Николай Захаров - Авантюристы. Книга 4

– Свел всю политику к семейным разборкам? А как же жидомасоны? Они же тут шустрят и сеют плевела.

– Полная хрень. Если бы семейка не перессорилась, то задушили бы они этих масонов в момент. Грызлись между собой, никакие другие силы в расчет не принимая. А они зрели, и когда Вильгельм решил использовать против России, джина большевистского, выпустив из бутыля, то потом хрен его удалось обратно загнать. Ну и покатилось по миру. Почти вся семья пострадала, с тронов вылетев.

В 21-ом, пожалуй, одна Англия еще может монархией называться, да и здесь символически. Банкиры правят, захватив власть в парламенте. Скупили должности. Посадили везде своих людишек и рулят. И так во всем мире. Мировое правительство норовят на шею всему шарику посадить,-

появившийся Уотсон с улыбкой на лице и подносом в руках, прервал разговор. И одновременно с ним, звякнула колокольчиком входная дверь, впуская уже знакомую монахам горничную в компании с верзилой двухметрового роста. Уотсон выставив поднос на стол, кивнул монахам, мол, разберетесь где что и поспешил навстречу новым клиентам.

– Пиво кислое слегка, темное зато и рыба вяленая, господа,– перечислил он новым клиентам меню заведения.

– Давай пару пинт и поживее,– пробасил спутник Сюзанны, поддерживая ее под локоток и провожая к столу. Рядом и расположились. Видать тоже решили погреться у камина, тепло от которого разливалось по пивной уютными волнами.

Кивнув монахам, как старым знакомым, Сюзанна села на стул и подперев кулачком подбородок, мрачно уставилась на своего спутника, развалившегося напротив.

Здоровяк буквально был переполнен здоровьем и молодостью от пяток до макушки. Румянец во все щеки, шевелюра «а-ля Карл Маркс» и здоровенные кулаки, как две кувалды, наводили на мысль что в этой парочке, он выполняет функции силовые.

– Что делать-то теперь? – горничная задала этот вопрос риторически или самой себе скорее всего, судя по интонации. Но ее спутник по простоте душевной, отнес его в свой адрес и тут же ответил с простотой же деревенского дурачка.

– Что. Поймать и ноги на два узла завязать. Вытряхнуть деньги наши и пусть ползет себе.

– Помолчи, Гарри. Где ловить? Он уж пади через Ла-Манш плывет.

– Не умеет плавать Эм, я точно знаю. Значит на берегу еще. Судно ищет. Следом нужно за ним и ловить, а потом завязать узлом ноги и деньги наши вытрясти,– Гарри подмигнул подруге, дескать, "не бойся, детка, со мной не пропадешь".

– Что ты заладил,– «Наши деньги, наши деньги»? Мои деньги. Твои там пять фунтов за помощь,– осадила Гарри Сюзанна.

– Пять это, когда ты меня из конюшни вызвала и предложила прогуляться до Виндзора, а до Ла-Манша за пять мало. Теперь уже десять,– возразил ей Гарри, демонстрируя, что не такой уж он и дурачок, каким с первого взгляда кажется.

– А если не догоним? Тогда как?– уставилась на него Сюзанна удивленными глазами. Очевидно, ее удивила предприимчивость неожиданная конюха Гарри.

– Должна будешь, Сью. Отдашь помаленьку с жалованья. Я что зверь?– успокоил девушку соратник по погоне за деньгами.

– Вот как? Я к нему всем сердцем, а у него расчет тут математический,– Сюзанна сверкнула гневно глазами.– Все мужчины одинаковы! Вам бы только сесть женщинам на шею!

– Не-е-е-т, Сью, я не такой. За всю жизнь ни у одной женщины на шее не сидел. Если я тебе на шею сяду, то ты и шагу не пронесешь, упадешь и дух из тебя вон,– Гарри ласково потрепал подругу по щеке, ладонью, размером с хорошую совковую лопату. «Лопата» нежно, как показалось Гарри, похлопала по лицу Сюзанну, будто она лошадь в стойле, но девушка восприняла это как три оплеухи, и чуть не упав со стула, вцепилась в стол:

– Ты что, увалень? Убери от моего лица свои клешни. Синяк же будет,– зашипела она рассерженной кошкой, оглядываясь на монахов.– Простите, преподобные, – этот олух сил своих не соразмеряет. Не подумайте, не дай Бог, что он меня прилюдно хлещет по лицу.

– Мы понимаем, мисс,– Михаил сочувственно улыбнулся девушке.– Можем ли мы чем-то помочь?

– Что вы можете, святые отцы, сидите уж. Мы и без вас как-нибудь разберемся с нашими делами,– влез с репликой конюх.

– Да, преподобные, он прав. Сами разберемся,– поддакнула Сюзанна.

– Напрасно отказываетесь от помощи, мисс. Вам ведь догнать кого-то срочно нужно? А у нас лошади. И не самые плохие,– Сергей тоже улыбнулся девушке и подмигнул Гарри, которого от такой фамильярности буквально подбросило от возмущения на стуле.

– Что, братья монахи, подзаработать решили на чужом несчастье? Не пройдет у вас этот номер. Тут я решаю, кому куда скакать,– буквально заорал он.

– Ну да, сядете на шею девушке и поскачете. Вон уж и десять фунтов требуете. А как с совестью? Есть, или на конюшне осталась?– Сергей насмешливо взглянул на Гарри.

– Повтори-ка!– конюх начал приподниматься со стула, деловито засучивая рукава.

– Крутой парень?– Михаил кивнул Сергею на встающего Гарри. – Я, пожалуй, выведу его проветриться,– Сергей поднялся и, хлопнув в ладоши, сгреб конюха и забросил на плечо. Затем живо прошел к входным дверям и, распахнув их, сгрузил ношу, пытающуюся размахивать руками, на мокрую от дождя брусчатку. Здоровяк, не привыкший к такому бесцеремонному обращению, кинулся было в драку, но получив легкий тычок в плечо, изменил направление прыжка и понесся по инерции вдоль стены пивной, размахивая руками и выкрикивая проклятия.

– Вер, проводи джентльмена конюха до околицы,– распорядился Сергей, возвращаясь в пивную и захлопывая за собой дверь. «Троян»– Верка, обрадовано оскалилась, продемонстрировав снежной белизны зубы и поклацала ими, как кастаньетами у самого носа, попытавшегося двинуться в сторону двери Гарри. Конюх, который всю жизнь провел на конюшне и знающий /по его мнению/ о лошадях все, как зачарованный уставился на эти зубы, щелкающие перед его лицом совсем не по лошадиному. Все что произошло потом, он будет вспоминать с коленной дрожью и нервным тиком сразу на оба глаза. Лошадь рявкнула прямо в его вытаращенные глаза.

– Слыхал, что велено-о-о? Пшел во-он!– при этом ткнула мордой в плечо, разворачивая Гарри к себе спиной и пнула под зад коленом сильно, но аккуратно, так, что конюх, пролетев с визгом метров двадцать, вынужден был, приземлившись, бежать со скоростью для его комплекции не свойственной. Впрочем, не свойственной для любой комплекции.

– Хорошо пошел, низко – дождь потому что…– одобрительно закивала головой Лерка.– Километров 80-ть набрал со старта. Метров на двести хватит. Следом побежишь?

– Вот еще. Он уже до околицы домчался. Бегать за ним еще…– фыркнула Верка презрительно.

Широкая спина Гарри едва просматривалась в отдалении. Он лихим зигзагом обошел справа дилижанс, двигающийся в том же направлении и кучер даже привстал удивленно, когда мимо экипажа, пролетел метеором конюх огромными скачками. Говорящая лошадь и богатырский пинок, произвели на Гарри впечатление, очевидно, такое неизгладимое, что добежав за 15-ть минут до «родной» усадьбы, он влетел в конюшню и запрыгнул на сеновал, где забился в сено и только через пару часов осмелился выглянуть оттуда. Убедившись, что лошади, в которую вселился дьявол, поблизости нет, Гарри спрыгнул с сеновала, чуть не сломав ногу. Если бы ему сказали, что на такую высоту можно запрыгнуть с разбегу, еще три часа назад, то он бы наглому лгуну врезал в челюсть. Теперь же высота в четыре метра ему совсем не показалась достаточной, для того чтобы обеспечить человека безопасностью. Что за высота? Прихрамывая на ушибленную ногу, Гарри подкрался к воротам конюшни и осторожно выглянул во двор. Двор был пуст. В том смысле, что лошадей там не было. Ходила дворня по своим надобностям, бродили куры и гуси. Лошади отсутствовали и Гарри, присев у ворот, затрясся в истерическом смехе.