Вадим Тарасенко - Волк с планеты Земля (трилогия)

Технология была проста. Со специального самолета, с высоты примерно полкилометра, шары сбрасывались прямо на соревнующихся молодых людей. Посредством четырех, выдвигаемых из шаров аэродинамических рулей, компьютер стабилизировал полет шаров и наводил на скачущих на квартазирах парней. При помощи тех же рулей, скорость шаров, естественно, замедлялась. Но все равно, те атаковали людей на скорости порядка тридцати метров в секунду. Человек, проворонивший атаку шара, получал сокрушительный удар, гарантированно вышибающий его из седла. Если учесть, что после этого он падал с высоты порядка четырех метров, а картазир бежит со средней скоростью двадцать метров в секунду, то переломы рук и ног, сотрясение мозга при этом считались заурядным явлением. Гораздо хуже, если упавший человек попадал под лапы другого картазира. Были и такие случаи.

Избежать столкновения с шаром можно было единственным образом – попасть в него из бластера. Тогда тот лопался, словно обычный воздушный надувной шарик. По правилам соревнования, компьютер пять раз атаковал шаром каждого участника. Следовательно, нужно было пять раз точно попасть в цель, одновременно управляя картазиром, скачущего среди скал.

Первый шар компьютер направил на Пасула слева, со стороны Альтаира. Парень уже давно опустил на своем шлеме лицевой щиток и включил радар. Светофильтр он заранее настроил таким образом, что на светило с трудом, прищурившись, но можно было смотреть. Разглядеть можно было и все вокруг. Скакать и одновременно вести бой с шарами, полагаясь лишь на один радар, Пасул не хотел.

Поначалу тонкий свист летящего шара перешел в оглушающий рев – на его поверхности были сделаны специальные отверстия, которые на скорости начинали играть такую вот «симфонию», больше напоминавшую музыкальное сопровождение дороги, ведущей в ад. Радиолокационная метка от шара на внутренней стороне щитка быстро ползла с верхнего левого угла к центру.

«Сам на луч просится. Сейчас мы его на него и наколем», – хладнокровно выждав секунду, пока красная точка окажется в самом центре, юноша вскинул руку с бластером и выстрелил.

Пасул уже давно научился направлять лазерный луч точно по центру щитка. Вспышка лазерного луча, захлебнувшийся на высокой ноте вой, перешедший в хлопок – цель поражена. Парень быстро огляделся. Пока все чисто. Впереди показались две рядом стоящие, расходящиеся к верху скалы.

Впереди скачущий соперник стал забирать влево, не рискуя проскочить между каменными глыбами. Слишком узко. Решение созрело мгновенно. Пасул чуть дернул правой поргочей, направляя своего картазира между скалами. Умное животное чуть дернулось, не желая бежать на камни. Мужская рука дернула когочу. Стальные шипы больно впились в кожу картазира, заставляя подчиниться воле человека.

Пятьдесят, сорок, тридцать метров. Голубая полоска неба, окаймленная серо-бурыми скалами, быстро приближалась. Уже отчетливо было видно, что проход слишком узок и картазир, наверняка, заденет скалы передними лапами. Сверху послышался свист – компьютер наводил на Пасула второй шар.

Десять метров – два скачка картазира. Парень на мгновение вскинул голову, ловя своим шлемным радаром приближающийся шар. Тот заходил сверху-справа и был уже в …. двадцати трех метрах – вспыхнули цифры на внутренней стороне щитка.

– А-а-а, – заорал Пасул и сильно дернул поргочи и когочу, заставляя картазира взвиться в воздух. И тут же, обхватив шею дракона, вывалился из седла в левую сторону. Через полсекунды шар протаранил то место, где только что был человек.

Компьютер со своими миллиардами операций в секунду, естественно, успел отреагировать на этот финт человека, выставив в нужное положение аэродинамические рули шара. Тот резко клюнул вниз. Но его скорость была слишком велика, а места для маневра было слишком мало. Могучая сила инерции бросила его на каменную стену, на точащий из нее острый выступ. Хлопок, и в одной из электронных ячеек компьютера изменилась информация – восемьсот тридцать пятый номер успешно отразил две атаки.

Не подвел Пасула и его картазир. Умное животное, мгновенно оценив размеры расщелины, расправило свои передние лапы-крылья чуть позже, чем того требовал человек – едва они миновали скалы.

Едва услышав хлопок шара и вслед за ним шорох расправляемых перепончатых крыльев, всадник изо всех сил подтянулся за шею животного, бросая свое тело вновь в седло. Необходимо было успеть до того, как картазир приземлиться. Сильный толчок, наверняка, бы сбросил седока на землю.

Успел! Прыжок картазира, из-за не синхронной работы передних и нижних лап получился скомканным, а потому коротким и непродолжительным. Едва Пасул коснулся седла, как сильный толчок тут же надежно «зафиксировал» парня в нем, болезненно отозвавшись в ягодицах.

Юноша даже вскрикнул от боли и тут же радостно рассмеялся. Ближайший соперник под номером триста двадцать один был от него в каких-то трех метрах и целился в атакующий его шар. Идеальный случай. Резкий одновременный рывок левой поргочей и коргочей. Выдрессированное животное тут же исполнило то, что потребовал от него человек – короткий взмах длинной шеей слева направо и маленькая головка, словно маятник ударила по впереди скачущему сопернику. Если человек готов к такому удару – вжался в седло покрепче, схватился за поргочи, то у него есть шанс удержаться на своем картазире. Но триста двадцать первый номер отражал совсем другую атаку. Коротко вскрикнув, он с высоты четырех метров полетел вниз, в сочную зеленую траву, подминая нежные красные цветы, обильно распустившиеся в ней.

Успешно отразив еще три атаки шарами, Пасул закончил этот этап четвертым. Впереди, в метрах пятидесяти от него, скакал ненавистный Суфи СакВок – шестьдесят девятый номер. До финиша оставалось каких-то пять километров и один этап. Эти километры пролегали по пойме реки Хельдерей, разлившейся здесь на несколько больших и малых рукавов. Между рукавами было разбросано множество озер и вездесущих скал-пик, словно ждущих свою жертву, чтобы нанизать ее на свои шершавые каменные острия. И река, и озера кишели различной живностью, где более мелкий и слабый организм служил пищей более сильному и крупному, чтобы тот, в свою очередь, мог утолить жажду еще более крупному хищнику. Природа не сентиментальна, она целесообразна.

Мелкими личинками, червячками трапезничали мелкие рыбешки, резвящиеся у самой поверхности воды. Время от времени из глубин поднимались более солидные рыбы, чтобы стремительным броском заглотнуть зазевавшуюся мелочь. Но и на этих рыб была управа. В холодных и темных глубинах, куда вновь опускались рыбы после удачной охоты, медленно, не спеша, лениво шевеля плавниками, дрейфовали настоящие подводные дредноуты – трех-шести метровые рыбины. Их медлительность была обманчива. Мощный удар хвостом, бросающий массивное тело вперед и вот уже огромная пасть смыкается, и несколько рядов острых зубов буквально превращают жертву в фарш. И вновь медленный сонный дрейф в темных глубинах.