – все равно связующего пути не получится. По-простому: не важно, какое пространство вокруг тебя, важны предпосылки образования нового пространства в нужном направлении. Это не просто отрыть вход в другое помещение, нужно угадать, как отреагирует дверь на твое намерение.

– Это опасно? – старик-наладчик с опасением посмотрел на готовящегося к выходу в открытый космос Гарика. Тот, наконец, надел комбез и занялся поясом-оберегателем. Леонид Викентьевич подключил шлейфы пояса к умке и проверял загрузку и работоспособность медблока.

– Опасно. Но ведь в начинке дронов тоже ковыряться опасно, там такие наложения агрессивных полей бывают, – повернулся к наладчику, тот задумчиво покивал. – Главное здесь – спокойствие, рассудительность, самоконтроль и достаточный запас знаний и опыта. Ну и, конечно, соображать быстро. Это не просто агрессивная среда, это виртуальный мир, иншмир, как теперь говорят. И непонимание его известных законов и принципов может дорого обойтись.

– Хорошо и правильно сказано, – четкий голос располагающими добрыми нотками снова чуть не вверг старого наладчика в ступор, но тот справился, искоса посматривая на зависший в пространстве помещения знакомый корпус боевого дрона. Ларс и Аркадий, переглянувшись, заулыбались.

– Печально, что многие скопяне просто игнорируют такие советы. Биореген – биорегеном, но полностью восстановить жизненный ресурс организма – задача пока непосильная для современной медицины. Ливит, твой алгоритм готов? – Леонид Викентьевич посмотрел на дрон. – У меня готов, давай сравним с твоим.

–Вот, – стоявшая в стороне среди кучи запчастей умка старого наладчика засветилась, по экрану побежали строчки данных. – Туг…ругь…е, ничего, что я воспользовался твоей умкой? Не хочу мешать работе остальных.

Старик при первом знакомстве, пораженный фактом общения со столь известным и странным существом, тоже скопянином, по сути, являющимся огромным информативным банком нескольких измерений, тогда, чего-то застеснявшись, так тихо произнес свое имя, что даже Ливит его почти не услышал.

– Конечно, ничего, пользуйся, – привыкнуть, что ты на полном серьёзе разговариваешь со старым дроном, какие старик разбирал и настраивал годами, было немного сложно. – Зови меня Туг, это по-дружески. Тугругье – это только для начальства, официально, так сказать.

– Хорошо, Туг, мы друзья. А не восполняемый жизненный ресурс организма – даже это полбеды. Леонид Викентьевич, ты послушай, почему я составил такой алгоритм модуляции пространственных миров. Все послушайте, это очень важно. Я даю обобщенный анализ не просто моей субстанции, но субстанции всего объема Ливита, доступного мне в нашей галактике.

– Говори, Ливит, мы внимательно слушаем, – Аркадий отложил с любопытством рассматриваемую созданную стариком киберплату в скан-поле тестера и присел на попавшуюся коробку.

– Необходимо, что бы вы понимали, как на самом деле опасна Сеть Сознаний и насколько важно это понимание, если все получится и мы будем использовать другие ее настройки, никогда ранее не используемые поля нереальности. Это по сути уже другая сеть, хоть и работающая на тех же принципах, что и сегодняшняя. Но сначала я расскажу, что такое сама по себе существующая сеть. Так будет лучше.

– Рассказывай, Ливит, мы всегда относились с большим уважением к твоим знаниям, – Леонид Викентьевич уселся на валяющийся нерабочий дрон и приготовился слушать. Другие тоже оставили работу и расселись, кто где придется.

– Так вот, Сеть создается не только сознанием, основными секторами энергоряда, но и подсознанием скопян. И подсознание, а это очень важные настройки энергоряда, создает не просто иншмиры, виртуальные миры пространства-времени-сознания, а и саму сеть в этих мирах, как саму основу причастности к упорядочению, залога успешной и неспешной эволюции. Предпосылки повсеместного увлечения Сетью просты – безысходность существования, тоска и ограниченность. Это следствие не только короткой жизни биосущества, это непонимание самой сути жизни. Люди не используют в полной мере данные природой возможности, самоконтроль не опирается на главный стержень – осознание себя магическим, энергетическим существом, частью бескрайнего мира, не опирается на осознание ответственности за этот мир пространства-времени.

Не только люди, но и фогги, очень похожие на людей ментально, находят общность только в критических ситуациях – собраться для выживания, беречь свою планету-дом, достичь следующей вехи эволюции. А ведь даже простая паника толпы – естественное проявление общности. Все же остальное время жизни, данное существу природой, скопяне живут своим единственным и неповторимым «Я», и это не просто научение. Это следствие понимания несвободы, чем, кстати, объясняется появление многих религиозных течений древности на Земле и даже у фогги. Существо, в энергоряд которого заложено знание о себе самом, не имеет возможности воспользоваться этим сакральным знанием и всю жизнь рвется к свободе, интерпретируя ее каждое по-своему. Но и свобода требует огромного самоконтроля, иначе это не свобода, это просто путь, и часто выбор пути не твой собственный. Действительно страшно то, что скопяне даже не понимают что такое сеть иншмиров, когда иншмиры созданы подсознанием безответственных существ.