Тихон Тверез - Сеть сознаний

Теперь известная в веках опасность приобрела новый оттенок. Многие ощущали, что над самим существованием Скопы Сознаний нависла грозная опасность, но бороться с ней на просторах Сети не представлялось возможным. Да, контрразведка, полиция, общественные организации и отдельные люди замечали и фиксировали очаги опасности, но реагировать на них могли только в реальности, что даже для правоохранительных структур было делом сложным и малопопулярным. Действительно, не придешь же арестовывать посетителей сетевого кафе за их путешествия по виртуальным мирам. Такой вой поднимется, что себе дороже. Как говорится, разбомбить не поможет. А внутри Сети проникнуть внутрь личных настроек индивидуума было невозможно – этому противилась не только суть создания самой Сети и ее функциональность, но и само существование использованной для этой цели теории Единого инфополя Вселенной. В общем куда ни кинь, всюду клин. И контрразведка Скопы использовала единственную возможность повлиять на процесс, – наделив правами модератора своих сотрудников, отправляла их в сетевое пространство.

Перед Ежом Петровичем и другими, так же, как он, занимающимися этой проблемой, стояла задача найти способ выявления скрытых подпрограмм Сети, очагов генерации пространств с особыми настройками полей, позволяющих влиять на виртуалов. И сложность была в том, что такие пространства не рекламировали и не навязывали себя – виртуал, используя сетевое пространство, стремясь познать непознанное, подсознательно сам стремился к ним, летя как мотылек на огонь. И естественно, неофициальные модераторы по сути агенты-диверсанты не дремали, используя любую возможность привести виртуала, куда им надо.

Через полчаса реального времени полупогруженный в Сеть Еж Петрович осознал себя сидящим в любимом кресле в своем кабинетике. Как он сюда попал вспоминать не хотелось, происходящее на просторах Сети захватило энергоряд. Помотав головой, незадачливый сотрудник осознал, что он без маски, а рукав боевого скафа – что бы вы подумали!? – порван на локтевом сгибе. Вот пойми, куда тебя занесло, дверью прижало, что ли. Это ж какая дверь, чтоб скаф порвать!

Махнув на мелочи рукой, с ним еще и не то происходило, Еж Петрович быстро просмотрел проделанную квантоумом работу по нескольким запросам, отключил рабочую панель и, отрегулировав поудобнее спинку кресла, снова активировал инфоауру. На сообщение, видимо, разосланное всем сотрудникам, прибыть на еженедельный брифинг через два часа Еж Петрович почти не обратил внимание. Да и что там – привычный нагоняй начальства да призывы к повышению работоспособности выслушивать разве. Только вот странно, ведь очередной брифинг был совсем недавно, надо бы таймер установить. Еж Петрович тронул пару сенсоров на ручке кресла и закрыл глаза. Через доли мига дубль-энергоряд ушел в Сеть. Человек перестал осознанно существовать в реальном времени-пространстве.

* * *

Маленький ястреб неестественно юрко для этого вида пернатых летел сквозь насыщенный исчезающей изморозью воздух. Густой туман остался позади, сейчас под крылом изредка проскальзывали сине-белые, уходящие в стороны, прорванные ветром, полосы легкой дымки. Было раннее утро. И массивные, и тонкие столбы водопадов в ранней тени еще не вставшего светила, давили на сознание неизбежностью тяжелого падения. По долине тянуло вьюны испаряющейся и мерцающей мельчайшими капельками воды. Мокрый ветер с шумом вылизывал переходящие друг в друга каменные отроги, шелестел еще не проснувшейся листвой, волнами гонял траву на небольших, уже проснувшихся под солнцем лужайках.

С высоты птичьего полета меняющийся мир было видно как на ладони до самых мельчайших деталей. Правда, это произошло не сразу – человеческим глазам нужно было привыкнуть к птичьему взору, но, наконец, когда мозг принял изменения, картинка пошла с небывалым для реальной жизни разрешением. Летать Еж Петрович мог как угодно, хоть задом наперед со скоростью вакуумного монорельса, но вот смотреть и слушать мир, а тем более влиять на него, требовало от виртуала определенной тренировки. И неважно, как часто ты посетил похожее пространство, – энергоряд всегда заново воспринимал необычное для себя состояние.

Мир вокруг создало подсознание, а вот стать птицей уже был осознанный выбор самого Ежа Петровича – такая форма присутствия более всего отвечала поставленной задаче. Внештатный контрразведчик искал зов. В бесконечном до невообразимости пространстве-времени, схлопывающимся в исчезающую точку по желанию любого из не рожденных, живущих или ушедших в небытие существ, в мирах, оставивших только легкий след в Едином инфополе Вселенной или проявившихся только отголоском намерения жизни, контрразведчик искал связующую нить необычных состояний – проявления воли существа. Он знал, что врагам нужно просто открыться, а дальше поведет зов, потому что враги опытны, они знают, чем завлечь не защищенное ничем существо. И ожидания вскоре себя оправдали.

Он облетал над долиной уже второй круг, зорко вглядываясь в проносящиеся внизу скалы, когда мир вокруг неожиданно осветился. Поднялось Солнце, сразу скакнув в полузенит – и скальное зеркало внизу в обрамлении редкой растительности расцветилось красками, казалось, на порядок живее всего остального мира. Это мог быть переход дальше – хорошо замаскированные враги вели свою добычу не сразу к месту, но, стараясь вызнать ее, уже не отпускали. Еж Петрович собрал волю и, не обращая внимание на затрепетавшее сердце, рванул вниз, сложив крылья, еще увеличил скорость и, казалось, пробил птичьей тушкой скалу. Еще не открыв зажмуренные подсознательно глаза, осознал, что мир вокруг другой.

Скосив выпуклым глазом в сторону, Еж Петрович почувствовал тяжелое раздвоение сознания, впрочем, душа успокоилась сразу, чего не сказать о, казалось, рокочущих водопадом внутренних органах. Повалив тяжеленную голову набок, контрразведчик вперился взглядом во вьющуюся под ветром пыль и цокнул копытом. Пока осознание оторопело пыталось принять себя в другом качестве, организм сам позаботился о себе – Еж Петрович склонился к пожухлой траве прерии и клацнул пастью. Вскоре чувство, что рот жрет сам, прошло. Подняв голову, контрразведчик понял, откуда раздвоение сознания – мир впереди заслоняла пустота, но сразу удалось, чуть повернув шею, увидеть мир другим глазом. Увиденное Ежу Петровичу не понравилось.

Рядом стояли и передвигались такие же, как он, Ежи Петровичи, косились лилово-черными глазами, хлестали хвостами по бокам, ветер трепал крашеные белым и красно-оранжевым гривы. Понимание, что на нем сидит такой же, как и на соседях, орущий индеец, отразилось чувством протеста, и контрразведчик неосознанно взбрыкнул. И сразу получил два удара по бокам острыми пятками. Индейцы заорали сильнее, сдергивали и снаряжали луки, украшенными перьями томагавками грозили куда-то влево. Посмотрев туда, Еж Петрович понял, что впереди не ждет ничего хорошего.