Алексей Костенко - Безмолвная рябь

По окончании смены, добравшись автобусом до своего района, Брайан решил заглянуть в ломбард к Давиду. Это был и так далеко не Сити, а путь к лавке старика лежал еще и мимо свалки. Спотыкаясь в темноте, и уже пожалев о своем решении и испачканных ботинках, Брайан, тихо ругаясь, добрался до неприметного подвала.

– Скотти! – обрадовался хозяин ломбарда. – Давненько тебя не было видно!

– Да к тебе пока дойдешь все ноги переломаешь, – пробурчал Брайан.

– Что поделать, – развел руками старик. – Недвижимость дорогая. Нужно довольствоваться тем, что есть.

«Тебе ли на бедность жаловаться» – подумал Брайан. Он бы не отказался пошарить в подвале ломбарда, да только вот, по слухам, Давид платил за охрану туркам, а связываться с ними не хотел никто. Так это или нет, никто точно не знал, но то что полиция в ломбард никогда не заглядывает, было главной причиной, почему Скотт пришел именно сюда.

Небрежным жестом, он бросил две упаковки тирекса в монетницу под решеткой.

– Возьмешь, дед?

Старик удивился, но не стал задавать вопросов.

– По сотне за каждую, – ответил он.

Брайан аж задохнулся от такой наглости, и попытался забрать таблетки. Но Давид, с невероятным для его возраста проворством, сгреб упаковки, и сказал:

– Сто двадцать.

Понимая, что тирекс не вернуть, Скотт ожесточенно торговался. Кое–как выцыганив три с половиной сотни, он забрал деньги, и, в очередной раз зарекся ходить к Давиду.

Тем не менее, настроение его заметно улучшилось, и поднимаясь по лестнице недостроенного здания, он насвистывал простенькую мелодию.

Брайан отодвинул паллету, закрывающую вход, и шагнул в комнату.

– Эй, закрывай дверь, не выпускай тепло! – крикнул сидящий спиной Кот.

Брайан подошел к костру, и протянул озябшие руки.

– Тебе холодно, ты и закрывай.

Кот молча поднялся, и поставил паллету на место.

В ярком свете костра Скотт рассмотрел фингал под глазом Коротышки.

– Где это ты так? – спросил он.

– В раздевалке споткнулся, – неохотно ответил Том.

– Два раза? – ткнул он пальцем в ссадину. – Или лоб треснул от того, что думаешь много?

Кот и Диггер засмеялись.

– Слышишь, – обратился к Скотту Том. – Тут Льюис на пару дней уехал, в магазине сын за него. Может наведаемся, потрясем гаденыша?

Двое остальных приятелей делали вид, что заняты своими делами, но их выдавали напряженные позы. Брайан знал, что они ожидают его решения. Зажав между указательным и средним пальцем две купюры, он потряс ими в воздухе, и сказал:

– Не сегодня. Звоните Люку и Зубатому, пусть подходят в «Старого льва».

***

Барбара сидела с таким кислым выражением лица, что Кирк прикинул, какие встречи можно было бы отменить ради поездки в Италию. Он любил жену, и с удовольствием бы провел с ней время в Милане, но, как это часто бывает, нашлись дела поважнее. Хотя, если честно, Флорида ему нравилась больше.

Ужин был замечательный, но Барбара почти не притронулась к еде, и говорила лишь когда к ней обращались. Кирк подумал, что жена будет дуться еще, как минимум, дня два, и решил что дела могут и подождать. Он только собирался ей сказать, что они завтра же летят в Европу, как подали напитки, и Барбара, сославшись на недомогание, ушла в спальню.

Отец, казалось, даже обрадовался. Он тут же набил трубку, и закурил прямо за столом. Абигейл покосилась на него, но решила не напоминать, что неоднократно просила не курить в доме.

– Па, мне это бы очень сильно помогло, – сказал Кирк.

Аш выпустил облако дыма, и сказал:

– Боюсь, я вряд ли смогу врать так же убедительно как ты.

Абигейл накрыла руку сына своей ладонью.

– Ты же знаешь, отец не любит публичные выступления.

Кирк подавил раздражение, и заставил себя говорить спокойным голосом.

– Я не сказал ни слова неправды. Если ты не заметил, то я опирался только на твои работы, – он, все-таки, не смог удержаться от сарказма.

– Что-то я не припомню, чтобы упоминал о внеземных цивилизациях, – усмехнулся Аш.

Кирк отмахнулся.

– Думаешь, можно получить финансирование под исследования, не завернутые в красивую обертку?

Аш закрыл глаза, и одной рукой стал массировать лоб над бровями. Абигейл с беспокойством посмотрела на мужа. Головная боль была побочным действием от приема лекарств, и в последнее время случалась все чаще.

– О каких исследованиях ты говоришь? Наши технологии могут лишь зарегистрировать прохождения волны. Может быть, сможем отследить изменения, которые неизбежно возникнут при взаимодействии с огромными массами. Например, когда на ее пути окажется сверхмассивная черная дыра. Или галактика.

Кирк упрямо поджал губы.

– Через сто лет гравитационные детекторы станут более совершенными. И, по крайней мере, мы сможем составить полную карту Вселенной.

Аш тяжело вздохнул, и ненадолго задумался.

– Дело не в детекторах. Сама волна должна иметь совершенно иную структуру. Здесь, если привести не совсем удачную аналогию, мы сталкиваемся с такой же ситуацией, как если бы попытались запечатлеть трехмерный мир, располагая одномерной видеокамерой, к тому же…

Наклонившись, Абигейл поцеловала мужа, и тот, поняв, что лишь запутался в собственных объяснениях, смущенно замолчал.

– Это как попытаться изучить океан, прочесав его сетью, ячейка которой размером с футбольное поле. Что-то на ней останется, но вряд ли удастся понять что это, и откуда взялось, – миссис Вармер повернулась к мужу. – Я правильно поняла, дорогой?

– Абсолютно неверная интерпретация, и невероятно точный вывод, – рассмеялся тот, и обратился к сыну. – Берегись журналистов, они всегда все перевирают.

Последнее замечание стоило ему шутливого тумака от жены.

– Не в этом суть, – не сдавался Кирк. – Ты же сам говорил, что не бывает бесполезных экспериментов. Волна, если можно так выразится, принесет новую информацию, и я уверен, это позволит науке сделать огромный шаг вперед, такой шаг, на который, иначе понадобились бы десятилетия!

Отец скривился, словно съел что-то кислое, а мать рассмеялась.

– Тебе нужно было идти в журналистику, а не в экономику.

Кирк обиделся.

– У меня, между прочим, два высших образования. А не только экономическое.

– Мы оба знаем, что в университете Оклахомы, в отличии от Йеля, ты не проявлял особого рвения, – едко заметил отец.

Кирк промолчал. Диплом бакалавра физики действительно интересовал его меньше, чем полученная ранее магистерская степень по экономике. Но он и не ставил перед собой цели стать великим ученным. Разумеется, он мог бы заняться научной деятельностью, и, скорее всего, добился бы серьезных успехов, но его настоящее призвание было в управлении финансовыми потоками. Кирку было мало просто биржевых спекуляций. Ему хотелось чего-то большего, чего-то значимого. Хотелось вписать свое имя в историю, и он не видел в этом ничего невозможного. В конце концов, его отцу же это удалось.