Алексей Костенко - Безмолвная рябь

Профессор Ном не мог себе позволить игнорировать даже намек на неисправность, и вызвав на дисплей данные, нахмурился, не в силах понять в чем причина. Определенно, это был небольшой скачок напряжения на гравитационных подшипниках, но чем он вызван – сказать было решительно невозможно.

Подхватив терминал, Ричард бегом бросился в зал с турбинами, то и дело поглядывая на экран. Обе кривые были идентичны, и именно такими, как им и полагалось быть.

Несмотря на то, что до машинного зала было не более трехсот футов, дыхание Ричарда сбилось, а руки дрожали настолько, что он смог лишь со второго раза подключиться к разъему аппаратуры контроля, на который поступали данные с обвешанных всевозможными датчиками турбин. Вармер скрепя сердцем согласился на дополнительные расходы, и чуть было не отказался когда услышал стоимость необходимого оборудования, но Ному удалось его убедить. Если в обычных условиях вполне достаточно стандартного контроля, и в случае необходимости можно уменьшить мощность при возникновении нештатной ситуации, то в их случае, когда дорог каждый квант энергии, лучше перестраховаться, и иметь возможность следить за всеми параметрами, какими только возможно.

Ричард лихорадочно перебирал показания от разнообразных датчиков, тратя лишь несколько секунд на данные в каждом из окон, всплывающих бесконечным потоком. Ничего. Ничего. Ничего. Замедление вращения. Ничего. Стоп!

Он вернулся к показаниям момента силы и замер. Разум отказывался верить. По всему выходило, что на несколько фемтосекунд Земля стала тяжелее в несколько раз, и сместилась куда-то в сторону. По крайней мере, об этом говорил гравитационный вектор. Взяв себя в руки, Ричард отбросил эту абсурдную мысль, и проверил датчики расположенные в других местах. Само собой, ему и в голову не пришло размещать приборы для измерения гравитации, но быстрая проверка нескольких устройств не показала каких либо изменений в работе на том же промежутке времени. Впрочем, ничего иного он и не ожидал, но убедиться было необходимо.

Откинув в сторону все версии, не выдерживающие критики, профессор Ном пришел к единственному верному решению: изменения характеристик поля напрямую связаны с включением антенны. Он проверил время возникновения флуктуаций, и удовлетворенно кивнул. Так и есть. На несколько секунд он забыл и о Вармере, и о волне, и о накопителях. Он может дополнить теорию самого Аша Вармера! При всей его гениальности, он пропустил явление резонанса! А ничем другим это быть не могло.

Ричард улыбнулся. Он уже представил себе, как будет разъяснять широкой публике суть своего открытия. Начнет он, пожалуй, со школьного примера, когда солдатам на переправе отдается приказ идти не в ногу, чтобы собственная частота моста и частота шага не совпали, бесконечно усиливая амплитуду колебаний, и доводя энергию до таких значений, что, в конце концов, она разрушит мост.

Впрочем, это не совсем правильно, тут же поправил он себя. Судя по всему, этот эффект (эффект Нома), преобразовывает доступную энергию в гравитационную, а следственно, возможен и обратный процесс.

У Ричарда перехватило дыхание. Неужели это путь к конвертации энергии? Такое открытие не только бы поставило его в один ряд с Вармером и Энштейном, но и полностью преобразило бы современную физику!

Он рывком поднялся, собираясь бежать к антенне, чтобы выяснить, что именно способствовало возникновению этого эффекта. Ричард уже было сделал шаг в сторону, когда возобладал здравый смысл.

Даже в лаборатории не всегда удается контролировать процессы, а уж работающая электростанция совершенно неудачное место для опытов. Кто знает, к каким последствиям может привести абсолютно неизученный эффект.

Эксперимент нужно прекращать.

***

Шар разгорелся до максимальной яркости, ненадолго погас, и иллюминация сменилась полосами. Периметр шара опоясывало голубое свечение снизу, и потом устремлялось вверх, по пути меняя цвет на зелёный, потом красный, и исчезало на верхушке антенны.

– Закройте уши, сейчас будет большой бум, – сказал Уильям, собираясь нажать красную кнопку.

– Ставлю сотню, что мы ничего не услышим, – мрачно отозвался Денис.

– Идёт, – тут же согласился Уильям.

Ему было все равно, как сработает устройство, помещенное под фундамент второй турбины при строительстве. Нельзя сказать, чтобы это было изящное, или хотя бы, ведущее к предсказуемым последствиям решение, но других альтернатив просто не существовало.

Сработает ли автоматика отключения, или же вся станция взлетит на воздух – генералу было без разницы. Он слишком устал от всей этой возни, и хотел побыстрее получить заслуженный выговор или награду, и отправиться в полагающийся отпуск на тропический остров, чтобы целый месяц валяться с семьёй на пляже и ни о чем не думать.

Денис же надеялся, что результаты не будут катастрофическими. Он проследил за тем, чтобы устройство поместили на максимально допустимую расчетную глубину, не только чтобы уменьшить вероятность обнаружения, но и потому, что это снижало шанс вызвать критические разрушения.

На самом деле маскировка не была так уж необходима: если даже и произойдет взрыв, который разворотит фундамент, устройство вряд ли удастся опознать. Кроме индукционных катушек, платы управления, аккумуляторов и конденсаторов, внутри было несколько емкостей с кислотой, которые после включения раскроются и уничтожат все следы.

Но вот что произойдет после срабатывания – оставалось загадкой.

Чтобы фиксировать ротор, было необходимо поддерживать мощное переменное магнитное поле, и несмотря на несколько слоев экранирования, оно распространялось далеко за пределы турбины.

В спящем режиме мина, используя явление электромагнитной индукции, должна была зарядить аккумулятор, а потом в едином импульсе выбросить накопленную энергию, создав собственное магнитное поле, нарушающее работу гравитационных подшипников.

Вслед за этим (здесь мнение всех аналитиков сходилось), автоматика должна была попытаться компенсировать возникшие силы, вызвавшие биение оси, а вот дальше шли исключительно догадки. Одни предполагали, что произойдет аварийное отключение, другие же считали, что алгоритмы построены так, что в приоритете обеспечение работы при любых условиях.

Денис не сомневался в словах специалистов, когда те говорили, что конфигурация поля будет такова, что ни один компьютер не сможет принять правильного решения. Но он искренне надеялся на первый вариант. В любом случае станция прекратила бы свою работу, надолго похоронив в разбирательствах идею волны, но, по крайней мере, не повредив идее термоядерного синтеза.