Андрей Ливадный - Смежный сектор

Адмирал Лозин вздрогнул.

Воспоминания многолетней давности не тускнели, наоборот, их наполняла новая острота восприятия, события виделись в другом свете.

Он смотрел на экран, а перед глазами, словно морок, плавало схематичное изображение гуманоидной фигуры. Половина живая, половина нет…

На мониторе медленно вращалась построенная компьютером модель октаэдра.

Иван долго смотрел на два изображения — мысленное и реальное, не сопоставляя их (сопоставлять, по сути, было нечего), но пытаясь понять: чем или кем является крошечный октаэдр? Частицей иного разума? Примитивной исполнительной машиной? Или тем и другим, в зависимости от обстоятельств?

Куда подевались гуманоидные формы ИНЫХ? Продолжили начатую в период войны с ксенобианами эволюцию? Пожертвовали изначальным обликом природного прототипа в угоду дальнейшей рационализации?

Он медлил, заново осмысливая прошлое, прежде чем взглянуть в глаза настоящему.

Логика подсказывала: все сто пятьдесят сфер, вторгшихся в границы Солнечной системы, построены по единому принципу.

Он взял мобильный коммуникатор и коснулся сенсора.

— Отдел исследований на связи!

— В данных телеметрии есть информация о внутренней архитектуре сферы?

— Да, адмирал. Октаэдры отделялись от несущего образования послойно, это зафиксировано различными сканирующими устройствами.

— Что расположено в центре сфероида?

— Октаэдры.

— Корабль полностью состоит из однотипных модулей? От слоя внешней обшивки до ядра?

— Да. Вы сформулировали абсолютно точно.

Адмирал на секунду задумался, неосознанно массируя подбородок.

— Между ними должны быть отличия, — убежденно произнес он. — И эти отличия нужно найти. Я понимаю, в свете последних данных сфероид трудно назвать космическим кораблем, но все же есть обязательные устройства, без которых флот противника не смог бы появиться тут.

— Вы подразумеваете двигательные установки?

— Да. И не только их. Двигатели, сенсоры, средства защиты и нападения, а главное — управляющий центр — все это, несомненно, присутствует в структуре сфероида. Нужно искать.

— Мы занимаемся этим.

— Хорошо. — Адмирал понимал, что исследовательский отдел укомплектован лучшими специалистами, привлеченными из разных областей знаний, но, прежде чем отключить устройство мобильной связи, он отдал еще одно распоряжение: — Сформируйте отдельную группу, которая займется параллельным изучением структуры сфероида. Они должны ответить на один вопрос: может ли послойное расположение миллионов отдельных модулей в совокупности образовывать структуру, подпадающую под определение «нейросеть».

— Нейросеть? Вы считаете, что структуры сфер могут копировать биологические нервные ткани?

— Я ничего не считаю. — Лозин вдруг досадливо поморщился. — Я формулирую задачу и отдаю приказ. Работайте.

Он коснулся сенсора, отключив коммуникатор.

Нервы.

Моральное напряжение давало о себе знать.

Палец коснулся следующего текстоглифа.

— Генерала Булганина и полковника Долматова ко мне.

Тихо пропищал сканер устройства ограничения доступа, и двери кабинета автоматически открылись, пропуская вызванных офицеров.

Старшина Булганин и взводный снайпер, Паша Долматов…

— Садитесь, мужики. — Лозин кивком указал на два расположенных рядом кресла. — Одна голова хорошо, а три лучше.

Булганин усмехнулся. Он командовал первым рубежом обороны — под началом Степана Муратовича в данный момент находились тысячи автономных космических баз, дислоцированных в поясе астероидов. Полковник Долматов отвечал за оборону Лунного сектора.

— Запись видели?

— Видели, — кивнул Булганин. Он мало изменился с той поры, когда лейтенант Лозин отыскал свой взвод, державший вынужденную оборону в бункерах бывшей «ракетной точки». Годы, казалось, текут мимо могучего старшины, даже генеральская форма не меняла его. — Тех ли позвал, командир? — неожиданно спросил он. — Ты же знаешь, я не аналитик.

— Знаю, — коротко ответил Лозин. — Потому и позвал. — Он взял световое стило и быстро набросал на электронном планшете тот рисунок, который когда-то прочертил для него ксенобианин. — Смотрите: такими запомнили ИНЫХ ксенобиане. Они сталкивались с ними лицом к лицу. В конце войны, когда планета Чужих уже была в плотном кольце блокады, ИНЫЕ, при высокой киборгизации тел, все еще сохраняли гуманоидные черты. Они руководили исполнительными машинами различной конструкции и предназначения. Главное, на что прошу обратить внимание, — в ксенобианском конфликте руководящая роль принадлежала им. — Иван указал на изображение. — Эти существа сохранили биологический мозг, существенно расширив его возможности за счет кибернетических модулей.

— К чему ты клонишь, командир?

— Сейчас поймешь. Я ищу ответ на ряд вопросов: во-первых, почему техника ИНЫХ столь радикально изменилась? Во-вторых, с чем связана четырехлетняя задержка вторжения, ведь Дрог однозначно утверждал, что противник имеет в своем распоряжении как минимум два флота — один атаковал колонии ксенобиан и в конечном итоге блокировал их планету, второй целенаправленно выдвигался к Солнечной системе, рассчитывая, что мы и Чужие истребим друг друга в схватке за Землю.

— Они просчитались, — ответил Булганин. — Поняли, что наша цивилизация не погибла, и остановились.

— Смысл? Подарить нам еще четыре года на ликвидацию последствий массированной атаки Чужих и подготовку к новому вторжению? Ты бы как поступил, Степан?

— Я бы не остановил флот, — признал Булганин. — Четыре года назад мы едва оправились от последствий ксенобианской атаки.

— Вот именно. Здесь нарушается логика рационализма, присущая машинам.

— Машины здесь ни при чем, — произнес молчавший до сих пор Долматов. — Ты сам сказал, их действиями руководили существа, сохранившие биологический мозг. Следовательно, мотивы ИНЫХ нельзя оценивать с точки зрения машинной логики.

— Хорошо. Допустим. — Лозин говорил медленно, высказывая вслух свои сомнения. — Мы не знаем, что заставило остановиться флот ИНЫХ, но примем это за факт. Они изменили курс.

— Мне кажется, здесь есть только одно объяснение, — взглянув на адмирала, произнес Долматов. — ИНЫЕ получили два сообщения. Первое касалось провала их хитроумной операции на Земле, а второе… — он запнулся, — тут можно предполагать множество вариантов, но самым реальным, на мой взгляд, является поражение в системе ксенобиан. Один флот пошел на помощь второму, не справившемуся с задачей и оказавшемуся под угрозой уничтожения.

— Мир ксенобиан пал. Мы знаем это наверняка.

— Естественно, если мощь ИНЫХ была усилена вторым флотом. Отсюда и задержка.